— Гноллы! Всем к машинам! — рявкнул он в рацию, прицелился и выстрелил из подствольника своей беретты. Граната ещё не взорвалась, а он уже стрелял кроткими очередями во врага. Верховые гноллы погнали животных вскачь и тут взорвалась граната, к сожалению из-за того, что животные двинулись быстрее, взрыв произошёл не в скоплении противника, а за их спинами. Это немного притормозило всадников, но не больше. Звери как спринтеры разогнались, стремительно нагоняя в панике удирающих Петра и Андрея. Одно животное запрыгнуло на крышу остова Мерседеса, от тяжести тела крыша прогнулась, оттолкнулось мощными задними лапами и совершило гигантский скачёк метров на восемь — девять, ещё больше сокращая дистанцию до парочки людей.

Наездник в процессе полёта скакуна умудрился запустить дротик пробивший на вылет шею Петра и тут его догнала пуля Никифорова сбросив гнолла со спины животного. Потерявшая хозяина динозавроподобная тварь, не останавливаясь сбила с ног закричавшего Андрея и не обращая внимания на град пуль, выбивавших на мощном корпусе маленькие фонтанчики крови, схватил лежащего человека за ногу, приподняв клановца над землёй и сжала челюсти.

— Твою мать! — в сердцах выматерился Вячеслав, наблюдая за падением Андрея с откушенной ногой на землю. Никифоров сменил магазин и выпустил длинную очередь в тварюгу. Как раз подоспела вторая группа под командованием Коновалова и сходу разметала первых атакующих. Всё произошло так быстро, что даже не все водители успели вылезти из машин и вступить в бой.

— Третья! Вы где? — запросил он не успевшую подойти группу.

— Рядом.

— Отставить. Двигайтесь вдоль дороги во фланг атакующим аборигенам. Аккуратнее. — Напутствовал Никифоров.

— Принял.

Слава почувствовал неожиданное головокружение и зарождающийся страх. Из носа потекла кровь, а из глаз брызнули слёзы. Не отдавая себе отчета, опустил штурмовую винтовку стволом к земле и до боли сжал пальцы рук. Он не услышал звука выстрелов собственной беретты и не ощутил боли в правой ноге от срикошетившей собственной пули.

Подоспевший Сапрыкин выбил ногой оружие из руки командира и положил дёргающегося Никифорова на повреждённый асфальт. Вокруг продолжали стрелять бойцы клана по сообразившим, что им ничего не светит, гноллам. А когда из развалин раздались звуки выстрелов зашедших, почти в тыл к аборигенам бойцов третьей группы, разгром "конницы" завершился. Но ничего этого Вячеслав уже не видел.

— Никифоров ранен! — заорал Сапрыкин и засуетился вокруг командира отряда. Пощупал пульс на шее, убедившись, что с этим в порядке сноровисто перетянул ремень выше раны, вспорол ножом штанину и быстро оглядел ногу. — Аптечку мне, быстро!

Кто-то протянул Егору медкомплект. Ноздря сорвал крышку и стал копаться в старом военном фельдшерском комплекте.

— Где вы его достали? Старьё же? — пробормотал сам себе под нос Сапрыкин. Его всё равно услышали. Игорь Коновалов ответил.

— В машине был. Я приказал в каждую положить. И не старьё там вовсе, на складах военторга были. Союзники презентовали недавно.

Егор кивнул и продолжил колдовать над раненым. Полил на рану трех процентным дезинфицирующим раствором и попытался оценить повреждение голени. Насколько Егору позволяли его знания, в пределах курсов по оказанию первой медицинской помощи, дела обстояли не лучшим образом, но далеки оттого, что бы оценить ситуацию как критическую. Пуля прошла по касательной, не задерживаясь вырвала кусок мяса и чиркнула по кости. Возможно в кости возникла трещина, но пока это можно лишь предполагать. Без рентгена не определишь, что он и сообщил столпившимся вокруг бойцам во время процедуры перевязки. Когда он стал накладывать шину вмешался вездесущий Лёха Гвоздь, который был в третьей группе, со своим советом.

— А морфий колоть будете? По телику видел всем с огнестрелами колют. — Бывшие омоновцы и остальные присутствующие клановцы зашикали на него, кто-то даже дал ему лёгкий подзатыльник.

— Не-е надо морфий, — послышался тихий голос Вячеслава снизу.

