подобное. Посмотрим, на что русские летчики способны. Уж не хуже французов, это

определенно.

По условиям того же конкурса, важным считалось умение быстро разобрать самолет

после посадки, перевезти его на автомобиле на значительное расстояние, после чего вновь

собрать и взлететь.

Вейман отстоял честь своей авиафирмы. «Ньюпор IV» с мотором «Гном» — в целых сто

лошадиных сил — одолел расстояние от Реймса до Амьена за два часа тридцать пять

минут, развив скорость в сто семнадцать километров в час. Это было первое место.

— В любом случае, военные действия, буде таковые случатся, потребуют умелого

применения лѐта... — в раздумье проговорил великий князь. — Разобрать, перевезти и

снова взлететь... Да... Кажется, эти «Ньюпоры» уже гостили в России? Надо будет

продолжить это знакомство.

И он придвинул к себе чистые листы бумаги, чтобы сделать рабочие заметки по данному

поводу...

Продолжение следует.

© А. Мартьянов. 30.01.2013.

46. «Ньюпор» (2): «Самолет с ложкой»

12 июля 1912 года, Санкт-Петербург

Самолет приземлился.

Герой, штабс-капитан Андреади, показался перед восхищенной толпой. Несколько

снимков «в обнимку» с самолетом, пара слов для газетчиков...

Перелет из Севастополя через Одессу до Петербурга, занявший десять дней, был окончен.

— Выдающийся успех! — произнес с нажимом великий князь Александр Михайлович.

Шеф русской авиации был полон энтузиазма. Кажется, выбор самолета для оснащения

авиации русской армии решен: «Ньюпор». Только что Андреади доказал эффективность

этой машины.

— Главному инженерному управлению поручаю заключить контракт с представителями

фирмы «Ньюпор» на поставку партии монопланов в Россию, — распорядился великий

князь. — Субсидировать контракт будет Отдел воздушного флота.

Осталось решить еще пару вопросов чисто организационного свойства. Наблюдать за

исполнением заказа следовало представителям русского военного агента во Франции.

И главное: подготовка летчиков. Мало заполучить аппараты, нужно научиться ими

пользоваться.

Здесь следовало организовать дело как можно более тщательно.

20 сентября 1912 года, Мокотовский аэродром, Варшава

— Принимайте самолеты!

Аэродром ожил. Всем хотелось увидеть новые аппараты, только что доставленные из

Франции.

Летчики-приемщики сопровождали самолеты «Ньюпор».

— Можете считать, господа, что вам повезло, — сказал один из них, поручик Кованько,

обращаясь к Мокотовским летчикам. — Поначалу имелось распоряжение доставить

самолеты в Петербург. Но погода там испортилась уже сейчас, зима ожидается ранняя и

холодная, а нам бы еще полетать. Вот и двинулись в последний момент не в столицу, а

сюда.

Штабс-капитан Богдановский пожал плечами:

— Повезло так повезло. Здесь правда снегу немного. Хоть круглый год летай и садись на

колеса. Но если рассуждать по уму, господа, то мы все-таки в России и нужно учитывать

наши зимы.

— Будет время — начнем использовать и лыжное шасси, — кивнул Кованько. — А пока

наша задача — просто научиться на этих самолетах летать. Они отличаются от

«Фарманов», к которым многие уже привыкли.

Кованько и его товарищ по фамилии Модрах получили пилотские свидетельства

аэроклуба Франции и лично облетали принятые аппараты. Знали они и особенности

производства, сборки и регулировки «Ньюпоров».

— Пересаживаясь на «Ньюпор», вы должны забыть свои прежние навыки, — наставлял

Кованько. — По сути, вам придется учиться летать заново.

Поручик Нестеров долго учился на «аппарате для земли» — рулежном. Правда,

приходилось нелегко.

В отличие от остальных самолетов, у которых педали связаны с рулем поворота, на

«Ньюпоре» с помощью педалей осуществлялось управление по крену, достигаемое

перекашиванием крыльев.

Отклонение руля поворота и руля высоты происходило при помощи ручки управления.

— Вы опять за старое, господин поручик! — сердился Кованько. — «Ньюпор» —

совершенно другая машина, а навык должен быть автоматический.

Наконец поручикам Ушакову и Нестерову дозволено было поднять в воздух настоящие

самолеты.

Момент ответственный: присутствовали полковник Ульянин и множество офицеров.

Поручик Ушаков заметно волновался, был бледен и странно пытался шутить.

Нестеров стоял на аэродроме и смотрел, как Ушаков поднимает самолет.

Ушаков сделал опасный взлет: самолет вдруг опустил нос к земле, потом качнулся и едва

выровнялся.

— Что он тут?.. — начал было полковник Ульянин и оборвал себя, раздув ноздри. —

Нервные все, как гимназистки, — проворчал он.

«Он сам испугался», — понял Нестеров.

— Ну все, пора. Поручик Нестеров!

Второй летчик держался более уверенно.

— Что скажете об этом самолете, поручик? — Ульянин задал Нестерову совершенно

неожиданный вопрос.

Тот ответил:

— Думаю, хороший.

— Лучше или хуже «Фармана»?

— С точки зрения конструкции, обслуживания — хороший. Сравнить не могу. Летные

качества претензий не вызывают.

— Вот и хорошо. Скоро в армию поступят и русские «Ньюпоры». Вы еще не слышали

новость, господа? — Ульянин повысил голос. — Стало известно, что эти самолеты будут

выпускаться на русских авиазаводах — Русско-Балтийском в Риге, на производстве

Щетинина в Петербурге, на заводе «Дукс» в Москве. Так что освоение «Ньюпора IV» —

первейшее дело.

«Ньюпор IV» быстро прозвали «самолет с ложкой» — из-за характерной

противокапотажной лыжи, весьма напоминающий означенный столовый прибор.

«Главное — чтобы с этой ложкой нам не уйти не солоно хлебавши», — говорили

авиаторы...

3 июля 1913 года, Дарницкий полигон, 15 км от Киева

Одиннадцатый авиаотряд (приписанный к Седьмой воздухоплавательной роте) под

командованием поручика Нестерова осваивал корректировку артиллерийской стрельбы.

— Наша задача, господа, — говорил Нестеров, когда палатки были поставлены, ангары

подготовлены и самолеты собраны, — заключается не только в летных тренировках. Это,

так сказать, половина дела. Осваивать новую технику необходимо. Но не менее

необходимо отрабатывать взаимодействие авиации с наземными войсками. Завтра

попробуем лучший метод корректировки артиллерийской стрельбы.

В отряде имелось три «Ньюпора с ложкой» и один «Фарман IV».

Корректировка стрельбы представляла собой непростую задачу: радиостанций никаких не

имелось.

— Связь летчиков с артиллеристами будет осуществляться с помощью письменных

донесений, — объяснил утром Нестеров задачу. — После выполнения залпа и наблюдения

разрывов авианаблюдатель должен сбросить с самолета карточку в расположение батареи.

По результатам полученных рекомендаций командир артиллеристов делает

соответствующие поправки при стрельбе.

Начались полеты и постоянные маневры.

Нестеров быстро понял: пилотов с «Фармана» не следует сажать на «Ньюпоры» — и

обратное. Летчики путаются, а ведь движения должны быть отработаны до автоматизма.

Иногда он задумывался: не было ли ошибкой избрать для снабжения русской армии

именно «Ньюпор с ложкой» — при такой-то причудливой системе управления?

Но, с другой стороны, какой еще самолет следовало предпочесть? Машина действительно