– Грейс! – прошипела леди Ариста. – Возьми себя в руки!

Но мама всё хохотала и хохотала.

– Тайна это Тайна это Тайна, – вырвалось у неё между двумя приступами хохота. – Всё как всегда!

– Я же говорил – сплошь истерички! – пробурчал доктор Уайт.

– Прекрасно, что ты во всём можешь видеть смешную сторону, – добавил мистер де Вильерс.

Мама утёрла слёзы в уголках глаз.

– Извините. На меня просто накатило. Собственно говоря, я бы лучше заплакала, честно.

Я поняла, что со своим вопросом о природе тайны я далеко не продвинусь.

– Что такого в этом графе опасного, что я не должна с ним знакомиться? – спросила я вместо этого.

Мама только покачала головой, снова сделавшись очень серьёзной. Я потихоньку начала о ней беспокоиться. Такие перепады настроения были ей совсем не свойственны.

– Абсолютно ничего, – ответил за неё доктор Уайт. – Твой мать просто боится, что ты можешь прийти в соприкосновение с духовным мышлением, противоречащим её собственному восприятию. Правда, она в этих стенах ничего не решает.

– Духовное мышление, – повторила моя мать, и на сей раз именно её голос источал насмешку. – Это не будет немного масло масляное?

– Как бы то ни было: давайте предоставим Гвендолин самой решать, хочет ли она встретиться с графом или нет.

– На один разговор? В прошлом? – Я вопросительно перевела взгляд с мистера Вильерса на мистера Джорджа. – Он сможет мне ответить на вопрос о тайне?

– Если он захочет, – сказал мистер Джордж. – Ты увидишься с ним в 1782 году. Граф был уже очень стар. Он приехал в Лондон с визитом. Со строго секретной миссией, о которой его биографы и историки ничего не знали. Он переночевал здесь, в этом доме. Поэтому будет очень просто устроить вашу встречу. Разумеется, Гидеон будет тебя сопровождать.

Гидеон пробормотал что-то нечленораздельное, но явно со словами «бэбиситтер» и «идиоты». «Бэбиситтер для идиотов»? Как я ненавидела этого типа.

– Мама?

– Скажи «нет», дорогая!

– Но почему?

– Ты ещё не готова.

– К чему я не готова? Почему я не должна знакомиться с этим графом? Что в нём опасного? Скажи мне, мама.

– Да, скажи ей, Грейс, – подал голос мистер де Вильерс. – Она ненавидит всю эту таинственность. И у собственной матери это должно особенно ранить, я думаю.

Мама молчала.

– Ты видишь, очень трудно вытащить из нас действительно полезную информацию, – сказал мне мистер Вильерс. Его янтарные глаза серьёзно смотрели на меня.

Моя мать по-прежнему молчала.

Мне хотелось потрясти её как следует. Фальк де Вильерс был прав: эти глупые намёки мне совершенно не помогли.

– Значит, я выясню это сама, – сказала я. – Я хочу с ним познакомиться. – Я не знаю, что произошло, но я больше не чувствовала себя пятилетним ребёнком, который рвётся домой, чтобы забиться под кровать.

Гидеон застонал.

– Грейс, ты сама слышала, – сказал мистер де Вильерс. – Я бы предложил, чтобы ты сейчас отправилась в Мэйфэйр и приняла успокоительную таблетку. Мы доставим Гвендолин домой, когда мы… с ней закончим.

– Я не оставлю её одну, – прошептала мама.

– Каролина и Ник скоро должны вернуться из школы, мам. Ты спокойно можешь идти. Я могу сама присмотреть за собой.

– Не можешь, – прошептала мама.

– Я поеду с тобой, Грейс, – сказала леди Ариста непривычно мягким голосом. – Я здесь уже два дня без перерыва, и у меня болит голова. Дела приняли совершенно неожиданный оборот. Но теперь… всё уже не в наших руках.

– Очень мудро, – заметил доктор Уайт.

У мамы был такой вид, как будто она вот-вот расплачется.

– Ну хорошо, – сказала она. – Я ухожу. Я полагаюсь на то, что будет сделано всё, чтобы с Гвендолин ничего не случилось.

– И что она завтра утром без опозданий пойдёт в школу, – добавила леди Ариста. – Она не должна много пропускать. Она не Шарлотта.

Я ошеломлённо посмотрела на неё. Про школу я совсем забыла.

