Наблюдая за словесными баталиями этой парочки я сама не заметила, как успокоилась. На душе потеплело, а все проблемы вдруг стали казаться такими далекими. Кроме совсем уж насущных: нестерпимо хотелось согреться, поесть и завалиться спать. Именно в таком порядке.

   - Моя Хранительница, Ксения, - Властелин все же вспомнил о моем существовании. Потом коротко представил всех остальных.

   - Филипп, - кивнул парень, продолжая очаровательно улыбаться. - Но лучше просто Фил. Прошу следовать за мной.

   Наконец, а то я уже разве что не посинела от холода. И зубами не стучала из чистого упрямства.

   Фил развернул своего жеребца и устремился куда-то вглубь леса. Судя по тому, как уверенно он продвигался вперед, разбойничий лагерь располагался здесь уже не один месяц, а то и год. И куда только маги глядят?

   - А этот Фил мне определенно нравится, - заявила я, завидев невдалеке огни.

   Нет, ну правда! Очень даже симпатичный разбойник. И глаза у него добрые, хоть и черные. И ни капельки не холодные, даже наоборот, смешливые.

   Думаю, мы подружимся.

   Судя по тому, что никакой видимой реакции со стороны моего благоверного не последовало, он был со мной полностью согласен.

   - Крыльями чувствую, от него будут проблемы, - не смог не добавить бочку дегтя в мою ложку меда Габриэль. Кто бы сомневался!

   - Бедовый он, - чуть слышно отозвалась Бережиня.

   - Зато какой краси-и-ивый! - восхищенно протянули Линка и тут же спрятала покрасневшую мордашку в складках плаща ангела.

   Никак не ожидавшая от мелкой подобного заявления я на этот раз все же оказалась в сугробе.

   Лагерь встретил нас четырьмя большими кострами, нестройным гомоном и запахом жарящегося на вертеле дикого кабана. Признаться, я ожидала чего-то белее... впечатляющего, что ли. А тут ничего так, вполне себе уютненько.

   Большая круглая поляна была тщательно расчищена от снега. Огромные мохнатые ели надежно скрывали вотчину разбойников от посторонних глаз и защищали от пронизывающих ветров. Рассевшиеся у огня мужики в ожидании ужина пытались что-то бренчать на гитаре. Выходило не очень. Предсмертные стоны несчастного инструмента покоробили даже мой не слишком притязательный слух.

   Здесь же обнаружилось несколько шалашей из ельника, изнутри и снаружи тщательно утепленных звериными шкурами. В одном из них нам и предстояло провести ночь. Все лучше, чем под открытым небом, пусть и с охранными и не позволяющими замерзнуть контурами.

   Магии в разбойничьем лагере не наблюдалось и в помине. Озадаченная ее отсутствием, я пристала с расспросами к Алексу и вскоре выяснила, что Фил, оказывается, ярый противник колдовства. Почему так, мне предлагалось спросить у него самого.

   Разумеется, доканывать своим вездесущим любопытством обаятельного разбойника я не стала, но про себя решила быть поосторожнее. Мало ли как этот красавчик относится к магам. Доказывай потом, что я к этим господам могу быть причислена разве что с очень большой натяжкой.

   Тьфу ты! Просто седая старина какая-то!

   Переодевшись в сухое, мы пристроились к одному из костров и сразу же получили по жестяной миске, доверху наполненной золотистым рисом с кусочками мяса.

   Я с энтузиазмом схватила источающую головокружительный аромат жестянку и в мгновение ока проглотила все до последней крупинки. Даже будь там яд, меня бы это навряд ли остановило.

   - Как думаешь, почему Измир ничего не предпринимает против всего этого? - лениво спросила я расслабившегося и подобревшего Властелина, красноречиво обводя рукой поляну.

   Тот заметно удивился, что выражалось в уже давным-давно ставшем привычном жесте - чуть приподнятой брови.

   - А что, по-твоему, он должен сделать?

   Гм... И он еще спрашивает?!

   - Разве по законам Белтании за разбойничество не вешают?

   Алекс добродушно усмехнулся и притянул меня поближе к себе.

   - Вешают. Если поймают... Не думаешь же ты, что господин директор позволит устроить облаву на собственного сына?

