Айри рассказала, как минувшей ночью Аберон разбудил ее и попросил идти за ним. Девушка даже и не думала сомневаться. Оказавшись за пределами Университета, Аберон рассказал, что взял лошадь у своего знакомого, тем самым предлагая отправиться в небольшое путешествие на Равнины Морвея. Однако Айри сказала, что ничего интересного в этом не видит и попросила отправиться в Берхалант – северо-восточный город Ардарии.

 - А-а, так вот почему я слышала, что Аберона сегодня чуть не избили за то, что он украл скакуна из стойла местного зажиточного мага, - фыркнула Наина и обратилась к Эне: - В любом случае, разве ты считаешь это нормальным?

 Эна пожала плечами, закусив губу. Наине показалось, что она ее даже не слушала – Эна неотрывно смотрела на Эстер, которая теперь лежала на боку. Свернувшись клубочком, она молча теребила пальцами цепочку своего медальона..

 - Знаешь, Айри, я все равно буду считать, что твой поступок был безумен. Мне даже не слишком интересно, понравилась ли тебе эта ночная прогулка. Твоя выходка была просто сумасшедшей! – строго говорила Наина. В какой-то момент она словила себя на мысли, что походила на мать, отчитывавшую свою нерадивую дочь.

 - Поверь мне, это того стоило, - мечтательно протянула девушка, накручивая темный локон на изящный пальчик. – Сады Берхаланта настолько красивые, что таких, пожалуй, не найдешь в самых идеальных и райских уголках планеты. Там такие растения! Такие цветы! А благоухание!

 Наина, поджав губы, усиленно делала вид, что ее рассказ Айри не интересует. Но на самом же деле ее так и снедало любопытство. Она жаждала подробностей, она хотела знать абсолютно все о том месте, куда она стремилась попасть с самого начала учебного года. Ведь слава о чудесных садах этого города была огромной, и Наине очень хотелось побывать там. Однако факт того, что Айри очутилась там раньше ее, немного раззадорил Наину, и теперь ее желание стало вдвое сильнее.

 - Пойдем в нашу комнату, я постараюсь быть незаинтересованной лучшим образом на нашей территории, - звонко рассмеялась Наина, и две девушки быстро ушли от Эны и Эстер, задорно обсуждая дивные красоты удивительных пейзажей северо-востока Ардарии.

 Когда обе хозяйки комнаты остались наедине, Эна не знала, с чего завязать разговор. Эстер отвечала односложно, не давая зацепок для развития беседы. Сейчас с ней общаться было весьма трудно.

  - Ох, я даже не заметила, как стало вечереть! – неподдельно потрясенным тоном воскликнула Эна, подойдя к окну. Эта простая, даже обыденная фраза произвела на Эстер потрясающее впечатление – вампиресса приподнялась на локтях, широко улыбнулась и зажмурилась.

 - Наконец день закончился!

Внезапно до Эны дошел смысл происходящего:

 - Так вот почему тебе плохо! Солнце! Но…, - девушка стушевалась, снова задумываясь. – Я думала, что после проведенного ритуала с тобой в главной роли солнце перестало быть проблемой для вампиров.

 - Все верно, но результат таков, что существуют и ограничения в абсолютной свободе.

 Эстер подробно разъяснила подруге особенности исполненного ритуала, указывая на то, что чем дальше вампир от Роттогора, тем тяжелее ему переносить влияние солнечных лучей.

 - Я даже не знала, что думать! – растрогавшись, сказала Эна, присев на край кровати. Она крепко обняла подругу и призналась, что очень рада наступлению ночи, так как вместе с мраком приходило и нормальное состояние Эстер.

  Некоторое время девушки увлеченно обсуждали происходящие в Университете дела. Эстер была обеспокоенна тем, что не могла посещать занятия. Даже если она не попадала под лучи, ее угнетало время суток. С утра начинали свое действие самые мерзкие боли, заставляющие Эстер недвижно лежать на перине. Только в положении, когда ее руки и ноги были распростерты, она чувствовала ломоту наименьшим образом. Эна догадывалась, что не только солнце было первопричиной страданий Эстер – девушке доводилось просыпаться среди ночи и слышать, как бредила вампиресса, повторяя имя Гаэля.

