53

К Помпею Гросфу

Мира у богов мореход эгейский

Просит в грозный час налетевшей бури,

Из-за черных туч в небесах не видя

Звезд путеводных,

Мира просит гет, утомлен войною,

Мира просит перс, отягченный луком,

Только мира, Гросф, не купить за пурпур,

Жемчуг и злато.

Ибо никого не спасут богатства

10 И высокий сан от томлений духа

И забот ума, что и под роскошной

Кровлей витают.

Хорошо тому, кто богат немногим,

У кого блестит на столе солонка

Отчая одна, но ни страх, ни страсти

Сна не тревожат.

Что ж стремимся мы в быстротечной жизни

К многому? Зачем мы меняем страны?

Разве от себя убежать возможно,

20 Родину бросив?

Всходит на корабль боевой Забота,

За конями турм боевых несется,

Легче, чем олень, и быстрей, чем ветер,

Тучи несущий.

Будь доволен тем, что в руках имеешь,

Ни на что не льстись и улыбкой мудрой

Умеряй беду. Ведь не может счастье

Быть совершенным.

Славен был Ахилл, но погиб он рано;

30 Долго жил Тифон, но иссох убого;

Мне ж, быть может, то, в чем тебе откажет,

Время дарует.

У тебя стада в сицилийском поле

Блеют и мычат, у тебя в квадриге

Кобылица ржет, у тебя одежду

Пурпур окрасил.

У меня — полей небольшой достаток,

Но зато даны мне нелживой Паркой

Эллинских Камен нежный дар и к злобной

40 Черни презренье.

54

К Меценату

Зачем томишь мне сердце тоской своей?

Так решено богами и мной самим:

Из нас двоих умру я первым,

О Меценат, мой оплот и гордость!

А если смерть из двух половин души

Твою похитит раньше, — зачем тогда

Моей, калеке одинокой,

Медлить на свете? Тот день обоим

Принес бы гибель. Клятву неложную

10 Тебе даю я: выступим, выступим

С тобою вместе в путь последний,

Вместе, когда б ты его ни начал!

Ничто не в силах нас разлучить с тобой:

Ни злость Химеры пламенно-дышащей,

Ни мощь сторукого Гианта, —

Правда и Парки о том судили.

Весов созвездье иль Скорпион лихой

Вершит мне участь, ставши владыкою

В мой час рожденья, Козерог ли,

20 Воли Гесперийских владыка мощный, —

Но как-то дивно наши созвездия

Друг с другом сходны: спас тебя блещущий

Отец Юпитер от Сатурна,

Крылья замедлив Судьбы летучей

В тот год, когда народ многочисленный

В театре трижды рукоплескал тебе;

Меня ж, над головой обрушась,

Дерево чуть не лишило жизни,

Но Фавн, хранитель паствы Меркурия,

30 Отвел удар. Итак, не жалей богам

В обетном храме жертв обильных, —

Я же зарежу простую ярку.

55

К алчному

У меня ни золотом,

Ни белой костью потолки не блещут.

Нет из дальней Африки

Колонн, гиметтским мрамором венчанных;

Не был я наследником

Царей пергамских пышного чертога,

И одежд пурпуровых

Не ткут мне жены честные клиентов.

Но за то, что лирою

10 И песнопенья даром я владею, —

Мил я и богатому.

Ни от богов, ни от друзей не жду я

Блага в жизни большего:

Одним поместьем счастлив я сабинским.

Днями дни сменяются,

И, нарождаясь, вечно тают луны;

Ты ж готовишь мраморы,

Чтоб строить новый дом, когда могила

Ждет тебя разверстая,

20 И выдвигаешь насыпями в Байях

Берег в море шумное,

Как будто тесно для тебя на суше

Что ж? Тебе и этого

Еще все мало, и, межи срывая,

Рад своих клиентов ты

Присвоить землю, — и чета несчастных

С грязными ребятами

Богов отцовских тащит, выселяясь…

А меж тем вернее нет

30 Дворца, что ждет у жадного Плутона

Барина богатого

В конце дороги. Что ж еще ты бьешься?

Та же расступается

Земля пред бедным, как и пред царями!

Прометея хитрого

Не спас Харон за золото из Орка;

Тантал, как и Тантала

Весь гордый род, обуздан в царстве мертвых;

Так бедняге честному

40 Плутон поможет, званый и незваный.

56

К Вакху

Я видел: Вакх в пустыне утесистой

Учил — о, диво! — мудрости песенной,

Внимаем сонмом нимф и чутким

Племенем сатиров козлоногих.

Священным сердце полное трепетом,

Едва дыханье Вакха почуяло,

Ликует! Смилуйся, о Либер,

Смилуйся, тяжким разящий тирсом!

Дано мне петь вакханок неистовство,

10 Вино и млеко реки струящие

В широких берегах, и меда

Капли, сочащиеся из дупел.

Дано к созвездьям славу причтенную

Жены блаженной петь, и Пенфеевых

Чертогов рушимые кровли,

И эдонийского казнь Ликурга.

Ты кажешь путь потокам и морю грань;

Обрызган лозным хмелем, в ущельях гор

Узлом нежалящим змеиным

20 Ты Бистонид обвиваешь кудри.

Когда по кручам к отчим царениям

Рвалось Гигантов грешное полчище,

Ты ниспроверг в обличье львином

Рета когтями и грозной пастью.

Для хороводных игр и веселия,

А не для буйной мнившийся созданным

Войны, таков же в гуще боя

Был ты, каков и в забавах мирных.

Тебя узрев и рог золотой узнав,

30 Безвредный Цербер трепетно взмахивал

Хвостом и по твоем возврате

Ноги лизал треязычной пастью.

57

К Меценату

Взнесусь на крыльях мощных, невиданных,

Певец двуликий, в выси эфирные,

С землей расставшись, с городами,

Недосягаемый для злословья.

Я, бедный отпрыск бедных родителей,

В дом Мецената дружески принятый,

Бессмертен я, навек бессмертен:

Стиксу не быть для меня преградой!