– Как ты можешь говорить такие вещи, Гиацинта! – возмутился я. – Ты ведь моя жена.

– Это здесь я тебе жена, а там я сама по себе.

– Где это – там?

– Там, куда ты не можешь проникнуть.

– По-моему, – проворчал Петрович, – Касьян проскользнет куда угодно.

– Со своим идиотизмом он вряд ли сможет найти меня в сновидениях, – расхохоталась Гиацинта, и в глазах ее блеснул странный огонь.

Волна потустороннего холода пронеслась по кухне. На меня снова смотрела бледная карнавальная маска, скрывающая Неизвестное.

– Вы не будете возражать, если я покину вас? – тихо прошептал я. – Мне что-то не по себе.

– А еще изображает героя, – недобро усмехнулась Гиацинта.

Я упал на кровать; непреодолимая усталость навалилась на мои плечи. Не успел я сомкнуть глаза, как оказался бегущим по узкому ущелью, высоко в горах. В холодном небе мерцала луна, и яркие звезды угрожающе нависли над горизонтом. Вокруг возвышались отвесные мрачные скалы, едва различимые в темноте. Внезапно я услышал за спиной глухое рычание. Испуганно оглянувшись, я заметил вдалеке, в бликах желтой луны, двух матерых волков – они гнались за мной. Я неистово убегал от волков, перепрыгивая острые валуны, петляя между камней. Расстояние постепенно уменьшалось, меня охватил сверхъестественный ужас. Еще немного – и я буду растерзан.

"Вот так бесславно заканчивается мое обучение", – только и успел подумать я. Но в это мгновение волки превратились в двух лучезарных юношей, протягивающих ко мне руки.

Проснувшись, я рассказал об этом.

– Это сновидение, – заметил Джи, – означает, что пройден восемнадцатый Аркан. Грубая энергия твоего Уробороса – Дракона – расщепилась на две более тонкие, мужскую Янь и женскую Инь. Теперь тебе под моим руководством необходимо произвести очистку и возгонку этих энергий, а затем вновь расщепить их на более тонкие – тогда в тебе прорастет сверхвосприятие.

– Почему я не попадаю в такие сновидения? – недовольно сказал Петрович. – Чем я хуже Касьяна?

– С точки зрения иерархии, ты стоишь ниже Касьяна, – отвечал Джи, – поэтому он попадает в более высокие пространства и может тебе приказывать, не злоупотребляя своей властью и не являясь жертвой подсознательных негативов. С точки зрения си-нархии, несмотря на пропасть, разделяющую вас иерархически, вы оба являетесь совершенно равными перед лицом Абсолюта.

В рыцарской среде практикуется синархическое и братское отношение друг к другу. Соблазн применять власть и злоупотреблять ею – велик, поэтому старший рыцарь берет на себя всю ответственность за последствия своего приказа и пользуется этим правом только в крайних и редких случаях. В то же время нельзя сказать, что синархическое отношение является фамильярным и демократичным. Это сочетание доброты и дистанции, чувства юмора и спонтанности, понимания и взаимной жертвы перед лицом высших замыслов. Нельзя забывать, что оба находятся на службе великому делу Посвящения. Никто не имеет права злоупотреблять служебным положением. Необходимо сопоставлять любой конфликт и неясность с внутренним чувством жертвенного служения Высшему.

Теперь об отношениях с нашими дамами.

Гиацинта – Шакти высокого ранга, Петрович – паж. В его обязанности входит носить шлейф, веселить, развлекать, помогать и защищать. Любая претензия поставить себя на один уровень с дамой дисквалифицирует его и лишает изначального ранга пажа. Если ты одного ранга с дамой, то можешь питать надежды на интимную близость, если различного – то нет. Но по-братски, синархически, можно общаться. Внутренне непонимание "табеля о рангах" допускать нельзя. Это преступление, приравниваемое к кровосмесительству, и называется осквернение.

– Какие суровые законы в вашем Космосе, господин Маэстро, – произнесла Гиацинта, кокетливо играя прядью пушистых волос и поглядывая на бедного Петровича.

– В вашем они гораздо безжалостней, – отпарировала Фея.

– Вот у Гиацинты на тонком плане есть настоящий королевский двор, – сказал вдруг Джи. – Он состоит из фрейлин и слуг, а сама Гиацинта является Снежной Королевой.

