Таковы были последствия Смуты в социальной жизни Московского государства. Влияние Смуты можно отметить и на положении других общественных классов.

После Смуты Московское государство ощущало острую нужду не только в людях для борьбы с внешними и внутренними врагами, но и в денежных средствах, необходимых на содержание двора, администрации и военно-служилого класса, нуждалось в организации финансовых сил. Государственная казна пополнялась очень туго вследствие разорения населения и общей деморализации: население после смуты стало уклоняться от несения податей и повинностей. Поэтому одной из главных задач царствования Михаила Федоровича и была борьба с этим уклонением податного населения от платежа податей и прикрепление общественных классов к их специальным повинностям, к их тяглу. Тяглые люди уклонялись от несения повинностей, уходя со старых мест жительства на сторону и укрываясь за спиной других владельцев в качестве подсуседков и захребетников или закладчиков. Что такое представляли собой эти захребетники или закладчики, объяснить очень просто: положим, крестьянин несет самостоятельное тягло, у него есть земля, и с этой земли он и несет государственные повинности. Но повинностей этих сравнительно много, он не может справиться с ними одними своими домашними силами и поселяет у себя на дворе сотрудника, человека семейного, по большей части, строит ему хибарку, и тот обрабатывает часть земли своего патрона и платит ему за прожиток. Этот сидящий на чужой земле в личном тягле не состоит, государственным тяглецом является хозяин земли, а этот сиделец и называется захребетником, закладчиком или подсуседком. Правительство царя Михаила и начало принимать меры к возвращению подобных людей на старые места. Еще в 1613 году велено было посадских людей, ушедших из Москвы, разыскивать по всем городам и возвращать обратно. Для тяглых общин побеги тяглецов были тем труднее, что правительство с ними не считалось и неизменно взыскивало с тяглой общины определенную сумму, так что оставшиеся члены должны были платить и за «выбылых», поэтому уже практический интерес заставлял посадские городские общины разыскивать бежавших тяглецов. В 1619 году состоялось общее постановление Земского собора, гласившее, что все ушедшие посадские люди должны быть возвращены на прежние места. По-видимому, это постановление не исполнялось, так как его пришлось подтвердить и в 1638 и в 1642 годах, причем розыски бежавших предписывалось производить под угрозой известных наказаний. Целью этих распоряжений было более исправное поступление податей и повинностей. Хотя и существовала круговая порука, но она цели не достигала, так как общины все-таки были не в силах заплатить всей требуемой суммы податей и за ними всегда оставались так называемые «доимки», то есть то, что еще оставалось добрать, в противоположность современному «недоимки» — то, что недобрано. В результате правительственных распоряжений произошло прикрепление к тяглу и посадских людей, потому что они, уходя, могли жить не только в другом посаде, но и проживать «во крестьянех» в качестве закладчиков. К такому же результату, то есть к прикреплению людей к тяглу и обособлению общественных групп в составе населения, приводило и составление нового земельного кадастра, то есть новых писцовых книг, предпринятое в целях наиболее равномерного и полного обложения податями и повинностями. Надо сказать, что в Смутное время произошли огромные перемены в распределении податного населения: иные местности совершенно разорились и были покинуты податным населением, в других, наоборот, замечался прирост населения. Московское правительство, несмотря на такую перестановку населения, взыскивало подати по старым писцовым книгам. Благодаря этому, в силу круговой поруки, разоренным областям приходилось очень тяжело, а местностям с увеличившимся населением несоразмерно легко. Собор 1619 года постановил послать в разные места дозорщиков, то есть ревизоров, чтобы они привели все в известность: и площадь запашки, и все перемены в количестве населения, и в культуре земель, и вообще платежную способность населения на местах, затем посланы были писцы для составления новой описи. В книги записывались все наличные податные люди, и кто попадал в эти книги, тем самым навсегда был прикреплен к государственному тяглу; даже побег больше уже не мог избавить от платежа податей благодаря установленной системе строгого розыска.

В том же направлении Смута подействовала и на положение перехожих крестьян, связанных с владельцами земли известными обязательствами. Уже при Федоре Ивановиче для сыска крестьян, бежавших, не исполнив обязательств, был установлен 5-летний срок. В царствование Михаила служилые люди, нуждавшиеся в рабочих руках, не раз били челом о продлении этого срока. Правительство внимало этим просьбам и давало льготы в этом отношении отдельным лицам, а в 1642 году был установлен как общее правило 10-летний срок для сыска бежавших и 15-летний — для вывезенных насильно в другие земли. Это было сделано с целью лучшего обеспечения помещику и вотчиннику дарового крестьянского труда. Служилому человеку надо было, чтобы его земли обрабатывались как следует, чтобы ему «было из чего государева служба служити».

