Уже на полпути к своей спальне она услышала быстрый удар, резкий скрип — и наконец грохот рухнувших перекладин кровати, а следом и шлепок матраса.

— Чертова кровать, — процедил Броди.

Миранда грустно улыбнулась. В их совместной с Броди жизни крайне редко случалось, чтобы она точно знала, что испытывает ее муж. Но сейчас был как раз такой случай.

Глава восьмая

— Миранда Роббинс-Сайкс! Почему это вас не было на прошлой неделе на заседании организационного комитета воскресной школы? Все о вас спрашивали. И где вы вообще это время пропадали?

Как можно дальше от меня, безмолвно отозвался Броди, глядя, как очередная дама перехватила Миранду у белоснежного здания церкви. Он снова нахлобучил на голову свою неизменную черную шляпу, откинул полу пиджака и сунул руку в карман брюк. Он постоянно чувствовал себя лишним рядом с женой с момента их неожиданной и недолгой близости прошлой ночью, а потому поплелся прочь, подальше от обступивших Миранду дам-общественниц.

— Ну, а чего ж, значит, так тому и быть.

— Как тому и быть? — переспросил он Хрустика, добравшись до тесного кружка из его троих малышей, повара и младшего брата.

— Ай, да ничего, не бери в голову, сынок. — Хрустик сощурился от яркого солнца, бьющего из-за спины Броди. — Это я так, учу детишек уму-разуму.

— Учишь, значит? Ну-ка, говори, что ты за кашу собираешься заварить? — Броди со скрытой угрозой навис над стариком.

— И не кашу, и не кашу вовсе, а бобы с салом! — Кэти дергала Броди за полу пиджака.

— Мм? — Он опустил глаза на круглолицую малышку.

— Мистер Хрустик обещал, что на ленч будут бобы с салом, — повторила она, забавно тряхнув кудряшками.

— Ах вот как? — Броди сморщил нос. Ему уже чудился довольно сомнительный запах этого блюда в исполнении доблестного кашевара.

— А еще кукурузные лепешки, — добавила Грейс с неистовым пылом.

— Боже, спаси и сохрани, — пробормотал Броди.

— Удивляюсь я на тебя, сынок. Место для молитвы ты, само собой, выбрал подходящее, только все равно просчитался. — Хрустик насупился. Так, во всяком случае, решил Броди, хотя по морщинистому лицу старика это невозможно было сказать наверняка. — Забыл, что ли? Сегодня твоя хорошенькая миссис готовит для всех воскресный домашний обед.

Джексон опустил руку на застывшие от напряжения плечи Броди.

— Так-то вот, братуха. Похоже, ты должен извиниться перед Хрустиком и пригласить своего любимого младшего братца на обед — за то, что он всю субботу нянчился с твоими детишками.

— Ага, конечно, как скажешь, Джексон. Извини, Хрустик, — буркнул он, сам не отдавая отчета, что говорит. В воздухе определенно что-то назревало. Он не мог бы сказать, что именно и какой стороной это «что-то» заденет лично его, но нутром ощущал приближение чего-то неизвестного.

Эта мысль грызла его и часом позже, заставляя болтаться на кухне, в то время как у него было полно других дел.

— В этом помещении слишком много народу. — Миранда сдула упавший на лоб завиток и коленом задвинула ящик кухонного стола. — Вам всем что, больше делать нечего?

— Я должен быть тут, миссис Сайкс, — ворчливо отозвался Хрустик и, проковыляв позади нее, достал из громадного холодильника тяжелый белый кувшин. — Мне, никак, тоже людям на стол подавать надо.

Грейс и Кэти прошмыгнули с обеих сторон от Миранды.

Джексон наклонился над булькающей кастрюлей, стоявшей на той части плиты, где готовили для домочадцев, эффектным жестом приподнял крышку, зачерпнул деревянной ложкой ароматную смесь и припал к ней губами.

— Не хватает соли, Миранда. И одной луковицы. Если хочешь, я бы мог запросто…

Она закрыла глаза и вскинула лицо к потолку.

— Так, теперь я понимаю, почему мама всегда настаивала на воскресных обедах в ресторане.

— Блюда Ух ты! Янг в «Огненном горшке»! — провозгласила Грейс.

— Блюда Уй ты Янь, — эхом отозвалась Кэти, с восторгом раскинув руки и едва не вышибив кувшин с пахтой из рук оказавшегося у нее на дороге Хрустика.

