Особые надежды оккупанты возлагали на Украину. В одной из инструкций рейхминистерства по делам оккупированных восточных областей говорилось: «Именно на Востоке, на плодородной и необозримой Украине лежит будущее Германии. Украина — святая земля будущего для немецкого народа. Там немцы смогут жить легко и безопасно и быстро размножаться»¹¹³⁰.

Для тружеников колхозов и совхозов эта политика фашизма означало рабство, национальное и социальное угнетение. Поэтому советское крестьянство вместе со всем народом поднялось на решительную борьбу с немецкими оккупантами. Крестьяне защищали прежде всего свою Родину, свой социалистический строй, который вывел их из нищеты и культурной отсталости. Во время Отечественной войны крестьяне проявили небывалое в истории деревни высокое сознание общенародных интересов.

Немецко-фашистская «аграрная политика» на оккупированных советских территориях вершилась специальным министерством по делам оккупированных областей на Востоке во главе с А. Розенбергом, с широко разветвленным аппаратом (сельскохозяйственные отделы в центре, генеральные комиссариаты и уездные управы на местах); они опирались, с одной стороны, на армию, с другой — на многочисленных «господ руководителей коллективов» в селах и деревнях, в которые вербовались немецкие колонисты, бывшие помещики и кулаки, а также уголовные элементы. Основной практической задачей на первый период войны являлась заготовка продуктов для германской армии и для вывоза ее в Германию. Прежде всего, крестьянам устанавливалась норма обязательных поставок продукции. В Белоруссии, например, с каждого засеянного гектара крестьянин должен был поставить немецким властям 300 кг зерна, 400—500 кг картофеля, а также 500 л молока с коровы, не считая значительных денежных поборов¹¹³¹.

Тяжелым бременем на крестьян ложились всевозможные налоги. Прежде всего крестьяне облагались земельными налогами и налогами со строений. Во многих районах земельный налог взимался с квадратного метра. Обложения производились по усмотрению местных властей. На Украине, например, в Винницкой области все население от 14 лет должно было платить так называемый «подушный налог». В Харьковской области был введен особый налог «за освобождение». Существовали «государственные» налоги — денежный подоходный с «общинных хозяйств», налог с сельского хозяйства, с наследства, а также много местных налогов: на транспортные средства, скот, налог с развлечений — кино и других зрелищ. 27 января 1942 г. специальным распоряжением рейхкомиссариата Украины был установлен налог на собак¹¹³².

На первом этапе аграрной политики оккупанты временно сохранили колхозную и совхозную структуру. Однако фашистам не удалось использовать эту систему в своих интересах. Крестьяне, оставаясь верными колхозному строю, саботировали распоряжения оккупационных властей, срывали уборку хлебов, вспашку земель, сдачу продукции. После провала первоначального курса аграрной политики оккупанты пытались применять другие методы выколачивания сельскохозяйственных ресурсов. Фашисты решили насаждать переходные формы хозяйства от колхозов к единоличному хозяйству, играя одновременно и на устойчивой привычке советских крестьян к коллективному труду и на частнособственнических пережитках отсталой части крестьянства. Такой переходной формой становились «общинные хозяйства». В феврале 1942 г. на Украине и в других оккупированных районах все колхозы объявлялись ликвидированными. По колхозам рассылались заранее напечатанные в типографии протоколы общих собраний крестьян с готовой резолюцией о ликвидации колхоза. Гитлеровцы зачитывали этот протокол на собраниях и объявляли, что колхозов больше не существует. Фашисты конфисковывали землю и колхозное имущество, объявляя их собственностью германского государства. Совхозы гитлеровцы объявили собственностью рейха — «государственными имениями», поставив во главе их немецких управляющих¹¹³³. В «общинных хозяйствах» сохранялась обязанность населения участвовать сообща в сельскохозяйственных работах. Тем немногим крестьянам, которые заслужили доверие у оккупантов, разрешалось иметь приусадебный участок. Создавались и мелкие производственные объединения — «союзы хлебопашцев», «десятки» и др.

В «общинных хозяйствах» крестьяне принуждались сообща вести сельскохозяйственные работы, а уборка осуществлялась на отдельном наделе, закрепленном за каждым двором. Выполнение работ возлагалось на каждый двор, но крестьяне несли коллективную ответственность за сдачу натурального налога. Немцы для каждой семьи в сельской местности устанавливали норму земли, которая должна быть обработана в «общинном хозяйстве». Так, по Белоруссии эта норма составляла в среднем около 6—7 га на двор¹¹³⁴. В «общинных хозяйствах» и «государственных имениях» крестьян заставляли работать от зари до зари, угрожая штрафами, телесными наказаниями, смертью. В Полтавской области за невыход на работу наказывали нагайками и большим штрафом. В Харьковской области летом 1942 г. во время уборки урожая за невыход на работу сначала секли плетьми, в дальнейшем сжигали избу, а затем расстреливали всю семью¹¹³⁵.

Учитывая неэффективность «общинных хозяйств», гитлеровцы приступили к их разделу. В южных районах оккупанты решили насаждать вместо «общинных хозяйств» подобия «товариществ по обработке земли», а в северо-западных районах вводилась отрубная и хуторская система хозяйствования и делались попытки перехода на единоличное пользование землей. В 1942 г. на оккупированной территории СССР около 2 млн. крестьян получили участки земли в личное пользование, особенно в северных и центральных районах. В 1943 г. оккупанты предполагали резко увеличить численность единоличных крестьян. Эти «реформы» сопровождались пропагандистской шумихой, имеющей целью сыграть на частнособственнических стремлениях отсталой части крестьянства и доказать этим, что крестьяне не поддерживают колхозной собственности. По «декларации германского правительства о частной собственности крестьян на землю», опубликованной в июне 1943 г., земля в первую очередь предоставлялась лицам, отличившимся перед оккупантами. В «Служебных указаниях», которые явились практическим руководством по проведению землеустройства, говорилось, что правом привилегированного получения земли пользуются «крестьяне, состоящие в вооруженной охране», а также переселенцы и поселенцы, крестьяне, имеющие «особые заслуги», и крестьяне, «которые по политическим причинам были удалены Советским правительством из деревни». Таким крестьянам предоставлялось 7 и более га пахотной земли. Остальные же могли получить от 4 до 7 га земли¹¹³⁶.

Однако раздел земли между крестьянами не приносил оккупантам желаемого эффекта. Крестьяне отказывались получать землю от поработителей. Никакие «реформы» и уловки оккупантов не смогли примирить советских крестьян с немецко-фашистским аграрным порядком. Борьба с оккупационной политикой не прекращалась ни на один день. Когда к советским селам еще только подходил фронт, колхозное крестьянство, по каким-либо причинам не имевшее возможности эвакуироваться, готовилось к борьбе с захватчиками. В воззвании Советского командования войск юго-западного направления к населению, оказывающемуся в зоне оккупации, в июле 1941 г. содержался призыв вступать в партизанские отряды, объявить беспощадную войну немецким захватчикам. «Ни одного грамма хлеба врагу! Возьмите себе ровно столько, сколько вам нужно на ближайшее время, остальное уничтожьте. Уничтожайте плантации технических культур, свеклы, кок-сагыза, льна»¹¹³⁷.