 Прошло довольно много времени, прежде чем Эна впервые зевнула. Эстер бросила спешный взгляд на настенные часы – часовая стрелка приближалась к полуночи. Маятник равномерно раскачивался из стороны в сторону, будто намекая, что время должно идти неспешно. Но приятное общение незаметно коротало часы, минуты и секунды, превращая их в сплошной, непрерывный поток.

 Эстер заметно занервничала. Пока кареглазая девушка увлеченно повествовала об утренних пересудах с Дамианом, она из кожи вон лезла, чтобы поскорее узнать все детали и попросить Эну покинуть комнату на некоторое время. Девушка, к тому же, прекрасно понимала, что если она потребует желаемого слишком дерзко, это насторожит Эну и тогда она решит выяснить, что задумала Эстер.

 Теперь счет шел на минуты. Вампиресса кивала, даже иногда задавала вопросы, и кое-что уточняла, дабы отвести от себя подозрения.

 - И знаешь, что я думаю? Дамиан просто не знал, какой повод мог бы обеспечить возможность пообщаться со мной, - смутившись от собственной же догадки, сказала Эна.- Это весьма интересный шаг с его стороны, однако, уверять меня, что я оборотень – это слишком. Я знаю, что он точно является вервольфом, но не понимаю, что он хочет от меня.

 - Наверное…

 -  Я знаю, чего он хочет, но, боюсь, мои слова обидят малышку Эну.

В комнату бесшумно вошел мужчина в плаще. Его лицо было скрыто маской.

 - Позвольте, разве мы знакомы? – упоминание этим мужчиной ее имени привело девушку в изумление.

 - Я знаю о тебе мало, но зато спокойно могу копаться в твоей милой, но, увы, пустой головке, - сожалеющим тоном сказал вошедший. – А теперь ты должна уйти. Будь добра.

 - Еще чего! – фыркнула Эна и, гордо подняв голову, прошествовала к своей постели. Она улеглась, скрестила ноги и закинула руки за голову.

  - Эна, тебе действительно лучше уйти, - тихо сказала Эстер и сделала шаг навстречу, но мужчина остановил ее повелевающим жестом. Девушка покорилась.

 - Если эта дрянная девчонка не хочет спать спокойно некоторое время, то я не стану препятствовать ее желанию, - усмехнулся Гаэль и поднес руку к маске. – На сей раз я не буду столь милосерден и не стану стирать ей память.

 Вампиресса с радостью отметила, что внешний облик ее господина стал значительно лучше, но это не играло особой роли. Он все еще внушал ужас. Эна едва сдержала внутри себя крик, которым она хотела разразиться, едва Гаэль склонился над ней и улыбнулся мертвецкими бледными губами, из-под которых виднелись тонкие острые клыки.

 Собрав весь самоконтроль в кулак, девушка посмела задать вопрос прямо вампиру в лицо:

 - Кто дал тебе право мучить Эстер и стирать память мне?

Мужчина издевательски рассмеялся, отчего брюнетке стало мерзко на душе.

 - Подумать только! Неужели ты рассчитывала, что я буду спрашивать у тебя разрешения?!

 Эстер стояла позади, склонив голову, не решаясь взглянуть в сторону спорящих. Она мысленно молила Эну о том, чтобы она поскорее убиралась, чтобы она постояла десять минут в коридоре, пока Гаэль даст ей новую задачу на эту ночь и до тех пор, пока они не покинут Университет вдвоем.

  - Ты даже не представляешь, как бы тебе нужно научиться спрашивать у других разрешения! – взвинтилась Эна. Гаэль, заинтересованно склонив голову набок, присел на край кровати. Такое соседство не нравилось девушке, поэтому она подвинулась ближе к другому краю. – Если бы ты поинтересовался, нужно ли Эстер то, что ты навязал ей, она бы сегодня не лежала бы, словно мертвец, в четырех стенах, а нормально бы общалась с людьми, занималась и радовалась жизни.  Какое право ты имеешь причинять другим боль! - яростно выкрикнула Эна, с ненавистью глядя на вампира.

- О, боль. Какое громкое слово! Да ты хоть представляешь, что такое боль? Это тебе не руку сломать или голову ушибить. Ты никогда не видела глаз своих жертв. Именно в них, в этих кажущихся бездонными пропастях, можно увидеть искренний страх, неподдельный ужас и безмолвную мольбу о пощаде. Эстер не страдает, ей не больно. По крайней мере, до тех пор, пока она не станет передо мной на колени, чтобы молить о спасении ее жизни и прекращении ее мук.