Итак, необходимо признать, что Смутное время не осталось без влияния на государственную жизнь: оно сопровождалось дифференциацией общества, как в смысле социального обособления и закрепощения разных общественных классов тяглом, так и в смысле внутреннего настроения, потому что именно в Смутное время возникла и укрепилась идея государства. Кроме того, из смуты народ вышел более впечатлительным и раздражительным, более склонным к возражениям и ропоту на произвол властей, утратил ту политическую выносливость, которой он обладал раньше в XV и XVI веках. В XVIII веке все классы общества усиленно жалуются на свое положение, на злоупотребление властей, жалуются на то, от чего страдали и прежде, но страдали молча. Эта перемена народной психологии выразилась и в целом ряде мятежей в царствование благодушнейшего из царей дома Романовых, Алексея Михайловича Тишайшего, так что нельзя утверждать, будто Смута не внесла никаких крупных внутренних изменений в народную жизнь. Изменение было внесено и в социальные отношения, и в нравственное настроение общества, не говоря уже о внешних последствиях экономических и политических.

Лекция восьмая

Я остановил ваше внимание на ближайших результатах, которые имело Смутное время в истории развития Московского государства и в истории развития социального строя. Мы видели, что последствия Смутного времени во всех областях жизни были очень значительны. Если оценивать влияние смуты на жизнь Московского государства вообще, то придется сказать так: Смута не изменила самого хода жизни, жизнь направлялась по старому руслу, как и в XVI веке, но сам процесс этого поступательного движения, как это бывает и во время болезни живого развивающегося организма, обострился. Например, история нам дала известную социальную организацию, но под влиянием событий Смутного времени процесс разделения и обособления сословий выразился гораздо резче, чем это было бы при отсутствии такого сильного внутреннего потрясения.

Теперь посмотрим, какие общие результаты имело царствование первого земского царя, с которым связано восстановление государственного и общественного порядка.

Правительству земского царя удалось так или иначе выполнить неотложные задачи, поставленные Смутным временем. Первой задачей, самой настоятельной, было внутреннее умиротворение государства, очищение страны от воровских шаек, из которых самой многочисленной и сильной являлась шайка Заруцкого, в стане которого находилась и Марина Мнишек с сыном или с «воренком», как тогда выражались. Заруцкий занял Астрахань и манил к себе казаков с Дона и Терека. Московское правительство, со своей стороны, тоже посылало к казакам ласковые грамоты с подарками. Казачество не стало помогать Заруцкому, а Астрахань возмутилась против него, и он должен был засесть в Астраханском кремле. Небольшой стрелецкий отряд выбил Заруцкого из кремля, разбил его и взял в плен с Мариной Мнишек и с ее сыном. В Москве Заруцкий был казнен вместе с «воренком», а Марина кончила свою полную приключений жизнь в тюрьме. Мальчик, конечно, ни в чем не был виноват, но в оправдание той жестокости, которая была допущена по отношению к нему, нужно сказать, что на этого мальчика русские люди того времени смотрели как на исчадие ада: ведь он был сын какого-то темного, неизвестного человека; самозванец в глазах русских людей того времени был какой-то злой, нечистой силой, а этот «воренок» был его порождением и, следовательно, его нельзя было щадить. После того, как Заруцкий был уничтожен, правительство направило свои силы на борьбу с разбойничьими шайками на севере. 1 сентября 1614 года Земский собор решил послать туда для увещания архиепископа Герасима и князя Лыкова, но увещания не подействовали. Напротив, воры увидели, что с ними считаются; в том, что московское правительство вступило в переговоры, они видели бессилие правительства и осмелели еще больше. Особенно буйствовал атаман Баловень. Он осмелел до того, что решил идти на Москву. Его встретил из Москвы окольничий Измайлов, а с севера пришел князь Лыков. Воры были разбиты, многие из них были переловлены и сосланы по тюрьмам, а атаман Баловень казнен. Так были уничтожены самые опасные скопища воров во внутренних областях, но борьба с мелкими воровскими шайками продолжалась все царствование Михаила Федоровича — правительство возложило это дело на местных воевод, Кроме своих собственных воров, казацких шаек, по стране бродили еще так называемые «лисовчики», то есть польские и литовские отряды под начальством пана Лисовского. Лисовский был прямо неуловим. Он со своей шайкой описывал круги по Московскому государству, ускользая от царских войск. С верхней Оки, где на него напал Пожарский, он бросился к Ржеву, отсюда направился на восток, на Кашин и Углич, прошел между Костромой и Ярославлем в суздальские места, отсюда между Владимиром и Муромом пробрался к Туле, прошел мимо Тулы и Серпухова к Алексину. Здесь его настигли царские воеводы и побили его людей, а сам он с оставшимися силами выбрался за рубеж, в литовские пределы.