— Ты как Слава? — нагнулся к нему Коновалов.

— Терпимо. Чем меня так? И главное когда? Доложите обстановку. — Зачастил он вопросами, приподнимаясь на правый локоть. С другой стороны его поддержал Ноздря.

— Командир. Может не нужно вставать? Давай мы тебя в газель положим и домой отправим.

— Отставить сопли старший лейтенант Сапрыкин. — Сказал таким тоном, что омоновец сразу вспомнил, что он не просто Ноздря, а обученный боевой офицер МВД России, хоть и везде с приставкой бывший, однако от этого не потерявший достоинства.

— Слушаюсь. Есть отставить, — чётко и без тени иронии ответил он.

Вячеслав попытался встать оперся на больную ногу, но чуть не свалился обратно на землю. Его поддержали сразу несколько рук.

— Я в порядке, — круговым движением отстранился от добровольных помощников, оставив при себе только Егора. — И так….

— Да что тут докладывать, — начал Игорь, как самый старший после Никифорова. — Противник полностью уничтожен. Погибших двое. Раненых двое, включая тебя. Второй тяжелый. Ему откусили левую ногу. Сейчас оказывают мед помощь.

— Андрей. Моя вина. — проговорил Вячеслав. — Почему все столпились и не держите свои сектора, вдруг нападавшие были не единственные в округе. Коновалов? И где третья группа? Вижу Алексея, а остальные?

Капитан виновато опустил глаза. Тут снова влез Гвоздь.

— А мы там гнолла поймали.

Несколько пар глаз вытаращились на Лёху.

— И молчал? — вызверился Игорь.

— Так я…, меня доложить…., а вы все заняты были….

Ему не дали договорить. Вячеслав превозмогая стреляющую боль в ноге, сквозь зубы сказал.

— Ну так докладывай.

— Когда мы сбоку как навалились на них, а они драпать…. Кто-то завалил гнолла. Он на землю, а его динозавр прыг-скок и за развалины. Мы палили как бешенные. Я кажется двоих завалил. Короче. Один из аборигенов вдруг вскочил и дал дёру, да куда ему подстреленному с нами тягаться. Вадим…, - узрев как Вячеслав мрачнеет лицом поправился, — то есть хотел сказать — товарищ лейтенант Вадим Ходько догнал вражину и с ноги ему по кумполу. — Ещё больше смутившись продолжил, — то есть провел задержания нарушителя с использованием….

Все заржали, даже Никифоров весело морщился, превозмогая боль.

— Понятно, — Вячеслав повернулся к Коновалову, — проверьте, что с командой Вадима и помоги если нужно.

Игорь в ответ кивнул, показал своим головой, чтоб следовали за ним и прихватив с собой Гвоздя умчался к месту нахождения Лёхиного непосредственного командира.

— Придётся к боевой подготовке прибавить уроки литературного русского языка. Иначе подобные доклады сведут меня с ума, — вслух подумал Слава.

Никифоров проследил взглядом за убывшими, затем проверил второго раненого. Андрей был совсем плох. Потерял много крови и скорее всего находился в торпидной фазе шока, он уже не кричал и не стонал, губы пересохли, наблюдалось учащенное дыхание. Было видно что паренёк на гране потери сознания. Исполняющий обязанности врача боец уже перетянул обрубок и вколол обезболивающее. Сам весь в крови пострадавшего пытался гемостатической губкой остановить кровь и кажется у него получалось.

Заметив командира отрицательно покачал головой.

— Срочно домой доставить его. Если успеем, выживет, — хриплым голосом доложил он.

— Доставим, — пообещал Вячеслав. — Накрылся наш рейд медным тазом, — уже обращаясь к Сапрыкину прокомментировал Никифоров.

— Это точно.

— Давайте Андрея на носилки и в грузовую машину. Едем домой. Егор помоги мне сесть в УАЗ. Нога разболелась ужас просто.

— Не вопрос.

Незадолго до отправления вернулись вторая и третья группы. Люди тащили на себе брыкающегося гнолла. Аборигена опутали найденной в развалинах проволокой и ремнями. Кто-то не пожалел свою бандану на сооружение для непокорного пленного намордника.

— Почему так долго? — больше для проформы, чем с негодованием поинтересовался командир. По сумасшедшему извиванию тела гнолла и так было ясно почему.