– Где мои пальто и шляпа? – спросила леди Ариста. Мужчины в комнате облегчённо вздохнули. Неслышно, но очень заметно.

– Миссис Дженкинс обо всём позаботится, леди Ариста, – сказал мистер де Вильерс.

– Пойдём, дитя моё, – сказала маме леди Ариста.

Мама колебалась.

– Грейс. – Фальк де Вильерс взял мамину руку и поднёс к губам. – Для меня было большим удовольствием вновь увидеть тебя после стольких лет.

– Ну, лет прошло не так уж много, – сказала мама.

– Семнадцать.

– Шесть, – возразила мама, и это прозвучало немного оскорблённо. – Мы виделись на похоронах моего отца. Но ты, вероятно, забыл об этом.

Она посмотрела на мистера Джорджа.

– Вы присмотрите за ней?

– Миссис Шеферд, я вам обещаю, что Гвендолин будет у нас в полнейшей безопасности, – сказал мистер Джордж. – Доверьтесь мне.

– Мне ничего другого не остаётся, – Мама отняла свою руку у мистера де Вильерса и надела сумку на плечо. – Могу я ещё раз коротко переговорить с дочерью с глазу на глаз?

– Само собой разумеется, – ответил Фальк де Вильерс. – В соседней комнате тебе никто не помешает.

– Лучше на улице, – сказала мама.

Мистер де Вильерс поднял брови.

– Ты боишься, что мы станем подслушивать и подглядывать через дырки в портретах? – Он засмеялся.

– Мне просто нужен свежий воздух, – ответила мама.

В это время суток сад был закрыт для публичного осмотра. Несколько туристов, оснащённых огромными фотоаппаратами, с завистью глядели, как мама открывает ключом двухметровую кованую решётку и вновь закрывает её за собой.

Я была просто в восхищении от роскоши цветущих клумб, насыщенной зелени травы и плывущего в воздухе цветочного аромата.

– Это была отличная идея, – сказала я. – Я уже начала чувствовать себя как дети подземелья. – Я жадно подставила лицо солнцу, которое для начала апреля грело удивительно сильно.

Мама села на тиковую скамейку и потёрла рукой лоб – очень похоже на леди Аристу, только мама не выглядела при этом такой древней.

– Это настоящий кошмар, – сказала она.

Я плюхнулась на скамейку рядом с ней.

– Да. Никакой возможности как следует всё обдумать. Ещё вчера утром всё было как обычно, а потом вдруг… У меня такое чувство, что моя голова сейчас лопнет – столько информации она должна сразу переварить. Тысячи мелочей, которые не хотят согласовываться между собой.

– Мне ужасно жаль, – сказала мама. – Я бы так хотела избавить тебя от всего этого.

– Что ты такого тогда натворила, что он все на тебя злятся?

– Я помогла Люси и Полу бежать, – ответила мама. Она быстро оглянулась, словно желая убедиться, что нас никто не слышит. – Некоторое время они прятались у нас в Дареме. Но те, конечно, это выяснили. И Люси с Полом должны были исчезнуть.

Я подумала о том, что узнала за сегодняшний день – и внезапно поняла, где моя кузина.

Паршивая овца нашей семьи жила не где-нибудь в джунглях Амазонки среди аборигенов или в каком-нибудь монастыре Ирландии, как мы с Лесли рисовали себе в детстве.

Нет, Люси и Пол были совершенно в другом месте.

– Они исчезли в прошлом вместе с хронографом, да?

Мама кивнула.

– У них не оказалось выбора. Но для них это было тяжёлое решение.

– Почему?

– Нельзя уносить хронограф из своего времени. Если так сделать, то невозможно вернуться обратно. Кто забирает хронограф в прошлое, тот там и остаётся.

Я сглотнула.

– Какова же должна быть причина, чтобы решиться на такое? – спросила я тихо.

– Они поняли, что в настоящем для них и хронографа надёжного убежища нет. Стражи выследили бы их рано или поздно в любом уголке мира.

– Почему они украли его, мама?

– Они хотели воспрепятствовать… завершению Круга крови.

– Что произойдёт, если Круг крови замкнётся? – Боже мой, неужели я уже стала говорить как они? Круг крови. Я скоро начну разговаривать стихами!

– Послушай, дорогая, у нас не очень много времени. Даже если они сейчас утверждают обратное – они будут пытаться привлечь тебя к выполнению своей миссии. Ты им нужна, чтобы замкнуть Круг и проявить Тайну.