«Сопвич» не дал мне ни шанса — ни в атаке, ни в маневре. Если британцы все пересядут

на подобные самолеты — не будет иметь значения, насколько они самоуверенные ослы и

до какой степени путают войну со спортивными состязаниями, — они станут непобедимы.

— Я могу увидеть этот английский самолет? — поинтересовался Антон Фоккер.

13 июня 1917 года, Шверин

Глава бюро по производству прототипов Рейнхольд Плац внимательно смотрел на бумаги,

разложенные перед ним на столе.

Фоккер сидел напротив, засунув пальцы в кармашки жилета.

Плац поднял наконец взгляд на конструктора.

— Вы намерены переделать в триплан уже строящийся образец биплана?

— Абсолютно точно, — кивнул Антон. — Сейчас Техническое ведомство германской

армии, которое ведает заказами новых самолетов, заключило договоры с

авиапредприятиями «Сименс-Шукерт» и «Пфальц» и профинансировало проектирование

трипланов. Будут созданы три опытных образца для испытаний. Тем временем мы —

поскольку в Германии не хватает мощных моторов — теряем военные заказы на

истребители. Но! — Он поднял палец. — Мы опередили всех. Техническое ведомство уже

знает о нашем самолете. О нашем новом триплане. Если оно проявит к нему дальнейший

интерес, то может профинансировать проект.

— Хорошо, — сказал Плац. — Я понял. Быстро переделываем почти готовый биплан в

триплан. Как я вижу, размах крыльев равномерно возрастает от нижнего крыла к

верхнему. Для усиления трипланной коробки лонжерон каждого крыла, ближе к

законцовкам, соединен подкосами. Два пулемета... Очень неплохо. Кто будет испытывать

этот самолет? Все летчики на фронте.

— Я договорился с лейтенантом Вернером Фоссом, — спокойно отозвался Фоккер. — Он

мой друг. И известный ас. Так что его мнение тоже будет иметь вес.

9 августа 1917 года, Адлерсхоф, аэродром Идфлиг

Испытания были завершены.

Вернер Фосс дал Dreidekcer’у — триплану — самую лестную характеристику:

превосходная маневренность и скороподъемность. Правда, имелись опасения насчет того,

что после оснащения триплана для фронта его взлетный вес чрезмерно возрастет...

Однако приемная комиссия сочла самолет подходящим.

Был получен заказ на серию из двадцати самолетов.

И вот наконец все позади.

Первые трипланы Фоккера отправляются на фронт.

19 августа 1917 года, Маркебек, Бельгия, расположение Первой истребительной

эскадрильи

— Наконец-то! Эти машинки станут для наших врагов полной неожиданностью!

Манфред фон Рихтгофен с восторгом смотрел на трипланы, прибывшие в часть.

Всего два.

— Как будем делиться?

— Ну, один я возьму себе, — засмеялся его друг, командир Десятой истребительной,

Вернер Фосс. — Все-таки это я их испытывал.

— Нет уж, первый — мой! — сказал Рихтгофен. — А второй, так уж и быть, забирай.

— Кстати, знаешь, кто приехал? — добавил Фосс. — Сам Фоккер. Завтра покажет нам,

как они летают.

Антон Фоккер не только ездил по эскадрильям и беседовал с истребителями, он еще и

испытывал собственные самолеты у них на глазах...

2 ноября 1917 года, Бельгия

— Слишком много катастроф, — докладывала комиссия по выявлению причин аварий. —

Осмотрев остатки разбитых трипланов Фоккера, мы пришли к однозначному выводу:

конструкция крыла не выдерживает нагрузок, которые создают элероны. Их балансиры

создают в полете высокую нагрузку на клееные соединения крыла.

