Тейлюр из штата Южная Каролина был в Харперс-Ферри от «Балтимор пресс». Он писал Джону Брауну-младшему в 1879 году:

«Во время нападения я был глубоко заражен политическими предрассудками моего штата, однако торжественное спокойствие, неколебимое мужество и приверженность долгу, проявленные в то время Вашим отцом и его сподвижниками, произвели на меня глубокое впечатление. Нельзя не испытывать уважения к людям, которые отдают жизни во имя своих убеждений…»

Тейлор сражался на стороне Юга.

«Однако теперь я должен твердо сказать: я верю, что война была ниспослана богом для уничтожения рабства; и Ваш отец был избран для начала этого великого дела».

Пожарный сарай в Харперс-Ферри назвали «Форт Джона Брауна». Этот форт привезли в Чикаго как экспонат Всемирной выставки в 1893 году, затем вновь вернули в Харперс-Ферри.

Перед фортом воздвигнут обелиск, к нему ведут три ступени.

Граждане Оберлина установили памятник трем неграм, убитым в Харперс-Ферри.

В 1874 году Мэри Браун вручили золотую медаль памяти Брауна, сделанную в Брюсселе по заказу парижского комитета. Членами комитета были видные общественные и литературные деятели — Гюго, Луи Блан, Этьен Араго, Патрис Лерок, Эжен Пелетон.

Уильям Ллойд Гаррисон вручил Джону Брауну-младшему бронзовую копию медали. На медали было выгравировано: «Памяти Джона Брауна, убитого по закону Виргинии в Чарлстоне второго декабря 1859 года, и памяти его сыновей и товарищей, которые вместе с ним погибли за дело освобождения негров».

Тридцатого августа 1877 года в Осоватоми открыли памятник Джону Брауну. Выступал бывший губернатор Канзаса Чарльз Робинсон: «Дух Джона Брауна вдохновлял северные армии во время освободительной войны… Для поверхностного взгляда может показаться, что его дело кончилось крахом. Так же, впрочем, как дело Иисуса из Назарета. Оба погибли позорной смертью как изменники своим правительствам. Однако затем один был провозглашен избавителем мира от греха, а другой — избавителем черной расы от рабства».

Известный адвокат Кларенс Дэрроу говорил в 1926 году, что рейд Брауна сделал больше, чем все остальное, чтобы «разбить цепи рабства». Мир с тех пор принял результаты дела Брауна. Цена была высокой, по все люди знают, что дело того стоило. Плоды жизни Джона Брауна вам ясны: сыновья и дочери рабов будут жить при свете свободы, их будет вдохновлять надежда, и они не будут склоняться перед волей хозяина».

Девятого октября 1963 года делегат от Ганы Амону, осуждая на сессии ООН апартеид в ЮАР, напомнил о Джоне Брауне: «Этот великий американец, чей дух до сих пор шагает по земле, более чем сто лет тому назад был взят в плен в Харперс-Ферри, и он сказал: «Со мной вы очень легко сладите, джентльмены, но этот вопрос, я имею в виду негритянский вопрос, конца ему не видно…» Господин председатель, дух Джона Брауна жив в Южной Африке и сегодня. И но будет ему успокоения, пока справедливость не восторжествует».

Москва. Осень семьдесят третьего года. Я кончаю эту книгу. Едва успеваю читать все новые работы о Брауне — романы, биографии, научные исследования, сборники документов: «Человек в пламени» Жюля Абелса, «Меч и слово» Барри Стэвиса, «Очистить эту землю кровью» Стефена Оатса, «Легенда о Джоне Брауне» Ричарда Бойера, «Выковывается революционер», «Негры о Джоне Брауне».

Почтальон приносит открытку из Харперс-Ферри. Цветной портрет Брауна.

Мой друг из Америки пишет: «…прекрасен треугольник в слиянии рек Потомак и Шенандоа, обрамленный скалами и горами… Теперь здесь национальный мемориал — и пожарный сарай, и все вокруг…»

Но его имя не только на памятниках, не только в работах, специально ему посвященных.

О Харперс-Ферри спорят на научных конференциях, на студенческих собраниях, на демонстрациях и митингах. Приводят доводы, выкрикивают лозунги, задают вопросы, похожие на те, что звучали и сто лет назад в актовом зале Гарварда, в аболиционистских кружках, среди гаррисоновцев и сподвижников Брауна.

— Когда же наступит настоящее равенство?

— Мартин Лютер Кинг назвал свою книгу «Почему мы не можем больше ждать» — эти слова мог бы произнести и Джон Браун. Его подвиг и есть выкрик того времени: «Мы не можем больше ждать!» Рабы не могли ждать больше.

— Какими путями люди добьются равенства?

(И одинокие сомнения: а нужно ли равенство? а возможно ли?)

— Равенства добьемся постепенно. Власти идут на уступки под давлением. В автобусах, в ресторанах уже отменили сегрегацию. Провозглашен билль о правах. Мэром Лос-Анджелеса выбран негр — мэр третьего по величине города Америки. Постепенно добьемся всего. Черные и белые сообща когда-нибудь…

— Все права немедленно, при жизни этого поколения!

— Нет, не хотим ждать! Если нельзя по-другому, тогда кровью. Мятежами. Выстрелами. Бомбами, Как в Харперс-Ферри.

— Не хотим интеграции с безумным американским обществом. Не хотим и в Африку. Будем строить внутри Америки свое отдельное черное государство.

— В Америке все белые против всех негров.

— Как все, а Джон Браун?

…Американцы спорят, ищут, сражаются. И в этих поисках, в этих сражениях участвует человек, которого повесили сто с лишним лет назад, потому что он не мог вынести чужих несчастий.

Он поднял меч. Он погиб от меча.

Потом были Гражданская война, отмена рабства, хотя негры еще на столетие остались бесправными. Прогремели две мировых войны. Прокатилась «негритянская революция» шестидесятых годов. А этот вопрос — негритянский вопрос — «конца ему не видно».

И сейчас тысячи людей спрашивают себя: что же должен делать человек, столкнувшись с рабством? Как бороться за свободу — свою и чужую?

Юноши и девушки ищут смысла жизни. Ищут в идеях, в вере, в теориях, но ищут и в людях, олицетворяющих идеи, в современниках и в предшественниках.

Ищут цельного человека, который берет на свои плечи историческую ответственность. Который верит в миссию. У которого слово и дело нераздельны. Готового на смерть ради своих убеждений. Таких людей немного. За такими идут другие.

…Дух Джона Брауна шагает по земле.