– Я буду ждать вас у входа в концертный зал! – вдруг выскочил вперед Петрович.

Девушка засмеялась и исчезла в толпе.

– Сегодня у нас намечается романтическое приключение, – многозначительно произнес Джи.

Усталость и сонливое настроение как рукой сняло. Я старался не подать виду, что от такого мимолетного приключения затрепетало мое сердце.

– А как на это посмотрит любимая Гиацинта? – засуетился Петрович.

Я и не заметил, как мы оказались у гостиницы, и только срочный отъезд на концерт прервал мои взвинченные мечты. Мы заскочили в автобус и поехали с музыкантами в заброшенный Дом культуры. Я, выбежав без пальто, нетерпеливо ожидал девушку на заснеженном порожке. Вокруг меня лениво проходили редкие любители холодного джаза. Вдруг я увидел прекрасную незнакомку – ее волосы развевались на ветру, и казалось, она летит навстречу, не касаясь земли.

– Как замечательно, что вы пришли! – признался я.

– Но только на первое отделение, – извиняющимся тоном ответила она, – мой жених вообще не хотел меня отпускать.

Улыбка погасла на моем лице, губы сузились в нитку. Я сам не понимал, что со мной происходит.

Я усадил девушку в зале между собой и Джи. Занавес поднялся, и Норман вдохновенно заиграл на флюгель-горне. На тульском концерте присутствовали полусонные граждане, утомленные собственной ненужностью, но Норман играл так, будто зал набит любителями изысканного джаза. После первого отделения нашу красавицу как ветром сдуло – даже юркий Петрович не успел взять у нее телефон. Закончилось второе отделение, зрители уже толпились у выхода, и одна-единственная девушка, лучистая, с тонкой талией, смущаясь, взбежала на сцену и подала Норману нежную орхидею. У меня захватило дух от ее искреннего тепла и детской наивности.

– Не волнуйтесь, – заверил Петрович, – сейчас эта девушка будет в нашей компании.

Не успел он к ней подойти, как ее перехватил Ханыч, и она уже оживленно беседовала с ним.

После концерта мы втроем тихо отправились пешком по городу, желая поближе познакомиться с местной культурой и слегка странными жителями. Джи посмотрел на Петровича, уныло шагающего без девушки с тонкой талией, и произнес:

– В этом городе мы спокойно можем обойтись без женщин, и даже самих хорошеньких.

Благородные джентльмены воспитывают в себе внутреннюю даму и могут жить в чисто мужском обществе. Не стоит впадать в излишне картонную культуру – лучше хранить легкую дикость, и это настоящая жизнь. Подражание внешней культуре является ошибкой многих эзотерических школ, а легкая спонтанность и неуловимость – перспективой нашего пространства.

Для достижения внутренней цели мы используем свою слабость, наивную уязвимость и временами – силу, нисколько не заботясь о собственной гордыне.

Мы живем под девизом:

"Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что".

Пока на вас направлен Луч космической Бараки, ваша жизнь может быть превращена в серию посвятительных сюжетов из книг "Тысяча и одна ночь", "Рукопись, найденная в Сарагосе", "Мастер и Маргарита", "Похождения солдата Швейка". Вы будете проживать их в волшебной реальности, путешествуя со мной по необъятной России.

Через час мы оказались в гостинице. После странного дня я сильно вымотался и лег в уголке на коврик, прикрывшись пальто.

Я оказался вместе с Джи в высоком готическом замке – он стоял на горе возле реки, голубой лентой вьющейся меж холмов. За дубовым столом сидели знатные господа и дамы, и один из сидящих рассказывал:

– В палящий знойный день по пескам пустыни мчался отряд Рыцарей. С раннего утра, без отдыха, не слезая с коней, мчались они со спешным поручением и смертельно устали. Тяжелая экипировка давила на плечи, и мучила нестерпимая жажда. К вечеру им стало ясно, что у них не хватит сил доехать до места назначения, но вдруг вдали они заметили оазис. Рыцари, воспрянув духом, направились к нему и расположились на берегу источника. Едва они успели снять доспехи, как увидели приближающийся отряд сарацин. Вскочив на лошадей, Рыцари вступили в бой, и после жаркого сражения сарацины бежали, оставив на поле повозку. Один из Рыцарей откинул полог палатки, возвышавшейся на повозке, и увидел прекрасное лицо незнакомки, глядящее на него из-под голубой вуали. Рыцарь почувствовал непреодолимое влечение к прекрасной даме и спросил, кто она.