   - Сына?! - я была поражена. - Никогда бы не подумала, что у Измира может быть сын!

   Хотя, чему я, собственно, удивляюсь? Старый маг - точно такой же человек, как и все мы, пусть и директор Академии.

   - И даже не один, - рассмеялся над моей наивностью Властелин. - С его старшей дочерью ты уже имела несчастье познакомиться.

   Я старательно наморщила лоб, но ничего подобного припомнить так и не удалось.

   - Точно? А то что-то я запамятовала...

   - Данута, - подсказал мне благоверный. - Правда, насколько я помню, у него есть еще одна дочь, но она тихо живет в Моренске, и ни в каких мутных историях замечена не была. А Фил самый младший. Он лишен дара с рождения, вот и чудит.

   Но я уже не слушала. Подумать только! Данута! Мерзкая гадина, оставившая на моем плече отметину - дочь магистра Измира! А я, как обычно, обо всем узнаю едва ли не последней. Обидно.

   - А раньше ты не мог сказать?! - руки так и чесались отвесить ему хороший такой подзатыльник. Совсем совесть потерял!

   - Мог, - невозмутимо сообщил Властелин и попытался зарыться носом в мои волосы, но я уклонилась.

   - Так почему не сказал? - зашипела я. Получилось не хуже, чем у гадюки, которой ненароком оттоптали хвост.

   - Вот поэтому и не сказал.

   Я досадливо скрипнула зубами, но продолжать этот бессмысленный спор поленилась. Властелин - это диагноз, притом неизлечимый. А в случае с моим благоверным, который искренне уверен, что прав всегда и во всем, так и вовсе - приговор.

   Наевшиеся и заметно повеселевшие разбойники принялись мучить несчастную гитару с удвоенным рвением. Пришлось мне в целях сохранения слуха как такового переместиться подальше от источника жутких звуков. Отгородившись от горе-музыкантов (гитара передавалась по кругу, но справиться с капризным инструментом пока не удалось никому) широкой спиной Алекса, я немного расслабилась. Взгляд лениво заскользил по поляне.

   У соседнего костра несколько здоровенных детин терзали многострадальную гитару. Рядом - играли в кости и азартно спорили о результатах. Тут и там слышались обыкновенные мужские разговоры: об оружии, последнем набеге, женщинах (которых, кстати, я здесь пока не видела), бочонке доброго вина, который вчера удалось умыкнуть прямо из-под носа растяпы-возницы, следовавшего с обозом в Академию. Кое-кто очень тихо, чтобы, не приведи боги, не услыхал Фил, даже пытался рассуждать о магии. Иногда до меня доносились скабрезные шуточки и сальные анекдоты. Жизнь в лагере шла своим чередом.

   Разбойники, и до того не внушавшие должного страха, теперь и вовсе воспринимались как старые знакомые. В глубине души уютным клубком свернулось чувство защищенности. Спокойно здесь было. Будто и не в разбойничьем лагере находишься, а в собственной долине. Почти.

   Пожалуй, я бы не отказалась от такого "эскорта" до самого Акриса. А лучше - до победы над Власом. Может, подкинуть Властелину мыслишку?

   Быстрее всех сдался Габриэль. Видно, сказки о белоснежных и возвышенных ангелах, коротающих дни за музицированием и сочинением стихов, не на пустом месте возникли. Во всяком случае, судя по гримасе отвращения, прочно обосновавшейся на физиономии крылатого, пресловутый медведь его уши благополучно обошел стороной.

   Ангел стремительно переместился к соседнему костру и бесцеремонно распихал разбойников, расчищая себе место. Те окинули его оценивающими взглядами и нарываться не стали. Молодцы, умные бандюги. Предусмотрительные.

   Габриэль потянулся за гитарой. Мужикам уже и самим стало интересно, что же у него получится. А может, просто захотелось поглядеть на позор нахального гостя. В любом случае, инструмент крылатому отдали без разговоров.

   Внимательно оглядев протянутую ему гитару, ангел брезгливо поморщился (небось, тоже ворованная!), но за неимением лучшего с азартом принялся подкручивать струны. Вся поляна, затаив дыхание, наблюдала за его манипуляциями.