20 Матерью низкой.

Рук ее, лица, как и ног точеных

Красоту хвалю я без задней мысли;

Подозренья брось: ведь уже пошел мне

Пятый десяток!

42

К Лалаге

Она покуда шеей покорною

Ярмо не в силах вынести тесное,

В труде равняясь паре, или

Тяжесть быка, что взъярен любовью.

Ее мечты — средь луга зеленого,

Где телке любо влагой проточною

Умерить зной или резвиться

В стаде телят в ивняке росистом.

К незрелым гроздьям брось вожделение:

10 Придет пора, и ягоды бледные

Лозы окрасит в цвет пурпурный

Пестрая осень в черед обычный.

Свое получишь: время жестокое

Бежит, и ей те годы придаст оно,

Что у тебя отнимет: скоро

Лалага будет искать супруга

И всех затмит: Фолою пугливую

И Хлору, что, как месяц над заводью,

Сияет белыми плечами,

20 Споря красою с книдийцем Гигом,

Который, если он замешается

В девичий круг, то длинными кудрями

И ликом женственным обманет

Даже того, кто пытлив и зорок.

43

К Септимию

Ты со мною рад и к столпам Геракла,

И к кантабрам плыть, непривычным к игу,

И в Ливийский край, где клокочут в Сирте

Маврские волны.

Ну, а мне милей в пожилые годы

Тибур, что воздвиг гражданин Аргосский, —

Отдохну я там от тревог военных

Суши и моря.

Если ж злые в том мне откажут Парки,

10 Я пойду в тот край, для овец отрадный,

Где шумит Галез, где когда-то было

Царство Фаланта.

Этот уголок мне давно по сердцу,

Мед не хуже там, чем с Гиметтских склонов,

А плоды олив без труда поспорят

С пышным Венафром,

Там весна долга, там дарит Юпитер

Смену теплых зим, и Авлон, что Вакху —

Плодоношу люб, зависти не

20 К лозам Фалерна.

Тот блаженный край и его стремнины

Ждут меня с тобой, там слезою должной

Ты почтишь, скорбя, неостывший пепел

Друга-поэта.

44

К Помпею Вару

В дни бурь и бедствий, друг неразлучный мой

Былой свидетель Брутовой гибели,

Каким ты чудом очутился

Снова у нас под родимым небом?

Помпей, о, лучший из собутыльников,

Ты помнишь, как мы время до вечера

С тобой за чашей коротали,

Вымочив волосы в благовоньях?

Ты был со мною в день замешательства,

10 Когда я бросил щит под Филиппами

И, в прах зарыв покорно лица,

Войско сложило свое оружье.

Меня Меркурий с поля сражения

В тумане вынес вон незамеченным,

А ты подхвачен был теченьем

В новые войны, как в волны моря.

Но ты вернулся, слава Юпитеру!

Воздай ему за это пирушкою.

Уставшее в походах тело

20 Надо расправить под тенью лавра.

Забудемся над чашами массика,

Натремся маслом ароматическим,

И нам сплетут венки из мирта

Или из свежего сельдерея.

Кто будет пира распорядителем?

Клянусь тебе, я буду дурачиться

Не хуже выпивших фракийцев

В честь возвращенья такого друга.

45

К Бари́не

Если б как-нибудь за измену клятвам

Пострадать тебе привелось, Барина,

Почернел бы зуб у тебя иль ноготь

Стал бы корявым.

Я поверить мог бы тебе, но только

Поклянешься ты и обманешь, тотчас

Ты пышней цветешь, и с ума ты сводишь

Юношей то́лпы.

Ты умеешь лгать, поминая в клятвах

10 И отцовский прах, и ночное небо,

И безмолвье звезд, и богов, не знавших

Смерти холодной.

Но от этих клятв лишь смешно Венере,

И смеются нимфы, и сам жестокий

Купидон, точа на бруске кровавом

Жгучие стрелы.

А тебе меж тем поколенье юных

Вновь растет рабов, и не могут бросить

Толпы старых дом госпожи безбожной

20 Как ни страдают.

В страхе мать дрожит пред тобой за сына

И старик скупой; молодые жены

За мужей своих пред твоим трепещут

Жадным дыханьем.

46

К Вальгию Руфу

Не век над полем небу туманиться,

Не век носиться ветру над Каспием,

Кружа неистовые бури;

И не навек, дорогой мой Вальгий,

Окован стужей берег Армении;

И под Бореем, веющим с севера,

Гарганский дуб не вечно гнется;

Вязам недолго знать платье вдовье.

Зачем же льешь ты песни плачевные

10 О милом Мисте, смертью похищенном?

Горит ли Веспер или меркнет —

Не покидает тебя твой пламень.

Ты помнишь старца многовекового?

Не вечно плакал, он по Антилоху,

И над Троилом не рыдали

Сестры-фригиянки год за годом.

Забудь же, Вальгий, жалобы женские!

Прославь нам лучше Августа-цезаря,

Грядущего в победных лаврах,

20 Снежный покров нам прославь Нифата,

Мидийцев реку, ныне покорную,

Волною прежде бурно кипевшую,

И в областях, им отведенных,

Конников скифских неутомимых.

47

К Лицинию Мурене

Правильнее жить ты, Лициний, будешь,

Пролагая путь не в открытом море,

Где опасен вихрь, и не слишком близко

К скалам прибрежным.

Выбрав золотой середины меру,

Мудрый избежит обветшалой кровли,

Избежит дворцов, что рождают в людях

Черную зависть.

Ветер гнет сильней вековые сосны,

10 Падать тяжелей высочайшим башням,

Молнии удар поражает чаще

Горные выси.

В горестях надежд, опасений в счастье

Не теряет муж с закаленным сердцем.

И приводит к нам и уводит зимы

Тот же Юпитер.

Плохо пусть сейчас — не всегда так будет.