— Ух ты… что? — Броди сузил взгляд на малышек, выделывающих немыслимые импровизированные па посреди кухни. — Где это вы узнали об «Огненном горшке»?

— А нас дядя Джек туда водил. — Кэти выдала своего дядюшку с таким по-детски непосредственным простодушием, что Броди чуть не позабыл о том, что обязан рассердиться.

— Ты что, таскал моих детей в эту грязную забегаловку? — Фальшивое возмущение не произвело впечатления даже на него самого.

— Своди нас еще раз, — умоляюще заныла Грейс.

— Еще раз, — не замедлила повторить Кэти.

Грейс сложила руки и притиснула их к груди — ну точь-в-точь скряга, как зеницу ока лелеющий свое сокровище.

— Там нам давали красные пластмассовые чашечки в форме ковбойской туфли!

— Чашка-туфелька! — Кэти вскинула руку и изобразила полупьяного ковбоя, размахивающего пистолетом направо и налево.

— Ох, ч… — На этот раз Хрустик пролил-таки сливки.

Забавно, отметил Броди, все еще не сводя прищуренных глаз с этой картины. Широкий жест Кэти совершенно не задел Хрустика. Он был на приличном расстоянии. И тем не менее старик умудрился выплеснуть добрую порцию густой, с кислым запахом пахты прямо в кипевшую на плите кастрюлю. Причем Джексон определенно ему подыграл, уронив крышку, лишь когда неизбежное случилось и блюдо было загублено.

— Ну, вот, смотрите, что вышло! — заорал Джексон. Он снова схватил крышку и принялся отгонять ею пар, вдруг наполнивший кухню отвратительным запахом. И тут же добился своего: Миранда ринулась к плите.

— О Господи!

— Может, четой-то и спасем, миссис Сайкс, — предложил свою помощь Хрустик и, наклонившись над плитой, якобы случайно выплеснул в кастрюлю еще порцию пахты.

— О Боже! — в отчаянии простонала Миранда. Она приподняла кастрюлю и уставилась в нее, словно это был некий магический хрустальный шар. Потом вдохнула и скорчила физиономию, почти такую же кислую, как и испорченный соус. — Все пропало.

— Можно посмотреть на все с другой стороны, Миранда. У тебя же еще есть жареные куриные грудки и вареная брокколи, — утешил ее Джексон.

Вытянув как можно дальше руки, она понесла кастрюлю к раковине.

Едва она повернулась к нему спиной, как Джексон потянулся к ручкам плиты — и в момент повернул пламя в духовке и под дальней конфоркой с брокколи на полную мощность.

— Что ж это за воскресный обед будет! — Миранда неожиданно оглянулась, чуть было не поймав Джексона на диверсии.

— Ботинок! — истошным голосом выпалил Бубба, спрыгивая с высокого табурета у стойки бара, откуда он внимательно наблюдал за всем этим сумасшествием.

— Что? — переспросила Миранда.

— Да ковбойский ботинок это называется, Рэнди, а не туфля! — Он повернулся к Грейс и с истинно ковбойским возмущением ее ошибкой выпятил грудь. — Еду в «Огненном горшке» подают в пластмассовом ковбойском ботинке, а не в туфле!

— А-а. — Миранда кивнула, явно сбитая с толку, и продолжила путь с загубленным соусом к раковине.

Несколько мгновений Броди размышлял, не поинтересоваться ли ему у повара и брата, что все это означает.

— Хочу еду Ух ты! Янг в ботинке, — сказала Грейс. — Не хочу эту противную брокли и куриные ноги.

— Я жарю вовсе не ножки, — возразила Миранда, выскабливая остатки бурой кислятины в мусорное ведро.

Бубба взглянул на Джексона. Тот ответил кивком — продолжай, мол. Мальчуган распрямил плечи и заявил, как умудренный опытом бизнесмен, заключающий контракт:

— А мы едим только ножки — и больше ничего! Если нет ножек, то я хочу ботинок Ух ты! Янг.

— Уй ты Янь! — Кэти завертелась, хлопая в ладоши. — Уй ты Янь!

— Никаких Янгов, — цыкнула Миранда. И в подтверждение своей решимости с грохотом опустила кастрюлю в раковину.

— О чем речь, Миранда? — Джексон сдвинулся на шаг, чтобы заслонить от нее вовсю кипящую кастрюлю с брокколи. — Если они хотят пообедать в «Огненном горшке», я с удовольствием отвезу их.