Дама ответила, что она дочь короля близлежащего города, что во время охоты на них напал отряд сарацин и захватил ее в плен. Рыцарь не мог оторвать взгляда от юной красавицы – ему грезилось, что некогда, в далеком прошлом, он встречался с этой незнакомкой на другой планете и так же страстно был в нее влюблен. Дама уронила платок. Рыцарь наклонился, чтобы поднять его, – и вдруг очутился на планете с голубым солнцем, в роскошном дворце, в окружении незнакомых рыцарей и прекрасных дам. Среди толпы он заметил лицо незнакомки, которая была дамой его сердца. Он вспомнил, что, идя в бой, он всегда хранил ее образ в своем сердце, и эта неземная любовь не раз спасала его от смерти.

Не земным существом казалось она, а воплощением высшей мечты. Ее неуловимо тонкий взгляд уносил его в миры красоты и небесной любви. Она была для него таинственной нитью, ведущей в мир извечной красоты. Она владела тайной, ведущей к Духу. Она являлась для него входом в высшие миры через щемящее чувство любви. И казалось, ничего не надо более – лишь только охранять ее, как драгоценный цветок…

Рыцарь вдруг очнулся от своего видения и преклонил перед незнакомкой колена. Его пронзила прежняя любовь, и надежда воссияла в его душе. Теперь он вновь обрел вход в высшие миры любви и красоты, к которым всегда непреклонно стремился.

В этот миг заиграла труба, возвещая о том, что отряд сарацин вновь напал на Рыцарей. Обещая прекрасной даме вскоре вернуться, Рыцарь бросился на помощь товарищам, и завязалась жестокая битва. Вновь прибывший отряд сарацин оказался намного сильнее Рыцарей, и им пришлось отступить, покинув оазис. Рыцарь был тяжело ранен и с трудом был вынесен с поля боя. Когда он пришел в себя, то в первую очередь спросил о прекрасной незнакомке, но ее, кроме него, никто не видел. Рыцарь тут же потерял сознание…

Я проснулся от яркого солнца, светившего в окно гостиницы. Мне так не хотелось возвращаться в унылую реальность после взволновавшего меня сновидения, но Петрович успел приготовить чай, и надо было вставать.

Я сел за маленький столик у окна. Не успел я поднести кружку ко рту, как Петрович наткнулся на меня, и горячий чай опрокинулся мне на колени.

– Какая же ты неповоротливая свинья! – разозлился я.

Петрович впился в меня ненавидящим взглядом, но, посмотрев на Джи, лицемерно произнес:

– Прискорбно извиняюсь.

– Я позволю себе прямо с утра скорректировать ваше поведение, – произнес Джи, недовольно глядя на нас. – Вы обязаны быть предельно деликатными и оттенять наивыгоднейшим образом недостатки друг друга. Например, Петрович крайне нелеп и неловок – эти качества надо попробовать выгодно использовать в связи с нашей целью. При любых обстоятельствах сохраняйте внутри себя положительный климат. Таким образом, вы реставрируете свое космическое эмоциональное бытие и очутитесь в пространстве Весны Боттичелли.

Я вам запрещаю проявлять негатив по отношению друг к другу. Проявление негатива – это преступление номер один.

Перед вами стоит сложная задача: понять друг друга и спуститься совместно на внутреннюю глубину, но чем глубже вы будете спускаться, тем больше встретите конфликтных ситуаций. Преодолевая их, вы будете реально возрастать. Вы вместе тянете одну повозку. Никто из вас не имеет права самолично наказывать своего брата – необходимо апеллировать к третьей силе в виде меня.

Представьте себе, что вы сидите уютно в своей квартирке и читаете книгу об отважном пирате, который, пройдя сложнейшие испытания, стал благородным. Вы думаете, что, прочитав об этом, вы тоже стали благородными? А большинство мистиков так и считают.