— Жаль.

— Увы, но я не могу быть вам полезен. В библиотеке больше десяти тысяч свитков… Займись мы только вашим делом, на это уйдут годы…

Меня проводили к широкой стенной нише, где сиротливо стоял высокий стол. Стульев, как я понимаю, в этом заведении не было. Чтобы посетители не задерживались дольше чем нужно. Разумный подход к докучающим визитёрам.

Кроме этого почтенного старца, в архиве работали три гнома. Два из них пребывали в том почтенном возрасте, когда божественное интересует больше мирского, а один и того больше — был практически дряхлой развалиной. Подслеповатые и слезящие глаза, которые лучше видели прошлое, нежели настоящее. Он не ходил, а медленно ковылял, опираясь на толстую сучковатую клюку, сделанную из рога неизвестного животного. Изогнутая рукоять была добела отполирована ладонями и украшена каким-то камнем. Он даже не обратил внимания на меня. Мне так показалось. Я ошибался. Этот дряхлый старец несколько раз прошёл мимо меня, подолгу задерживаясь у стеллажей с книгами. Наконец он подошёл поближе.

— Серж норр Альдкамм?

— Да, это я.

— Вы зря теряете своё время.

Гном странно разговаривал. Будто произносил слова не на выдохе, а на вдохе.

— Вы так полагаете?

— Да, — медленно кивнул он. — Ступайте домой. В этой книге ничего нет.

Он немного помолчал. Потом понял, что я жду пояснений и проскрипел.

— Я найду вас. Позже. Ступайте, мастер Вьюжин.

28

Этот парень даже не искал повода, чтобы устроить драку. Он знал, что я пойду этой дорогой и поджидал. Почему? На его плаще белел снег, а снегопад закончился больше часа тому назад. И людей по этому переулку бродит немало. Будь у него желание грабить, он бы уже обчистил чей-нибудь труп и пропивал деньги в ближайшем кабачке. Так что совсем не удивлюсь, если в его карманах бренчат серебряные монеты. Какие? Те самые! Полученные в виде аванса за мою жизнь.

Даллиноров пять, не больше. Жизнь в Кларэнсе дешевая. Дешевле хорошего обеда… Кто и зачем хочет моей смерти — это другой вопрос.

Он напал на меня сбоку, появившись из глухого переулка, в который не каждый местный рискнёт заглянуть. Даже при ярком дневном свете.

Парень без слов рванул на меня и будь я немного толще, он бы успел проткнуть мою тушку. Не получилось. С клинком я разминулся сантиметров на пять, не больше. Крутанувшись на месте, я сбросил на землю плащ и обнажил меч. Ну или тяжёлую шпагу — кому как больше нравится.

— Вы не слишком спешите?! — прорычал он.

— Что вам угодно?!

— Мне угодно проверить ваши карманы.

— Даже так… А сил хватит?

— Более чем!

И вот, уже минут пять мы пытаемся насадить друг друга на блестящие вертела, которые так любит мужская половина человечества. Парень далеко не дилетант. Бьюсь об заклад, что ставь он зарубки на своей скьявоне, там бы уже места не было. Вот сука!

Перед глазами мелькнула голубая молния и я едва успел отшатнуться в сторону, чтобы не лишиться половины челюсти.

— Вы неплохой боец, — сказал он в короткой паузе между двумя ударами.

— Рад это слышать! — я отбил удар и сделал длинный выпад. Он отбил его дагой и провёл резкую контратаку. Прыткий молодой человек!

— Прекрасный удар. Будь у вас привычка драться в сумерках, вы бы сумели меня достать.

— Жаль, что не достал, — прорычал я.

Он несколько минут пытался меня прижать к каменной ограде. Увы, но пришпилить себя к холодным камням не входило в мои вечерние планы.

Дрались молча, если не считать шумных выдохов, коротких ругательств и звона стали. В голове мелькали глупые мысли, что есть в этом нечто неправильное. Я будто попал на страницы мушкетёрского романа, где шпагами машут чаще, чем любят женщин. К слову сказать — шпаги у нас не чета книжным героям. Тяжёлые. Это скорее лёгкие мечи, чем шпаги.

Дьявольщина! Он всё-таки задел меня по руке. Почувствовал удар и левой руке стало жарко.

