— Вот же нечистая…

— Ой…

Девушка и девочка уставились друг на друга, потом та, что постарше, спросила:

— Ты что, с Руси?

— И вы, госпожа?

Вопросы прозвучали почти синхронно, потом последовал такой же дружный ответ:

— Да… Я из Рязани. А я из-под Киева…

Потом девочка всё же смогла вставить фразу самостоятельно:

— А мне велели прислуживать знатной германской госпоже Франциске фон Блитц… Вы не знаете, она будет?

Ладога покраснела от удовольствия, потом буркнула:

— Это я… Франциска фон Блитц. Сегодня ей стала…

— Ой… А как же…

— Мой муж не заходил? Не видела его?

— Не-а…

— А куда мы плывём?

Девчушка замотала головой:

— Не знаю… Нас всех выкупили рыцари Ордена Тамплиеров. Только тех, кто с Руси. Потом привезли сюда. А два дня назад стали грузить на корабли, сказали только, что плывём на славянские земли. Но куда — так и не сообщили…

Девушку как обожгло — это что же? В языческие земли плывут? Тогда это на Руян! А оттуда и до Киева не так далеко! Она немного успокоилась, даже на мгновение забыла про отсутствующего мужа, но вскоре спохватилась:

— Тебя как зовут то?

— Мария. Маша.

— Маша, сходи, узнай, где мой муж?

— Угу.

Та кивнула головой и умчалась, а девушка устроилась поудобнее. Вскоре та вернулась с растерянным лицом, по которому сразу стало ясно, что случилось что-то плохое.

— Что?!

Визгливо выкрикнула девушка, и девчушка сжалась, потом тихо произнесла:

— Благородный рыцарь Дар фон Блитц плывёт на другом корабле… Он сказал, что не хочет стеснять супругу, поскольку она больна…

Мария едва успела выскочить из каюты — в захлопнувшуюся за ней дверь ударилась тяжёлая ночная ваза…

…Почти месяц корабли Ордена плыли по удивительно спокойному морю. Дар наслаждался путешествием — ведь каждый час делал его ближе к дому. Наконец то! Почти год он отсутствовал. Интересно, какие новости? Их наверняка уйма! В последние дни парень буквально изнывал от нетерпения. Обогнув африканский континент и громадную пустыню, корабли подошли к островам. И совсем скоро, если сравнить со всем временем, что Дар отсутствовал в Европе и Святой земле, показался зелёный цветущий остров. Обогнув его со стороны державы, когги вошли в бухту, на берегах которой красовалась новенькая огромная крепость… Каменные базальтовые стены ощетинись громадными огнебоями, высокие сторожевые и боевые башни высились через каждые сто саженей, а сам городок поднимался террасами на вершину гор. Вообще гор на острове было множество, а между ними плодородные долины, усеянные множеством экзотических растений. Но самое главное — в порту стояли родные сердцу двулодники. Почти сорок штук! Большие, океанские корабли Державы славов… Капитан первого когга вывесил условный знак, на главной башни крепости взвился ответный стяг, заполоскавший на ветру, и неуклюжие корабли стали втягиваться в бухту. Конечно, рискованно было показывать простым морякам, что где-то в морях есть неизвестные острова и невиданные до этого корабли, но, поразмыслив, Ратибор решил попробовать. До Державы было очень далеко, да и путь туда тамплиеры, за небольшим, очень небольшим исключением не знали, как и вообще факт её существования. Ну а драться славы умели. Тем более, что для экипажей, которые вернуться назад, в Европу, было приготовлено специальное место для отдыха, практически полностью изолированное от города тех, кто содержал и защищал крепость…

Когг командующего эскадрой первым бросил якорь, и слав едва вытерпел до того момента, пока корабль не пришвартуют, и не сбросят на каменный причал сходни. Едва дерево с сухим треском ударилось о камни пристани, как Дар сбежал на причал, и… Его словно омыло чистым дождиком. Парень сразу почувствовал, как всё наносное, вся грязь, что он набрал в грязной и смертоносной Европе хлопьями опадает с его души.

— Дар Соколов?

Перед ним стоял почти такого же роста пеший воин средних лет.

— Он самый, друже! Знал бы ты, какого мне оказаться среди своих!

Молодой человек расплылся в широкой улыбке, но воин был хмур по прежнему, и в сердце тайного посла закралось нехорошее предчувствие:

— Что такое?

