Сатмар, середина октября 1846 г.
КОГДА СОРВЕТ СУДЬБА…
Когда сорвет судьба
Оковы с ног раба,
Он долго на ногах
Их чувствует обузу,-
Так он, бедняк, привык
К мучительному грузу.
Ты, сердце, много лет
Терпело столько бед,
Что, наконец, когда
Сошла к тебе отрада,
Ты радо,- но не так,
Совсем не так, как надо.
О сердце, веселись!
Гляди же, оглянись:
Кому еще судьба
Здесь выпала такая?
Кто на земле достиг
Еще такого рая?
Колто, конец октября – начало ноября 1846 г.
НЕПРИЯТНО ЭТО УТРО…
Неприятно Это утро,
Необъятна эта муть.
Дождик льется,
Будто хочет
Сам в той мути утонуть.
В это утро
В хмуром доме
Я да скука – двое нас.
Отвратительная
Гостья,
Обману тебя сейчас!
Я с таинственной улыбкой
Прошепчу:
«Душа, лети
Далеко
На милый запад
По воздушному пути!
К старикам
Под кров родимый
Ты, душа моя, лети,
Прилети
К моей любимой,
Всех, кто мил мне, посети.
И обратно
Возвращайся
В час, когда сгустится мгла,
Как с цветочным
Сладким соком
Возвращается пчела!»
Колто, конец октября – начало ноября 1846 г.
МЕЧТАЮ О КРОВАВЫХ ДНЯХ…
Мечтаю о кровавых днях:
Они разрушат все на свете,
Они на старого руинах
Мир сотворят, что нов и светел.
Звучала б лишь, о, лишь звучала б
Труба борьбы, все громы множа.
О, знака битвы, знака битвы
Едва дождаться сердце может!
И вскакиваю я в восторге
На жеребца, седла не чуя,
В ряды бойцов скачу я с жаром,
С свирепой радостью лечу я.
И если грудь пробьют мне пули,-
Найду, кто рану забинтует,
Кто будет боль моих ранений
Лечить бальзамом поцелуев.
И есть кому – в плену ли буду –
Прийти в темницу, к изголовью,
И осветить ее, как светом
Звезды предутренней,- любовью.
На плахе если же умру я,
Под боевой паду ль грозою,-
Найдется, кто с груди пробитой
Кровь смоет светлою слезою.
Неркес, 6 ноября 1846 г.
ГРАФУ ШАНДОРУ ТЕЛЕКИ
Ты, изучая книгу рода,
Обильем предков утомлен,-
А я, по правде, и не знаю,
Кем был мой дед, что делал он.
В дворце на бархатных пеленках,
В сиянье люстр рожден ты был,-
А я родился на соломе,
Светильник в хижине коптил.
В карете мчишь ты на прогулку,
Чудесны кошт, кучер лих,-
Я по-апостольски гуляю,
Хожу я на своих двоих!
Ты утопаешь в изобилье,
Всё, всё спешат тебе подать,-
А я сейчас вот сыт, но завтра,
Быть может, буду голодать.
Короче: ты – магнат, я – нищий!
Но говорю тебе – гордись,
Милейший граф, мой добрый тезка,
Что мы с тобою обнялись:
Не выпадет такого счастья
Салонному пустому льву,
Чтоб называл его я другом,
Вот как тебя сейчас зову!
К чему все это? Нет, не стану
Вести твоих достоинств счет…
Гордись хотя бы тем, что имя
Твое в стихах моих живет!
Колто, 7-10 ноября 1846 г.
НОЧЬ ЗВЕЗДНА Я, НОЧЬ СВЕТЛО-ГОЛУБАЯ
В окне раскрытом блещет ночь без края,
Ночь звездная, ночь светло-голубая.
Безмерный мир простерся между ставен.
Мой ангел красотою звездам равен.
Ночь звездная и ангел мой – два дива,
Затмившие все, чем земля красива.
Красот я много видел средь скитаний,
Но ли одной не встретил несказанней.
Бледнеет тонкий серн луны и скоро
Зайдет за синий выступ косогора.
Как горя след забытый, незаметно
Совсем исчез он в дымке предрассветной.
Уже почти над головой Стожары,
Достигло пенье петухов разгара,
Проснулся день, и свежий ветер, вея,
Легко мне обдувает лоб и шею.
Пора бы растянуться на кровати
И от окна уйти. Но сон некстати.
Зачем мне спать? Какой мне сон приснится,
Который с жизнью наяву сравнится?
Колто, 7-10 ноября 1846 г.
В АЛЬБОМ БАРЫШНЕ Р. Э.
Весною выбеги на волю.
Послушай, как полно раздолье
Вечерним лепетом ручья,
Прохладой, нолем, ароматом
Цветов, угаснувшим закатом,
Луною, пеньем соловья!
Как звезды слушают с любовью
Его ночное славословье,
И сколько на земле добра!
Вбирай его в себя и слушай,
И, пропитав вселенной душу,
Беги домой, спи до утра,-
И пусть с тобою все случится,
Что в эту ночь тебе приснится.
Дебрецен, 15 ноября 1846 г.
Я ДОМОЙ ВЕРНУЛСЯ…
Я домой вернулся, бросил
Посох странника… А лиру
В руки взял… Она молчала…
Вот и снова зазвучала,
Чтобы песню спел я миру.
Скорбные найду я струны,
Пальцы этих струн коснутся,
И от пальцев эти струны,
А от струпных звуков сердце –
Содрогнутся, разорвутся.
Был я всюду, видел много,
Но одно познал в печали:
Что страна теряет силы,
Что стоим мы у могилы,
Что мадьяры измельчали.
Вся законность наша – рынок,
Где и честь и полномочья –
Купишь все без исключенья
За чины, за угощенье…
Эй, отчизна, доброй ночи!
Не с высот падем мы в бездну,
Чтобы утонуть в пучине,
Как подстреленная птица…
Можем ли с высот свалиться,
Коль высот не знаем ныне?
Мы – как низменные черви
Посреди дорожной пыли!
Ведь достоинства людского
Не найдешь в нас никакого,-
Как червей нас и давили!
Горе сыновьям отчизны!
Горе тем, кто непослушны,
Кто свою отчизну любит
И не смотрит равнодушно,
Как страну родную губят.