Результатом всех указанных обстоятельств являлось то, что не только в первое десятилетие XIX ст., но и в 30-х годах вывоз четырех главных хлебов (пшеницы, ржи, ячменя и овса) составлял в среднем немногим более 1% урожая (в 1802 — 1808 гг. в среднем в год 1,8 млн. четв. при валовом сборе в 165 млн. четв., в 1834-1841 гг. 21/2 млн. четв. при сборе в 1800 млн. четв.), колеблясь в 30-х годах между 0,6 и 2,5% урожая. Лишь в 1851 — 1855 гг. он достиг в среднем 2,7%, а в 1856—1860 гг. даже 5,1% — экспорт стал играть значительно большую роль, чем раньше.
По вычислениям Протопопова, относящимся к началу 40-х годов, обороты всей торговли хлебом, внутренней и внешней, не превышали 60 млн. четв., причем на долю экспорта приходилось всего 21/2 млн., a 11/2 млн. четв. оставалось без всякого производительного потребления, вообще составляло излишек, не находивший себе применения{569}. И по данным Министерства государственных имуществ, помещенным в «Объяснениях к хозяйственно-статистическому атласу Европейской России» за 1851 г., на рынок поступала всего четвертая часть производимого хлеба, причем за границу вывозилось уже около 1/8 всего хлеба, вовлеченного в оборот (вместо 1/20), но все же это составляло обычно не более 5 — 51/2 млн. четв., тогда как запас, который мог экспортироваться, превышал 30 млн. четв.{570} Так что получалось и теперь перепроизводство, несмотря на то, что экспорт захватывал значительно большую часть как урожая, так и запаса, обращавшегося на рынке, — производство хлеба обгоняло сбыт.
В течение второй половины XIX ст., со времени освобождения крестьян и сооружения железнодорожной сети, положение изменилось. Россия стала вывозить не только пшеницу, но и ячмень — из всего вывоза хлебов первая составляла в 1906 — 1910 гг. 37, второй почти 30%. Четвертую часть урожая пшеницы (а в 80-х и 90-х гг. еще больше) и свыше одной трети (37%) сбора ячменя Россия в это время вывозила за границу. Экспорт хлебов составлял две пятых всего нашего вывоза, оставляя далеко позади все остальные товары. Четверть всего вывоза хлебов, по таможенной статистике, поглощала Германия, а к этому еще надо прибавить на ее счет значительную часть тех 22%, в которых выразилось участие Голландии. Только за ними идет Англия с 19% (в 1906 — 1910 гг.). Русская пшеница потеряла в Англии свое значение — всего 15% привозимой в Англию пшеницы покрывает Россия, тогда как четверть привоза — Соединенные Штаты; выше России стоят и другие заокеанские страны — Аргентина, Канада. Эти страны, а не Россия, питают Англию. Правда, ячмень и овес русский — ржи Англия почти совсем не привозит — играли в Англии более значительную роль, но и тут заокеанский хлеб, в особенности аргентинский овес, вытеснял нас. Напротив, Германия приобретала в России 83% ввозимого ею ячменя, 81% ржи и 72% овса, только пшеницы меньше — 38%, хотя и тут Россия занимала первое место{571}.
Хотя экспорт хлеба постепенно выдвигается на первое место, обгоняя вывоз других товаров, стоявших в XVIII ст. на первом плане, все же значение последних в заграничном отпуске, поскольку речь идет о сырье (иное дело, как мы увидим, промышленные изделия), в первой половине XIX ст. отнюдь не умаляется{572}. В конце XVIII ст., как мы видели{573}, из предметов сырья первые места занимали лен и пенька и животное сало, затем кожи и лес, дальше шли льняное семя и льняное масло, щетина, рыбий клей и меха.
Вывоз льна и пеньки (он совершался уже в XVII ст.{574}), льняного семени и растительных масел выражался в следующих количествах (в среднем за год, в тыс. пуд.).