— Велено немедля тебе отправиться в Державу, не дожидаясь остальных кораблей. Брат твой, князь Добрыня и супруга его Ольми видеть тебя желают немедленно.

— Погоди, постой… Как князь Добрыня?! А Ратибор?! С ним что?!!

— Князь Ратибор-отступник добровольно на костёр взошёл…

Дар затряс головой — он ничего не мог понять. Ратибор — мёртв? Отступник?! Князем теперь средний брат? Да ещё с женой? Воин понял его состояние и положил ему руку на плечо:

— Сейчас тебя наверх отведут, в покои княжьи. Там всё и узнаешь.

Чуть помедлил, спросил:

— Удачно ли дело было?

Дар нашёл в себе силы кивнуть:

— Удачно. Серебро есть?

— Много доставили.

— Вот и ладно. Они нам две тысячи народа привезли.

— То ведомо мне. И указания у меня имеются на их счёт. Иди, воин. Отдыхай. Двулодник готов к выходу утром будет.

— Хорошо. Да, там, на кораблях, парнишка есть. Марк Мауберг. Ему пять лет. Позаботьтесь, чтобы он со мной уплыл.

— Сделаем.

Парень шагнул за почтительно склонившим перед ним воином голову, но спохватился:

— На другом когге девица плывёт, назовётся моей женой. Не обращайте внимания. Пусть её лекари посмотрят, да со всеми везут. Без всяких льгот и привилегий. Видеть я её впредь не желаю.

Сделал презрительно отвращающий жест рукой, зашагал широкими размашистыми шагами вслед за провожатым…

…Баня. Нормальный обед с уотой и привычным уже нежным мясом молодого тура и стоялым мёдом за приезд. Потом краткое вхождение в курс того, что случилось в Державе за время его отсутствия… Страшная судьба Ратибора потрясла младшего брата до глубины души. Он никогда не думал, что тот, кто всегда был для него примером, так закончит свои дни. Из-за чего? Из-за неудовлетворённости? Из-за любви? Но даже страшно помыслить, что могло бы народиться от такого брака! Да и как только мог старший польстится на людоедку? Дар сам воевал с ними, и видел, что те творили… неужели так страшно то, что именуют высоким словом? Неужели верно, что любовь зла, полюбишь и козла?.. Впрочем, чем он сам лучше? Хвала Богам, отвратившим его от сиюминутного желания сделать счастливой христианку… А услышав про знамения и Третьего Бога, Дар вообще на мгновение потерял возможность говорить. Теперь ещё и средний брат женился! Да на ком! Тоже на индеанке! Правда, говорят, что ту от славов не отличить, да и хвалят её люди, что видели. Но… Ладно. Чего за глаза сразу хаять? Приедет — увидит. Народ, что с ним прибыл, неделю отдохнёт, тайники Провидящие их сразу проверят, не зря в крепости их почти двадцать человек, а там и посадят на двулодники, и в путь. Место, где их поселят уже известно. Раскидают христиан славянской крови по всем града и весям, чтобы не могли они дурное слово Распятого нести среди остальных славов. А уж их дети истинными станут. Впрочем, коли Троица Жизни решит показать свою силу, то многие из новичков от веры глупой и вредной свои лица отвратят…

…Дар въехал во двор Детинца, спрыгнул с коня, бросив поводья гридню, быстро пересёк вымощенный камнем внутренний двор и вошёл в двери. Бросишемуся к нему слуге мотнул головой, мол, не стоит. Сам представлюсь. Тот узнал, заулыбался обрадованно, а парень запрыгал по лестнице через две ступени, торопясь подняться наверх. Постучал в личные покои брата, услышав разрешение войти, открыл двери той комнаты, где Ратибор прежде занимался делами, чуть опустив голову, чтобы не стукнуться макушкой, зашёл внутрь и… Едва не споткнулся о собственную челюсть — за большим столом, предметом мебели, ранее им не виденным здесь, сидела молодая славянка редкой, можно сказать, необыкновенной красоты:

— Здрава будь, девица красная. Не скажешь, где мне князя Добрыню сыскать?

Та взглянула почему то строго, потом, видимо догадавшись, улыбнулась, произнесла с незнакомым акцентом, старательно певуче выговаривая слова: