МОРЕ
Смотри, не оно ли
Блестит из-за леса,
Простора и воли
Раздвинув завесу?
Дыша, словно птица,
Свободой и страстью,
Подносит напиться
Ветров и ненастья
Бурлящую нашу,
Навек без измены,
Хрустальную чашу
Тумана и пены.
Иди ж на мой берег,
Сядь к волнам и слушай,
Земные потери
Оставив на суше.
Я — вечность! Я — море!
И гулом прибоя
И в счастье, и в горе
Тебя успокою.
ЮЖНАЯ ПЕСНЯ
Как проста, светла, хороша
Тишина твоего досуга,
Когда в небе плывут, шурша,
Золотые созвездья юга.
Эту прихоть души не тронь —
В ней есть нежность и есть забота,
Как зеленый и красный огонь
На ночном крыле самолета.
Год сомнений еще не изжит
И томится душа недаром:
Это южная песня, как щит,
Прикрывает ее от удара.
Помоги же мне, звездный юг!
Я ищу у тебя опоры,
Чтоб разбилась погоня вьюг
О, твои голубые горы.
ВОСКРЕСЕНЬЕ
Висело Божье тело,
Иссохнув на могиле,
Где высота блестела
Во всей безмерной силе.
Клонилась немощь тихо,
И кладбище томилось.
Угрюмая грачиха
Клевала Божью милость.
Дробится тело клювом
И пучится дождями.
Дыханьем стеклодува
Растет в растущей яме.
Растет корнями в стебли,
Растет, подъемля венчик.
Дожди в пути ослепли,
И путь их — переменчив.
И вот на мертвой глине,
Где мира блеск искрошен,
Таинственный и синий
Танцует дождь горошин.
Таинственный и белый,
Как дверь распахнут камень.
— Всем миром стало тело
И никого нет в яме!
НА ПЕРЕВАЛЕ
Гудел, как шмель, электровоз,
Ведя состав на перевале.
А ветви сосен и берез
Им вслед так дружески кивали,
Прощаясь, словно в первый раз,
С летящим за вагоном ветром,
На широте раскрытых глаз,
На высоте двух тысяч метров.
Еще последний поворот —
И солнце справа светит низко
В прорыв меж скал, как из ворот,
На белый камень обелиска.
«Европа — Азия». Рубеж.
Урал не знает сна и лени.
Нигде на свете не найдешь
Так много блеска и стремленья!
Скрипит пыль вечности во рту.
Как миф, глядит орел с откоса.
Край мира. Грань. — Но за черту
Уже продвинулись колеса.
Поет заливисто свисток.
Монета повернулась решкой.
Глядит с чуть видимой усмешкой.
И путь широкий на восток.
СУМАСШЕДШИЕ
Говорила узница узнице,
И странной была та речь:
«Я слышала — ночью в кузнице
Ковали огромный меч…»
А узник спрашивал узника,
Был странным его вопрос:
«Узнал? По тропинке узенькой
Прошел за окном — Христос!..»
Мы все путем неизведанным
Идем через странный свет.
И нет на вопросы ответа нам,
И смысла в вопросах — нет…
ВОКЗАЛЬНОЕ РОЖДЕСТВО
На вокзале Рождество
Выпито как с блюдца.
Здесь не встретишь никого —
Здесь лишь расстаются!
Только руку жмут — прощай! —
Перед дверкой узкой.
Только пьют холодный чай
С ветренной закуской.
Рождество скрипит на льду
В звездный хруст полозьев.
Разве я тебя найду
При таком морозе?
Я хожу — который год? —
Всё тебя встречаю,
Ночь промучась напролет
Над стаканом чая.
И под утро вспомню вдруг,
Чай разлив с испуга:
Он за дверью, старый друг, —
Северная вьюга!
ВАРИАЦИИ
Запираются двери
На скрипящий замок.
До свидания, Мери!
Я хотел все потери
Сосчитать — и не смог…
Раз возникшему звуку
Нужно длиться сто лет.
Как собрату и внуку,
Дай на счастье мне руку,
Замолчавший поэт!
Крепок всех лицемерий
Заколдованный круг.
Словно в старом примере —
Пью за здравие Мери,
Как поэт и как друг!