1806-1807 …… (1698[44]/ 3444 / -) — (179 / 37)
1812-1815 …… (1367[45]/ 2753 / -) — (257 / 69)
1816-1820 …… (1207 / 2512 / -) — (373 / 78)
1821-1825 …… (1741 / 2753 / 2574) — (299 / 143)
1826-1830 …… (2378 / 2403 / 4959) — (393 / 203)
1831-1835 …… (1921 / 2779 / 4932) — (269 / 272)
1836-1840 …… (2740 / 3138 / 7551) — (267 / 349)
1841-1845 …… (3222 / 2639 / 10 224) — (131 / 397)
1846-1850 …… (3516 / 2732 / 10 224) — (41 / 526)
1851-1855 …… (2810 / 2349 / 10 377) — (124 / 578)
1856-1860 …… (4049 / 3161 / 13 779) — (155 / 723)
Вывоз льна (и пакли) составлял в 1758 — 1762 гг. в среднем 671 тыс. пуд. и уже в 1802 — 1804 гг. достиг 1353 тыс. пуд., т.е. ровно удвоился. С 20-х годов, т.е. с того времени, когда в Англии появляются льнопрядильные машины, он снова растет, доходя вместе с паклей до 3,7 млн. пуд. в 1841- 1845 гг., а затем (после временного понижения во время Крымской войны) и почти до 5 млн. пуд. в 1856—1860 гг. Вывоз пеньки (и пакли) равнялся уже в половине XVIII ст. 2 млн. пуд., но это свое огромное значение он не сохранил в дальнейшем; только к концу рассматриваемого периода он превысил 3 млн. пуд., так что отстал от общего повышения экспорта. Напротив, вывоз льняных семян непрерывно и чрезвычайно быстро возрастал и с 20-х до 50-х годов повысился в 5 — 6 раз. Взяв все три продукта вместе, получаем, по Тенгоборскому, общую ценность вывоза их за 29-летний период 1822—1850 гг. в 6021/2 млн. руб. сер. (лен и льняная пакля 2431/2 млн., пенька и пеньковая пакля 195 млн. и масличные семена, главным образом льняное, 164 млн.), что составляет, по его вычислениям, третью часть (31,6%) всего нашего экспорта по европейской границе за этот период (1,9 млрд.){575}.
Все эти продукты отправлялись главным образом в Англию, где лен и пенька поступали на прядильни, в возрастающем размере вырабатывавшие на машинах льняную пряжу, а масличные семена — в маслобойную и мыловаренную промышленность. В начале 40-х годов ежегодно на мировой рынок выбрасывалось 9,3 млн. пуд. льна и пеньки, из них 6,6 млн. пуд., или 70%, доставляла Россия. Из упомянутых 9,3 млн. пуд. 6,3 млн., или также почти 70%, поглощали английские фабрики. Из них свыше 4,5 млн. пуд., или опять-таки 70% всего потребляемого Англией льна и хлопка, получалось из России. По русским данным, вывоз льна и пеньки составлял в среднем в 1842 — 1846 гг. 4,8 млн. пуд., из коих 4,3 млн., или три четверти (76%), пошло в Великобританию. Таким образом, Россия снабжала своим льном и пенькой почти весь мировой рынок, именно ту страну, в лице которой выражался почти весь спрос, — Англию.
И половина всего вывозимого в двадцатилетие 1827 — 1846 гг. льняного семени направлялась в Англию, причем вывоз туда с каждым пятилетием возрастал (с 309 до 530 тыс. четв.). Англия снабжалась почти исключительно русским льняным семенем: в период 1831 — 1845 гг. оно составляло свыше 80% всего привоза этого продукта в Англию (в 1841 — 1845 гг. 571 тыс. из 660 тыс. четв.).
Однако, привозя русские масличные семена для выделки растительных масел, иностранные государства тем самым уже не нуждались в русских маслах, и вывоз последних стал постепенно падать. Это обусловливалось и тем, что спрос на растительные масла в России сильно увеличивался. Они применялись и как осветительные, и как смазочные масла (в особенности до появления нефти), далее в мыловаренном производстве и на приготовление лаков, наконец, и в пищу. Собственных растительных масел вскоре уже не хватало, их приходилось привозить из-за границы; с 30-х годов обнаруживается превышение привоза их над вывозом, и оно с течением времени все более возрастает — вывоз падает, привоз, напротив, сильно увеличивается, причем вывозится главным образом льняное масло, привозится же оливковое и в особенности деревянное.