— Да, — кивнула Ира.

— Да?! А меня нет! — повысил голос Сашка. — Меня такой вариант не устраивает!! Знаю я вашу породу бабью! Работать она пойдёт!.. В первый же месяц залетишь, потом родишь и на шею мне сядешь вместе с ребёнком! А я не смогу вас прокормить! Понимаешь?! Не смогу!!! И не хочу! У меня зарплата маленькая! Мне её на себя-то не хватает, не то что на семью! И перспектив никаких! Просто! Никаких! Мне на хрен не нужны такие проблемы! Поняла?!! — Парень уже кричал. — Так что давай катись отсюда! Иди домой и забудь, что между нами было! Впрочем, можешь помнить, только меня оставь в покое…

— Я люблю тебя, Саша! — воскликнула Ира с исказившимся лицом.

— Не надо меня любить! — заорал тот. — Я нищий! Нищий!! Я не смогу содержать семью! Сколько раз тебе надо это повторить, чтобы ты поняла?!! Люби кого-нибудь другого, у кого есть квартира и деньги!

Ира зарыдала, вздрагивая всем телом. Сашка опрометью выскочил на кухню и захлопнул за собой дверь. В его голове билась единственная мысль: «Господи, что ещё ей такого сказать, чтобы она, наконец, отстала?» Сердито громыхнув стулом, парень сел на него и уставился в окно, одновременно прислушиваясь к тому, что происходит в другой части квартиры. Постепенно рыдания затихли, затем раздались шаги и стук входной двери. Сашка осторожно выглянул из своего убежища.

Ира ушла.

Облегчённо вздохнув, парень переместился обратно в комнату, с удовольствием отметив при этом, что выматывающая головная боль исчезла. Аспирин наконец-то подействовал, принеся телу блаженную лёгкость, а мыслям ясность.

Не успел Сашка вытянуться во весь рост на диване, как снова раздался звонок в дверь. Парень насторожился — не дай бог, Ира вернулась. Не желая повторить недавнюю оплошность, он, стараясь не шуметь, подкрался и заглянул в глазок. И тут же взволнованно отпрянул, не веря своим глазам. Сердце ухнуло сначала вниз, к пяткам, затем взметнулось к горлу. Не раздумывая больше ни секунды, Сашка распахнул дверь. На пороге стояла Ева.

— Не ждал? — улыбнулась она. И, предваряя его вопрос, добавила: — Славка не приедет. Он Васильича на завод повёз, там у них какой-то аврал.

Глава 27

«Один, два, три, четыре, — спускаясь, Ира машинально считала ступеньки. — Пять, шесть, семь, восемь». На каждую ступеньку одна секунда. С каждой секундой уходило счастье. Ира не могла больше плакать. Слёз не было. Осталась одна пустота. Звенящая, иссушающая, огромная пустота. Пустыня.

Он так и не сказал, что любит её. Когда она заглянула ему в глаза, в них была пустыня. Не пустота, нет. В его глазах была именно пустыня, безжизненное пространство, чёрная дыра.

Старушки на лавочках впились в лицо Ире внимательными и подозрительными взглядами. Она отвернулась. Почему люди на старости лет перестают жить своей жизнью и изо всех сил стараются влезть в чужую?

Солнечный свет больно обжёг заплаканные глаза. Не видя дороги, Ира остановилась, стараясь прийти в себя. Так плохо ей не было никогда.

Самой первой её, детской, любовью был Трубадур из мультяшной сказки «Бременские музыканты». Пятилетняя Ира почему-то была уверена, что если зайти далеко в лес, то там обязательно встретишь повозку, в которой, кроме известных зверей, будет сидеть высокий красавец блондин, играющий на трубе. В лес не пускала мама. Ира страшно на неё обижалась и просила, чтобы, раз уж детям нельзя ходить в чащу, мама сходила туда сама и привела ей Трубадура. В ответ мама сказала, что Трубадура нет ни в лесу, ни в поле, ни в море. Его придумали и нарисовали взрослые дяди, он неживой. Ира очень расстроилась и проплакала целый вечер, пока не заснула.

