— А вы?

Валькери изумлённо распахнула глаза.

— Так я же не человек! Я разнокровка — человек, вампир, демон, эльф… перечислять очень долго, так что не буду, тем более, что я ответила на ваш вопрос.

Шеклболт кивнул, а затем обратился к Вольдеморту.

— Применяли ли вы когда-либо Непоправимые проклятья?

— Да, — бесцветным голосом ответил Реддль.

— Видите! — выкрикнул Хмури. — Он сам сознался!

— Просто вы неправильно задали вопрос, — оборвала его Валькери. — Вольд, скажи, применял ли ты Непоправимые проклятья — к человеку?

— Нет, — тут же пришёл ответ. — Никогда.

Пэнтекуин выпрямилась и победоносно посмотрела на Хмури.

— Совершали ли вы какие-либо правонарушения? — подключился к допросу Флетчер.

— Да.

— Какие?

— Когда я учился в Хогвартсе, я открыл Тайную комнату и выпустил василиска, обитающего там.

Авроры зашептались. Валькери заметно помрачнела, Хмури же наоборот выглядел довольным.

— Как и зачем вы выпустили его? — задал вопрос Темплер.

Вольдеморт странно вздохнул.

— Я — Наследник Салазара Слизерина по материнской линии. Я услышал легенду о Тайной Комнате и заинтересовался ею. В Ашкелоне я узнал, что являюсь потомком Слизерина, и решил открыть Тайную Комнату, чтобы взглянуть на чудовище, а главное, забрать оттуда один из талисманов Слизерина, предупреждающий об опасности и охраняющий своего владельца, очень мощный артефакт.

Темплер оживился.

— Где он? — быстро спросил аврор.

Вольдеморт протянул вперёд левую руку с кольцом-змеёй. Рубиновые глаза светились ярким огнём.

— Это значит, мне угрожает опасность, — монотонно пояснил Вольдеморт. — Если опасность очень велика, кольцо нагревается, а если смертельна — почти раскаляется и начинает шипеть на серпентарго, поясняя, откуда идёт беда.

— Серпент Салазара, — благоговейно прошептал Темплер. — Можно посмотреть поближе?

— Нет, — убрал руку Вольдеморт.

Темплер постарался скрыть разочарование.

— Почему вы натравливали василиска на учеников? — грозно спросил Шеклболт.

— Это была своего рода месть, — чуть пожал плечами Реддль. — Они считали меня занудным зубрилой, ничем не примечательным, часто обзывались и подстраивали разные пакости. Вообще-то, они измывались не только надо мной… Я и так ненавидел магглов, а такого обращения стерпеть не смог. Накладывать заклятья не было выходом — я получил бы наказание, и к тому же, они бы мне этого не простили, и образовался бы замкнутый круг. Но я не стал их убивать — василиск ни разу не посмотрел им прямо в глаза, как я и приказал ему.

— А как же та девочка? — спросил Флетчер.

Вольдеморт сделал долгий судорожный вдох.

— Это была случайность, — всё так же ровно, но уже тише сказал он. — Я не знал, что она там… я не хотел, чтобы так вышло…

Он умолк. Пэнтекуин осторожно коснулась его руки и чуть пожала её. Вольдеморт сжал её руку в ответ и слабо улыбнулся.

Некоторое время авроры молчали. Затем Шеклболт спросил:

— Что вы сделали после этого?

— Я запер василиска, зная, что никто кроме меня не сможет открыть Комнату — я был единственным Змееустом в то время. Чтобы отвести подозрения, мне пришлось обвинить Рубеуса Хагрида — тем более, что у него действительно был опасный питомец. Кроме того, я взял свой старый ежедневник и вложил в него все свои тёмные мысли и чувства на тот момент. Я чувствовал, что иначе они просто сведут меня с ума, и боялся этого… боялся себя. Ежедневник я спрятал и никогда никому не показывал. Больше ничего противозаконного я не совершал.

— Почему вы решили сдаться? — это был Флетчер.

— Мне надоело прятаться, — Вольдеморт заговорил чуть громче. — Я хочу помочь Валькери, а для этого должен быть рядом, но не могу.

— Помочь в чём?

Лорд открыл было рот, чтобы ответить, но затем закрыл его. По лицу прошла судорога, он словно бы боролся сам с собой. Руки с силой вцепились в край стола, всё его тело дрожало от напряжения.

— Я… не могу… сказать… — выдавил он через силу — …дал слово Хаоса…

Реддль глухо застонал, однако в глазах его мелькнуло осмысленное выражение.