— Я лично проведу испытательный полет! — вызвался Рихтгофен. Ему нравился его

чудовищный триплан с ярко-красными крыльями, нагонявший ужас на англичан одним

своим видом. — Несколько дней назад мы с моим братом Лотаром были вынуждены

совершить аварийную посадку: у Лотара отказал двигатель, а у двигателя моего самолета

оторвался один из цилиндров... Но это, как видите, не отразилось на нашем боевом духе.

Рихтгофен с готовностью занял место в кабине триплана. Он поднял самолет в воздух и на

малой высоте гнал его с максимальной скоростью как можно дольше.

Наконец полет завершился. Вскрыли обшивку крыла.

— Смотрите!

Большое количество конденсата, обнаруженное под обшивкой, практически «убивало»

клеевые соединения.

— Вот и причина разрушения крыла. — Комиссия обобщила полученные данные и

отправила Фоккеру требования, включавшие двенадцать пунктов: усилить узлы крепления

элеронов, усилить конструкцию нервюр, покрывать внутренние поверхности крыла

морским лаком...

Фоккер выполнил все требования.

— Этот самолет поднимается так быстро и сам по себе он настолько маневренный, что

никто и не замечает, как медленно он летит, — заметил при этом Антон. Он до сих пор не

мог добиться, чтобы ему дали более мощный двигатель. Триплан был еще медлительнее,

чем «Альбатрос». Но его достоинства действительно затмевали его недостатки.

21 апреля 1918 года, Западный фронт, район деревушки Бертангу

Красный триплан снова поднялся в воздух.

Что бы ни происходило на земле, какие бы неудачи ни преследовали пехоту, — небо

будет принадлежать германской авиации!

Красный Барон занимался своим любимым делом — вылавливал и уничтожал англичан.

Два самолета-разведчика, кажется, слишком увлеклись своей миссией. Ничего, Манфред

фон Рихтгофен напомнит им об осторожности!.. Это будут восемнадцатая и девятнадцатая

победы, одержанные им на триплане Фоккера.

Сражение проходило почти над самой английской линией обороны. С земли стреляли по

знаменитому красному триплану — каждому хотелось уничтожить знаменитого аса.

На помощь разведчикам поднялась эскадрилья капитана Брауна.

Рихтгофен преследовал лейтенанта Мэя. Тот успел расстрелять все патроны и теперь

жался к земле. Красный Барон прошел над самой линией окопов...

Бешеная погоня так увлекла его, что он не заметил, что в хвост ему зашел британец —

капитан Артур Рой Браун.

Палили и с земли — из винтовок и пулеметов.

...И случилось то, что представлялось невероятным: объятый огнем, Dreidecker рухнул на

землю...

Рихтгофен все еще сжимал штурвал. Он был мертв, его самолет разрушен. Кровь заливала

живот и ноги немецкого аса.

Его враги делили славу убийцы Красного Барона: пулеметчики Иванс и Буйе

претендовали на эту честь, капитан Браун также предъявлял свои права.

А Рихтгофен спал мертвым сном.

Через десять дней ему исполнилось бы двадцать шесть.

© А. Мартьянов. 16.01.2013.

44. Невзятая высота

8 декабря 1938 года, Киль

Корабль был спущен на воду.

Церемония проходила чрезвычайно торжественно, с оркестром и почетными гостями. И

все же непосвященному зрителю видна была лишь «верхушка айсберга». Скрытыми же

оставались несколько лет ожесточенной борьбы за авианосец.

Главным «камнем преткновения» оставалось мнение командования воздушных сил:

незачем строить авианосцы, пока в Кригсмарине не хватает «классических» кораблей!

За границей уже вовсю рассуждали о возросшей роли авиации — в том числе и о

необходимости широкого строительства авианосцев, — а Германия по-прежнему «плелась

в хвосте прогресса».

В конце концов, конструкторское управление получило указание изучить вопрос об

авианосцах. Но делать это следовало «между прочим» — в свободное от главных задач

время.

К апрелю тридцать четвертого стало понятно, что «между прочим» авианосец не