— Так — не знаю. Мы же с Колькой заявление ещё не подавали. Вот придёт из рейса — и подадим.

— А разве он ещё не пришёл? Я думала, он уже здесь.

— Не-а. Они же своим ходом идут, на судне. Это самолётом — раз и на месте, а корабль пока дочапает. Но я вчера в порт звонила, сказали, что они уже на подходе, завтра должны прибыть.

— А-а, — протянула Ира. — Понятно. Встречать поедешь?

— А как же — обязательно, — кивнула Наташа. — Моряк должен знать, что его на берегу ждёт девушка. Встречу как полагается — ему приятно будет. А на следующей неделе пойдём в ЗАГС заявление подавать… — Толстуха задумчиво почесала переносицу. — Понедельник и вторник — у них выходные, значит, в среду пойдём. Через месяц свадьбу сыграем. Сейчас ведь на раздумье месяц дают?

Ира пожала плечами.

— По-моему, месяц. Ну вот и планируй — в конце июля будешь свидетельницей у меня на свадьбе.

Наташа приподняла громоздкое платье, с удовольствием разглядывая творение рук своих.

— Ир, теперь надо его на меня надеть. Посмотрим, как сидит.

Путаясь в кружевах, лентах и складках, чертыхаясь и потея, девушки натянули наряд на его владелицу.

— Зеркало из прихожей тащи! — приказала подруга, аккуратно беря с дивана фату и пристраивая её на голове. Ира, выудив из полутьмы прихожей высокое, во весь рост, и довольно тяжёлое зеркало, замерла с ним в руках перед новоиспечённой невестой.

Наташа была хороша. Корсет, стянув расплывшуюся фигуру, обозначил талию, а пышная юбка скрыла излишне полные бёдра. Обнажённые, подёрнутые лёгким загаром плечи были даже красивы; округлая, приподнятая лифом, грудь впечатляла размерами.

— Наташ, тебе так идёт, — восхищённо выдохнула Ира.

— Ну вот, а ты говоришь — покупать! — Подруга довольно вертелась, любуясь собственным отражением. — В салоне такое платье знаешь сколько стоит? Тыщу долларов! По каталогу надо заказывать и два месяца ждать, пока привезут. А я фасончик рассмотрела, материал подобрала и сама сшила. В пять раз дешевле обошлось! И в приметы я не верю — ерунда всё. Да кстати, я и не слышала такого, чтобы самой себе нельзя было свадебное платье шить. Вот что жених не должен невесту до свадьбы в свадебном наряде видеть, слышала. Так я ему не покажу — он меня и не увидит!

— Молодец ты, Наташка. — Ира старалась улыбаться, но на щёку вдруг выползла маленькая слезинка. Руки были заняты зеркалом, и девушка не могла смахнуть её. Так слеза и текла, пока не повисла на подбородке одинокой каплей.

— Ты чего? — Толстуха перестала вертеться и уставилась на подругу. — Ир, случилось чего? А?

— Ничего. — Девушка попыталась произнести это слово ровно, но голос предательски сорвался. Ира опустила голову, хлюпнула носом и неожиданно расплакалась. Худенькие плечи горестно вздрагивали, слёзы текли по щекам, оставляя тонкие извилистые ручейки.

— Ты чего?! — ахнула Наташа. Сбросив фату, она взяла зеркало из рук Иры и отставила его в сторону. — А ну садись, рассказывай!

Подобрав длинный подол платья, невеста плюхнулась на диван, силком увлекая за собой подругу. Та разрыдалась уже не на шутку.

— Вот, блин! — шурша атласом, Наташа сбегала в ванную и принесла оттуда полотенце. — На, сюда сопли складывай!

Ира послушно уткнулась лицом в махровую ткань.

— Водички налить?

— Не-ет!

— О господи! — Невеста всё-таки протопала на кухню и вернулась со стаканом воды. — Пей!

Ира, не глядя, поставила стакан на стол, чуть не промахнувшись. Вздохнув, Наташа села, сложила руки на коленях и принялась ждать. Когда рыдания подруги перешли в тихое подвывание, а затем в икоту, толстуха снова протянула ей воду.

— Пей и давай рассказывай. Что произошло?

Сделав несколько глотков, Ира уставилась в пространство невидящим взглядом.

— Ирка! Чего молчишь?! Я тебя сейчас по башке тресну, честное слово! Может, тогда заговоришь! — вспылила Наташа.

— Не надо, — прошептала несчастная девушка. — Мне и так больно.