– А Касьян в нем – влюбленный рыцарь, – подхватил Петрович.

– Нет, Ласаро, – презрительно произнесла Гиацинта, – ты в моем замке являешься гадким мальчиком Каем. Тебе в глаз попал осколок зеркала Люцифера, и ты безумно влюбился в Снежную Королеву.

– Но самым роскошным королевством владеет Фея, – произнес Джи, – она на тонком плане живет в царстве древнего Египта. Она – Жрица Фиванского Святилища. У нее эфирный состав тела, ее образ вы можете найти на фресках Египетских пирамид.

Через нее высшие сферы просматривают современный мир. Таких тончайших сущностей в древнем Египте было около трехсот. Их изваяли в виде статуй, которые сохранились до сих пор. Древние Иерофанты с их помощью проникали в высшие миры и общались с небесными цивилизациями. Ее защищают небесные стражи, а тот, кто ее обижает, навлекает на себя массу неприятностей.

Под утро в сновидении мне удалось проникнуть в царство таинственной Гиацинты. Ее замок был выстроен изо льда, его стены красиво мерцали голубоватым светом. Я сидел на ледяном полу и играл в фосфоресцирующие кубики; мне не нужен был мир людей, мое сердце остыло и превратилось в лед. Я предавался холодным мыслям о звездных просторах, рассматривая магическое зеркало. Вдруг в нем возникла призрачная фигура Гиацинты в одеянии Снежной Королевы.

– Я хочу рассказать одну историю, – произнесла она. – Может быть, тебе она напомнит о прошлом.

В одном из замков умер Рыцарь. Покинув свое остывшее тело, он стал подниматься в высшие сферы. Внезапно перед ним явилась прекрасная дама в красных доспехах.

"Привет тебе, Рыцарь, – улыбнулась она. – Я рада вновь встретить тебя. Не одна сотня лет пролетела с тех пор, как мы однажды расстались".

"Кто ты о, прекрасная дама?" – воскликнул восхищенный Рыцарь.

"Ты забыл меня? А ведь раньше мы были хорошо знакомы, – и она нежно прикоснулась к его руке. – Ты вместе со мной сражался за великий Орден".

"Но я не помню вас, моя дорогая принцесса", – смутился Рыцарь.

"Приглашаю тебя в мой роскошный замок, который находится высоко в горах. Там ты встретишься с достойными рыцарями, умными и гордыми. Тогда ты вспомнишь себя, вспомнишь, как мы сражались под одними знаменами, как одерживали громкие победы. Там я напомню тебе о былой твоей славе".

"Моя прекрасная госпожа, – склонил голову Рыцарь, – за вами я готов последовать хоть в ад".

Вошел Рыцарь в замок и увидел множество рыцарей в прекрасных доспехах, но холодны были их взоры и надменны их лица, и вспомнил он, как вместе с ними сражался против воинства светлых, и что одержали они победу над рыцарями, на знамени которых развевался белый Андреевский крест. И ушла радость из тех мест, и опустилась серая мгла, и люди перестали радоваться солнцу. И погас мир для их сердец. Опечалился Рыцарь, ибо понял, что не добру служил он ранее, и тут же решил покинуть замок. Но внезапно к нему подошла прекрасная дама, пригласившая его в замок, и вспомнил он, как, влюбившись в нее, постепенно забыл о своих друзьях по светлому Ордену и следовал всюду за ней. И так сильна и сладка была эта любовь, что потерял он честь и перешел в темный орден, забыв боевое прошлое. И заметил он, что потемнели лица рыцарей в зале, а лицо его дамы стало еще темнее. И понял Рыцарь, что попал в орден темных, и не выбраться ему так легко из этого места…

Звук легких дамских шагов на кухне вывел меня из волшебного сновидения.

Я встаю, выхожу на кухню и вижу невероятных размеров Джи, напряженно сидящего за столом.

– Откуда на кухне могли взяться дамские шаги? – спрашиваю я, сонно протирая глаза.

– Ну ты, чего встал, – пригрозил Джи, – какие еще женские шаги, турыст-тыптымат. Тут тебе не здесь, а ну ложись, а то мы тебя быстро отвыкнем…