Подрастая, девочка влюблялась поочерёдно то в Тимура из фильма «Тимур и его команда», то в Электроника, то в Тома Сойера. Мальчишки, которые были рядом, не интересовали её по той простой причине, что она не интересовала их. Ира с детства была некрасивой, и дворовые озорники не обращали на неё внимания. В отместку им она развешивала на стенах своей комнаты плакаты с изображением Юры Шатунова. Юра никогда не дразнился и всегда улыбался. Девочке очень хотелось выйти за него замуж. Но даже когда она поняла, что ей не удастся выйти замуж ни за Юру, ни за Томаса Андерса, ни за Женю Белоусова, ей не было так плохо.

Какая-то смутно знакомая блондинка быстро и уверенно прошла мимо неё, обдав волнующим запахом духов. Она исчезла в том же подъезде, откуда только что, еле волоча ноги, вышла Ира.

— Пьяная, что ли? — донеслось до девушки со скамеек, где восседали бабульки. Осознав, что эти слова сказаны в её адрес, Ира вздрогнула и быстро пошагала прочь, не разбирая дороги.

Ноги сами собой привели её на набережную.

Летний день был в самом разгаре. Девушка встала к перилам, огораживавшим бетонный настил, и глянула вниз. Массы полуголых людей, развалившихся на песке, сверкали телами разных оттенков — от молочно-белого до бронзовато-чёрного. Такое же количество отдыхающих пребывало в воде. Невероятное количество людей.

Интересно, а есть ли среди них счастливые?

Что такое счастье? Почему мы так часто связываем его с любовью?

Что происходит с нами, когда мы влюбляемся? Какая-то химическая реакция на уровне гормонов? Или игра воображения, бьющего через край? Почему каждая клеточка нашего трепещущего тела жаждет близости с объектом вожделения? И почему таинство любви так легко доступно нам в юности, а в старости даруется лишь некоторым избранным? Всё дело в особом духовном настрое? В исключительной нервической предрасположенности, подпитанной сказками, байками, легендами о любви? Кто их сочиняет? Люди, которые испытали любовь или люди, которые хотели бы испытать любовь? Ведь никто никогда не признается, что он не испытывал любовь, даже если это так на самом деле. Не влюбиться ни разу в жизни — это всё равно, что быть юродивым, инвалидом без руки или ноги. Никогда не влюблявшийся человек вызывает жалость, а жалость унизительна.

Но если все на свете испытывают любовь, значит, они должны бы быть счастливы. Так почему же на свете столько несчастных людей? Ведь любовь должна бы оправдывать всё — неудачи, неустроенный быт, карьерные провалы, отсутствие денег. Любовь должна бы быть смыслом жизни, но это не так! Всё ли дело в жестоких разочарованиях юности, когда тебя отвергают, и ты остаёшься один на один с разбитым сердцем? Сердце покрывается рубцами от душевных ран и с годами теряет способность любить… И мы, чтобы не сойти с ума от пустоты, переключаемся на другое — работу, семью, детей. Да-да, семья и дети очень часто не имеют никакого отношения к любви! Поэтому в мире столько разводов…

Так зачем же нам вообще нужна любовь, если она приносит только муки и разочарования? Надо бы, чтобы учёные изобрели некую прививку от любви. Уничтожили её, чтобы легче было жить. Медсестра в белом халате поставит укол где-то, между корью и краснухой, и человек навсегда избавится от душевных страданий. Сколько семей будет спасено от распада, да что семей — жизней, судеб! Граждане, нацепив очки на нос, будут выбирать себе пару, исходя из неких других параметров — рост, вес, образование, достаток. И мирно жить до старости, не испытывая любви…

А может быть, любовь придумали русские, чтобы не платить деньги за секс?

Интересно — тот, кто сказал эту фразу, что подразумевал? Что у русских нет денег? Или, что представители других наций платят за секс чаще, чем русские? По-моему, и то, и другое абсолютное чушь. Но то, что деньги убивают любовь — правда. Чем больше денег, тем меньше любви… Любовь — вообще, штука хрупкая. Её убивает всё — быт, деньги, скука, время. Наверное, поэтому на свете столько несчастных людей — у каждого из них когда-то была убита любовь…

Ира стояла на набережной под палящим солнцем. Полунагая людская толпа обтекала её, неспешно направляясь по своим делам — кто-то шёл на пляж, кто-то с пляжа, кто-то лопал мороженое, а кто-то потягивал прохладное пиво. Никому не было дела до худенькой девушки, которая переживала личную трагедию.