— Чего?! Больно?! Ир, — подруга присела перед ней, заглядывая в лицо, — Ирусь! Чего у тебя болит? Скажи, а? Может, «скорую» вызвать?

— Не надо «скорую», не поможет. — Девушка усмехнулась сквозь слёзы.

— Ирка! Ты… влюбилась опять, что ли? — догадалась, наконец, Наташа. — Да? Ну точно, влюбилась! — всплеснула она руками. — О господи, боже ж ты мой!

Худенькая, понурая фигурка её подруги маленьким комочком примостилась в углу дивана. Девушка горестно всхлипывала, поджав под себя ноги.

— Ну и кто на этот раз? — толстуха снова села рядом. — Том Круз? Или Микки Рурк?

— Саша его зовут, — ответила Ира.

— Саша?! Это что-то новенькое. Саша с «Россельмаша», — хмыкнула толстуха. — Кто такой? Откуда?

— Из Москвы.

— Из Москвы. Понятно. Ну и где ты с ним пересеклась? По телевизору увидела?

— Нет, он ко мне на улице подошёл, — сдавленно произнесла Ира. — Я к палаткам за продуктами шла, а он подошёл. Наташ, это тот парень, помнишь? — Девушка схватила подругу за руку. — Который мне на пляже понравился, а потом мы вечером на набережной на него смотрели. Вернее, я смотрела, а ты спиной сидела. Ну, помнишь?

Наташа помнила.

— Это тот, ди Каприо, что ли? — изумлённо открыла она рот. — Которым ты меня неделю назад донимала? Ничего себе! Правда? Ир, правда? Или врёшь?

— Правда, — кивнула та.

— Сам подошёл? И познакомился? Подожди… — Толстуха была в смятении. — Да он же на тебя смотреть не хотел! К фотомоделям каким-то клеился… Ир, это точно он? Ты ничего не путаешь?

— Точно он.

— Интересные дела… — В замешательстве Наташа взяла из рук подруги стакан и допила воду. — И что, вы с ним встречаетесь?

— Три раза виделись. Первый раз, когда познакомились, и потом ещё два свидания было.

— Надо же, — покачала головой толстуха. — Какие у тебя перемены в личной жизни! А я тогда, честно говоря, подумала, что он козёл. Или голубой. Ошиблась, получается!

Ира судорожно всхлипнула.

— Так что ты ревёшь, я не пойму? — Новоиспечённая невеста со стуком поставила стакан на стол. — У неё любовь, а она ревёт. Радоваться надо!

— Потому что… он уже третий день не приходит! — Слёзы снова потекли ручейками по щекам девушки.

— Куда не приходит?

— Ко мне! — Ира спрятала лицо в полотенце.

— Домой, что ли?

— Нет, он не знает, где я живу, — помотала головой девушка. — Мы с ним возле моей работы встречались.

— Возле работы… — наморщила лоб Наташа. — Так у тебя же выходные были! — воскликнула она. — Может, он и приходил — откуда ты знаешь?

— Я два дня на работе сидела, ждала… — вновь зарыдала Ира, спрятав лицо в полотенце. — Сегодня тоже с утра пришла ждать, так Ивановна меня выгнала и калитку на замок закрыла… Сказала, чтобы я домой шла отсыпаться. А я не могу спать, всё время про него думаю! И ночью, и днём! Наташ, почему он не приходит, а? Скажи, Наташ!

Рыдания перешли в вой. Толстуха слушала, растерянно моргая.

— Ну-у… Не знаю… — произнесла она, соображая, что бы такое ответить, чтобы успокоить подругу. И брякнула невпопад: — Может, у него деньги кончились?

— Какие деньги? — Ира отняла от лица полотенце, подняв на Наташу красные от слёз глаза. — При чём тут деньги?

— Деньги всегда причём, — философски заметила Наташа. И, увидев непонимание в глазах подруги, поспешила добавить: — Шутка.

— Не смешно.

— Угу. А если серьёзно — давай подумаем. Как вы с ним встречались? Он приходил к тебе на работу, да?

— Да.

— А во сколько?

— В семь вечера я ему назначала.

— В семь вечера. Приходил, значит, звонил в калитку. Так?

— Так.

— А ты его уже ждала?

— Угу.

— И вы шли гулять?

— Угу.

— «Угу!» — передразнила Наташа подругу. — А зачем же ты сегодня с утра притащилась его ждать?

— Потому что, когда мы виделись в последний раз, я ему свидание не назначила! — пояснила Ира.

— Не назначила? А почему? Поругались, что ли?

— Забыла! — горестно воскликнула девушка.