Пора заканчивать эти игры! Провёл короткую ложную атаку и парень попался на мою уловку. Раскрылся на мгновение, но мне было достаточно. Короткий и быстрый выпад и я почувствовал, как мой клинок пробил кольчугу и вонзился в мясо. Он зарычал. Сильный парень! Провернул клинок и добавил удар в челюсть. Попросту. Без затей и реверансов. Благо оказался по левую сторону от него — можно не опасаться, что успеет пырнуть меня дагой.

— Уф…

Я вытер рукой мокрое от пота лицо и посмотрел на рухнувшего в снег парня. Рядом с его телом расплывается тёмное пятно. Да, мне повезло.

Засадил клинок чуть ниже ключицы. Он даже свою скьявону выронил.

Отбросил его клинок в сторону и подошёл к нему. Пока он валялся без сознания, забрал дагу и похлопал по карманам. Мало ли что… Вытащит из кармана нож, пока буду в чувство приводить и прости-прощай. Оно мне надо? То-то и оно, что совсем не надо.

Парень очнулся и застонал. Без долгих разговоров я тряхнул его за камзол.

— Кто?

— Извините, мастер Серж…

Вот значит как… Мастер Серж? Даже имя моё знает. Приятно встретить заочно знакомого незнакомца. Хреновый каламбур? Извините, других не знаю — не тот случай!

— Кто приказал меня убить?

— Не могу… дал слово…

— К чёрту этот бред! — я дернул его за воротник и зарычал. — Не нужно лукавить перед лицом богов…

— Вы всё равно заберёте мою душу…

— Нахрен мне сдалась такая трусливая душонка?

— Я не трус…

— Кто?!

— Может быть вы и правы.

— Ну же!

— Хозяин таверны.

— Кто?!

— Хозяин таверны 'Ривваэль'. Он заплатил мне пятьдесят даллиноров, чтобы я убил вас…

— Беррэнт дэ вьерн, — выругался я. — Нет, парень, погоди умирать!

Ты мне пригодишься. Живой и здоровый!

— Зачем вы…

— Мне жаль упускать такого хорошего бойца. Вполне допускаю, что в божьих чертогах тепло и уютно, но бьюсь об заклад, — скучно.

Он не ответил. Потерял сознание и сник. Ничего, тут наша гостиница рядом. Как-нибудь дотащу. Я взвалил его тушку на плечо и чертыхнувшись для порядка, потащил парня к нам в гости. Кстати, городские стражники так и не появились. Экая жалость…

Ривваэль, значит. Я даже не слышал о такой таверне. Странное название для города Кларэнс. Это больше подошло бы какому-нибудь портовому кабачку. Ривваэль, в переводе с местного — старый тюлень.

На севере из называют 'риввэл' или 'наввэл', если тюлень молодой и сильный.

Парень пережил путь до гостиницы и даже дождался лекаря, вызванного хозяином. Мало того — дожил до утра и судя по его порозовевшему лицу, отдавать богам душу не собирается. Это радует.

Свэн Вархэлд, выйдя из моей комнаты, долго ругался, что его мастер Вэльд выпотрошит. Мол, ему сказали приглядывать за мной и оберегать как зеницу ока. Я успокоил парня и пообещал больше по вечерним улицам не шляться и охраной не пренебрегать. Он, по сути дела, прав.

Как ни крути, но на моей скромной персоне слишком много завязано, чтобы позволить случайному головорезу пустить мне кровь. Хорошо, что этот оказался приверженцем клинка! А если кто-то, не мудрствуя, решит выстрелить в спину? Тут уж не отмашешься. Как говорил один умный человек — траектория полета пули от крутизны мишени не зависит. Да, пуль здесь не видел, но арбалетных болтов насмотрелся досыта.

На столе лежало всё имущество парня, которое мы нашли в его карманах и набедренной сумке. Уже известный вам меч-скьявона, дага с широким перекрестьем, кожаный кошелёк затянутый шнурком и амулет с изображением хищной птицы. Кроме этого нашлось два браслета, перстень с жёлтым камнем и десяток мелких монет — мюнтов. В кожаном кошельке лежало сорок пять даллиноров. Интересный кошелёк. На концах завязок болтались серебряные наконечники, украшенные тонкой резьбой.

Такие кошельки больше пристало носить женщинам, нежели мужчинам.

Наверняка украл. Кольчуга оказалось дрянной. Даже удивительно, что он такую носит.

Я отложил в сторону трофеи и спустился вниз, в залу. Хозяин этого постоялого двора был словоохотлив. Его понять можно — зима на исходе. Постояльцев, в это время года не так уж и много, а тут мы, целой толпой.