232 Тексты Елена Сплетается всегда неровно, друг мой, Для нас венок. В нем больше огорчений, Чем радостей находит человек. Старая пани Но ближе к сердцу принимаем мы Свои печали, а не то, что к благу. И потому нам кажется, что горя На свете больше, чем того, в чем счастье. Елена О боже! Ведь на свете больше злого, Чем доброго. Смотри — у человека Один лишь способ есть, чтобы родиться, А чтоб погибнуть — способов не счесть, Причем таких, что их нельзя предвидеть. Здоровье тоже у него одно, Но смертен он, и жизни угрожает Бесчисленное множество болезней. Богиня, что владеет всем на свете, В своей руке всё держит и всем правит — Фортуна — утверждает, как и я, Что меньше блага в жизни, чем того. Что называют злом. Она сама Одних обогатив, других ввергает В пучину нищеты. Не от того, Что зависть говорит в ней или скупость, А просто потому, что нет у ней В запасе блага. Вот тому пример: Коль хочется кого-нибудь добром Ей одарить, у одного возьмет,

«Отказ греческим послам». Драма 233 Чтобы отдать другому. Я всегда Готова повторить: добра на свете Гораздо меньше, чем бывает зла. Старая пани Ну, меньше, больше или в равной мере — Не велика нам польза знать о том. Богов мы просим, чтобы человек Познал как можно менее несчастий. Несвойственно нам вовсе жить без горя. Но что-то долго нет вестей с совета. Я знаю, Александр без промедленья Даст знать, как кончатся переговоры. Нам, женщинам, пристойнее быть в доме, Чем там, на площади, среди мужчин. Хор Владетели богатств, вы всех сильней, Ревнители людского совершенства, К вам обращаюсь, пастыри людей, Над божьим стадом вам дано главенство. И помнить вы всегда должны о том, Что на земле посланники вы бога, Что не о благе вам пещись своем, А обо всех, чья жизнь еще убога. Себе людской вы подчинили род, Но и над вами бог стал господином, Которому дадите вы отчет — Да судит вас судом, для всех единым! Он суд ведет с бесстрастьем на лице. Будь мужиком иль графом по названью,

234 Тексты В сермяге ль ты, иль в золотом венце — За грех свой обречен ты наказанью. Когда грешу, спокоен я всегда, Сам за себя отвечу без коварства. А грех владыки губит города, Обширные уничтожает царства. Гонги,, Елена Гонец Весть добрую несу я госпоже. Я знаю, что она уже давно Ждет вестника, свое терзая сердце Слезами и тревогой. Вот она Выходит из дому. О королева! Перед тобой гонец с хорошей вестью. Елена Дай бог, чтоб ты мне доброе принес! Гонец Послов сейчас отправили ни с чем, И с нами ты, как прежде, остаешься. Елена Ты слышал или сам в совете был? Гонец Сам был свидетелем всему. Оттуда Велел мне Александр идти к тебе.

«Отказ греческим послам». Драма 235 Елена Еще не вижу, отчего могла б Утешиться я. Все же мне скажи, Как было дело. Гонец Я скажу, ты слушай. Как только начался совет, король сказал: «Привыкнуть я не мог без обсужденья с вами Решать свои дела — а если и решал, То уж теперь о том не помню. В этом деле, Что сына моего касается, боюсь я Предаться крайности своей любви отцовской. Хоть неспроста у нас в народе говорится: Кровь — это не вода,10 я общему совету Готов последовать, коль он разумен будет. Как порешите вы, так я и сам решу. Сын в Греции добыл себе жену, обманом, Не знаю как. Теперь послы за ней явились. Отдать ее иль нет? Вот что решить нам нужно». Тогда встал Александр и начал речь такую: «При первой жалобе послов, размыслил я И дал себе отчет во всём. Но не хочу Вас утруждать сейчас ненужными словами. Как выйти из беды, надеюсь лишь на бога, На доброту отца, на ваше лишь сужденье, Известно вам давно, какую жизнь я вел. Всегда пиры чужды мне были городские, И я предпочитал среди густых дубрав Гнать диких кабанов иль быстроногих ланей. Вовек я не считал постыдным для себя Спать в шалаше лесном, быть пастухом у стада И в эти дни совсем не думал об Елене.

236 Тексты Я даже имени ее тогда не слышал. Когда ж меня судьей избрали три богини,11 Сама мне отдала ее Венера в жены, Исполнив свято то, что прежде обещала. Все люди у богов обычно просят счастья. Так неужели им я должен пренебречь? Я принял дар благой и был им благодарен. И я уверен в том, что божество, меня Столь наградившее, пребудет благосклонным И то, что мне дано, позволит удержать. Ведь если силою я взял себе жену, То как же греки некогда Медею Могли украсть из близкого нам дома? Не вправе разве я уловкой на уловку Ответить вероломным? Когда я виноват, то и они виновны. Коль выкупа хотят, дадут пусть выкуп сами, Как оскорбители. А там мою жену И самого меня, отец, им можешь выдать. Во искупление вины. Но пусть не мнят, Что правы и что мы виновны перед ними И искупить вину должны. Нет, никогда Они нам этого уж доказать не в силах, И я не думаю, чтоб ты и сам, отец, Мог позабыть их зло и давние обиды, . Что нанесли они тебе и государству, Еще развалины повсюду на земле, Еще поля лежат заброшены, пустынны — След греческих мечей, след вражеской руки. А если этого ты сам не помнишь твердо, То позабыть о том могла ль сестра твоя, Отец, которая еще до этих пор Живет у них в плену, коль все еще жива.12 Король, обиды той не в силах искупить Ни сам твой сын, Парис, ни гордая Елена».