— Я не буду отвечать, — прошептал он, кусая губы.

— И не надо, — вмешалась Валькери. — Джентльмены авроры… ещё вопросы есть? Если нет, мы возвращаемся в Хогвартс, как и было условлено. Там вы и сможете нас найти, если потребуется.

— Хорошо, — кивнул Флетчер. — Можете идти. Да, вот антидот… хотя я не уверен, что он вам нужен…

Пэнтекуин с Вольдемортом вышли из комнаты, и тут же рядом появились авроры, сопровождавшие их на допрос.

Валькери не обратила на них ровным счётом никакого внимания. Остановившись, она достала белоснежный платок и аккуратно промокнула им кровь, выступившую на губах Вольдеморта — так сильно он их искусал.

— С твоей стороны было очень мило сдержать слово — даже под признавалиумом. Я поражена.

— Я же дал слово Хаоса, — пожал плечами Вольдеморт. — Ну что, есть шансы?… — он не договорил, но Валькери прекрасно его поняла.

— Да, — твёрдо сказала она. — И неплохие. Ну пойдём, нас уже ждут. Или же ты предпочтёшь остаться здесь?

— Заманчивое предложение, но я, пожалуй, откажусь, — хмыкнул Лорд, направляясь к выходу.

Глава 37

Слушание дела было назначено на тринадцатое февраля. А одиннадцатого пришёл Джелар.

Пэнтекуин узнала о его приближении ещё за сутки, даже чуть больше, когда он только тронулся в путь — Дамблдор по её просьбе каждые полчаса проверял местонахождение Джелара, благо это легко было сделать — в том месте, где он появлялся, на магическом поле планеты появлялась «чёрная дыра», прореха, сразу заметная.

Вместе с Джеларом шли и скрийлы — те самые отвратительные существа, с которыми столкнулись Вольдеморт и Снейп. Эти чудища всегда сопровождали Джелара, где бы он ни появлялся, и так же, как и он, жаждали одного — убийства. По подсчётам Валькери их было не очень много — меньше сотни, но ведь с ними был и Джелар — лучший воин Лоно Хара, ничем не уступавший Пэнтекуин, и даже превосходивший её. А значит, на битву с ним уйдут все силы и внимание, и получить в это время удар в спину…

— А мы на что?! — выразил Вольдеморт общую мысль Алас’саров. — Сотня скрийлов — но нас ведь трое! И уж справиться с этими тварями мы сможем всегда!

— Я не знаю, Вольд, — тихо сказала Валькери. — Может, лучше бы вам всем уйти и затаиться…

— А смысл? Джелару я теперь враг номер два — я ведь выставил его дураком, а он мне этого не простит. Я остаюсь.

— Вал, неужели ты думаешь, что я смогу бросить тебя одну против всех? — серьёзно спросил Драко.

— А я по жизни — герой, — усмехнулся Гарри. — Эх, давно я не совершал чего-нибудь такого героического, — мечтательно протянул он.

— Я вряд ли смогу помочь, — грустно произнёс Дамблдор. — Лучше я сейчас займусь отправкой учеников по домам — не стоит рисковать ими.

Пэнтекуин улыбнулась.

— Ты прав. Вы все правы. Спасибо вам.

— Спасибо ты скажешь, когда я приволоку тебе хладный труп Джелара, — фыркнул Вольдеморт.

— Как поэтично, — вздохнула Валькери. — Ты, как всегда, в своём репертуаре.

— А что я должен был сказать? Один за всех, и все за одного? Неплохая фраза, но её уже заняли, — усмехнулся Реддль. — Так что пока сойдёт и эта.

— Тогда готовим торжественный приём? — изогнула бровь Пэнтекуин.

— Как всегда! — хором отозвались Алас’сары.

…Вечером Драко сидел в своей комнате и тренировался метать кинжалы в цель (хотя все уже давно ложились только точно в десятку), когда в дверь внезапно постучали.

Он открыл — на пороге стояла Валькери. Уставившись в пол, он негромко произнесла:

— Знаешь, я подумала… вдруг мне не удастся уничтожить Джелара? Может, этот день для меня последний?

— Не говори так! Ты победишь, я знаю! — горячо возразил Драко.

— …и я хочу сейчас быть с тобой, — тихо закончила Пэнтекуин.

Девушка подняла голову и улыбнулась. Её глаза ярко блестели, словно две звезды в ясную безлунную ночь.