«Отказ греческим послам». Драма 237 Тут кончил Александр. И шепот пробежал По залу. Точно так при наступленье лета На старой пасеке гудят средь улья пчелы, Царицу вновь избрав и улететь желая От старой матки, чтоб избрать иную жизнь И новый дом. В их улье шум и распри. Такой же точно шум был и среди совета. Как только он утих, речь начал Антенор: «Для правды, о король, не нужно долгих споров. Когда там, в Греции, был гостем Александр, Он у хозяина, презрев гостеприимство, Жену похитить смел, себе ее присвоил. Да если б просто он невольницу забрал, То и тогда бы был виновен. Но жену Забрав любимую и оскорбив тем мужа, Он трижды виноват. Сгорая от стыда, Муж просит возвратить ее. И мой совет: Несправедливости не множить оскорбленьем — И порознь тяжелы они, и тяжки вместе. Сейчас через послов, потом уже мечом, Но греки будут все ж Елены добиваться. Не должен Александр отстаивать ее, Коль брак его несет отчизне разоренье И кровь сограждан. Хочет угодить Своей богине он — пусть двух других страшится, Он их своим судом разгневал и унизил. Уже давно была похищена Медея, И дела нам уж нет до этого. Известно, Что греки до сих пор не дали возмещенья Обиды нашей. Те молчали, кто был должен Об этом думать. Я не знаю, вправе ль мы Обидою чужой свой оправдать поступок. Ведь нам важнее знать, что в давние года, В дни предков, край родной опустошали греки. Но и тогда, король! — (ведь правда всем известна)

238 Тексты К упадку нашему нас привели одни Несправедливости — я должен опасаться, Чтоб нас не покарал и ныне божий суд. За наше зло отмстить всегда ведь могут греки. И должен я тебя, король, предостеречь. Тем более, что ты и в прежнем пораженье Едва ли не погиб, свой искупая грех И тяжкий грех отца, достойный осужденья». Он замолчал. И с ним согласен был Эней, Как и Панфей, Тимет, как Ламп с Укалегоном. Все так же мыслили. Один Икетаон Иначе рассуждал, держа такую речь: «Так, значит, мы плясать должны под дудку греков? Они, как вижу я, велят себя бояться. А я и впрямь страшусь. Теперь они Елену Велят нам выдать. День придет — и наших жен, Детей потребуют. Не знает утоленья Желанье власти. Так порою в наводненье Река из берегов выходит, чтоб потом Залить кругом поля. И вовремя, о мужи, Вам надо избежать рогов, чтобы потом Не биться попусту, когда ярмо наденут. Ждут справедливости от нас, грозя войной. Дай нам, иль мы возьмем — вот весь их разговор! Я справедливость им воздам, но не позором. Позорящий меня мне дорого заплатит, Коль выгоды меня лишит и оскорбит. Издавна „господин" зовут друг друга греки, А нас лишь „варвары", „рабы". Но господин Не тот, кто в Трое рос или Пелопоннесе, А тот, кто держит меч. И только меч решит, Кто и кому во всем покорен. До тех пор Равны друг другу мы. И пусть надменно грек Не думает, что он уж так безмерно грозен, Как кажется ему. Коль мнят они обидой

«Отказ греческим послам». Драма 239 То, что от них увез Елену Александр, То пусть тогда они дадут пример и сами Сознаются в своей неправоте, поймут, Что должен он им мстить, ведь первые они Явить насилие посмели. Александр Обманом не увез от них сестру и брата, Медею и Абсирта.13 Здесь Антенор сказал — нам до того нет дела! Нет, дело есть! Они за одного вступились, Пошли на нас войной, чтоб всех поодиночке Сгубить нас. Это им, конечно, не удастся. Бойцы здесь в Азии не хуже чем в Европе. Так говорили встарь, так скажут все и впредь. Что ж короля сестры касается, то это Есть нечто большее, чем просто память Обиды давней. Кровь троянцев благородных За это грекам всем достойно мстить должна. Я не советую вам отдавать Елену, Пока с Медеею не разрешен вопрос». Так он нам говорил. Но после уж никто Не продолжал речей. Все на одном сошлись: «Прав, прав Икетаон!»—И те, что были в креслах, И те, что просто так стояли. Все согласны. — «Прав, прав Икетаон!» Уже не раз вставал Укалегон, но шум сказать и слова не дал. Напрасно маршалы, стуча жезлом, кричали: н «Вниманье! Держит речь сейчас Укалегон!» Не помогли жезлы. Укалегон пытался Укалегонов звать — но разве кто услышит?15 И кто-то голосом воскликнул громовым: «Что толку зря болтать! Расступимся! Тогда Увидим, чья взяла». Едва сказал он, как Все встали и пошли, кто влево, а кто вправо. Когда ж раздвинулись, то ясно стало всем: За Александра все, а прочих только горсть.