Всё действие не заняло больше секунды, а Ен уже нейтрализовал двух человек и занял выгодную позицию, позволявшую не опасаться атаки со спины. В группе захвата, впрочем, были собраны отнюдь не новички. Оставшиеся не раздумывая кинулись на неожиданно прыткую цель.

Их было четверо, еще двое стояли позади своих товарищей, перегораживая щитами выход из узкого переулка, а за ними с электронным планшетом в руках расположился их командир. К счастью, они могли действовать только по двое, обойти Ена со спины было практически нереально, а теснота места схватки не позволяла им как следует размахнуться своими дубинками.

Ен рванулся на бойцов одновременно с ними. Первый противник, ранее пытавшийся вбежать в комнатку Ильи справа, замахнулся дубинкой над собой и начал опускать её на Ена, но, к своему удивлению, обнаружил, что его локоть уже удерживает рука его противника, а сам он бьет левой ногой в пах его напарника. После этого второй рукой Ен перехватил кисть удерживаемой им руки и свернул ее в сторону, рвя связки плеча.

Чтобы разобраться с этими двумя, Ену потребовалось уже на секунду больше.

Молодой человек не позволил себе замешкаться и продолжил атаковать. На этот раз он кинулся прямо между двумя бойцами, круговым движением руки отвел в сторону опускающуюся ему на голову дубинку противника слева, изменив направление удара и пропустив его мимо себя, а сам приложился коленом по животу противника, чем заставил его сложиться пополам. Противник справа понял, что его дубинка, скорее, помогает цели, чем ему самому, и, пока Ен был занят его напарником, двинул того кулаком в лицо.

Удар получился что надо. Ен, на мгновение потеряв ориентацию, отступил назад, и боец попытался дубинкой ткнуть его в область груди, одновременно сжимая рукоятку и заставляя активироваться пару электродов на конце оружия.

Левой рукой Ен перехватил летящую ему в грудь дубинку и дернул ее на себя, одновременно приседая и разворачиваясь к противнику боком. Законник, получив дополнительное ускорение, почти полетел вперед, потерял равновесие и начал заваливаться вперед, когда Ен, уже стоявший к нему вполоборота, отпустил дубинку и локтем ранее удерживающей ее руки заехал бойцу по ребрам. От такого удара он подлетел в воздух, согнулся пополам и рухнул на землю. Выпавшая из его руки дубинка упала прямо на стопу Ена, и он, подкинув её вверх, ловко поймал оружие за рукоять.

Краем глаза контролируя поведения поверженных противников, из которых только двое первых пребывали в бессознательном состоянии, Ен начал наступать на щитоносцев, которые были потрясены скоростью, с которой безоружный человек в полумраке расправился с их товарищами. Эти двое шарили по своим поясам, пытаясь нащупать оружие, однако Ен не позволил им сделать ничего.

Совершив короткий разбег, он врезался плечом в щит законника слева, заставив того отступить на шаг и тем самым оставить правый бок своего напарника неприкрытым. Тот попытался было развернуться, но носок левой ноги Ена угодил ему прямо по пояснице. Законник, изогнувшись дугой и дико завопив, упал на землю и свободной рукой схватился за отбитую почку.

Офицер не стал ждать, пока Ен пробьётся к нему через его последнего подчиненного, достал пистолет из кобуры на поясе и начал целиться в него. Между ним и Еном все еще стоял уже полностью потерянный щитоносец, и только он не позволял своему командиру пристрелить молодого человека. Ен это отлично понимал и поэтому, не став выходить из-за своего «щита», начал просто толкать его спиной вперед на офицера. Офицер стал быстро пятиться, однако его подчиненный уже полностью лишился воли к сопротивлению, и Ену не составило особого труда быстро сократить расстояние между ним и его командиром.

Офицер кинул планшет на землю, сделал шаг в сторону, позволяя своему подчиненному пронестись мимо, и опустил пистолет, дабы ненароком не пристрелить его. Поднять оружие он не успел. Дубинка хлестко ударила его по локтю, раздробив кость. Пистолет упал на землю, а офицер, завопив, грохнулся на колени и схватился за травмированную руку.

Последний оставшийся на ногах бросил свой щит на землю, развернулся и понесся к выходу из переулка, до которого оставалось совсем чуть-чуть.

Ен поднял пистолет, взвел боёк. Внимательно следя за выходом из переулка, он начал обходить стонущих противников, посылая в каждого из них разряд из шоковой дубинки.

В одних джинсах, которые он даже не успел застегнуть, из комнаты выбежал Илья и тихо, но четко произнес:

— Что происходит?!

— Ничего себе! — восхитился показавшийся вслед за ним Марат, перешагивая через неподвижное тело на пороге. Однако вслед за этим мальчик вздрогнул, немного испуганно посмотрел на Ена и дрожащим голосом спросил, указывая на два тела перед собой, не подававшие признаков жизни: — Ты их что, убил?!

— Не знаю. — Ен покачал головой, подошел к последнему пребывающему в сознании бойцу и минут на десять отправил его в небытие. Затем склонился над первыми двумя противниками, пострадавшими больше всего, быстро проверил их пульс. Заявил: — Живы. Они парни крепкие, должны будут оклематься.

Мальчик с облегчением выдохнул, а Ен начал обыскивать тела бойцов. Тем временем Илья, смотрящий на картину побоища схватившись руками за голову, вспомнил свое боевое прошлое, быстро взял себя в руки и загнал Марата обратно в комнатку, твердым голосом приказав мальчику одеваться и собираться.

Никакого другого оружия, кроме шоковых дубинок у группы захвата так и не нашлось.

Ен подошел к последнему из оставшихся в сознании — офицеру, сидящему на коленях и даже не помышляющему о бегстве, присел рядом с ним и поднял с земли планшет.

Короткая яростная схватка, сопровождаемая криками боли, конечно же, не могла не встревожить жителей переулка. Во многих окнах наверху загорелся свет, и из них с опаской начали выглядывать взволнованные люди.

— Илья! — закричал один из жильцов, высунув свою взлохмаченную со сна голову прямо над его комнаткой. — Что случилось?! Налет?!

— Всё нормально, уже нормально… — ответил он, решительно шагая к Ену с желанием разобраться во всем происходящем.

Едва взглянув на планшет через плечо Ена, он громко выругался и подскочил на месте. На прямоугольном экранчике, друг рядом с другом светились две фотографии — его и Марата. Под фотографией Ильи большими буквами было написано "особо опасен" и далее следовала вся его личная информация.

— Что всё это значит?! — тихо, чтобы никто посторонний не услышал его, спросил Илья. — Почему я получил такой статус?

— Все вопросы потом, — ответил Ен, кинул планшет на землю, встряхнул офицера за плечо и спросил: — Ваша цель? Отвечай быстро!

Офицер, не поднимая головы в шлеме, поморщился от боли и сказал:

— Захватить этих двоих живьём и доставить в ближайшее отделение Безопасности.

— Как на них вышли?

— Их сдал местный. Лука, по-моему. Он привел нас сюда.

— Вот падла, — выругался Илья и побежал в комнатку помогать Марату собираться.

Ен тем временем продолжил допрос.

— Сколько вас?

— Я и эти. — Офицер кивком головы указал на неподвижные тела. — Еще водитель за углом в машине.

— Оружие?

— Не летальное. Пистолет только у меня.

— Поддержка?

— Нет, операция ни с кем не согласована. Это была обычная проверка по доносу.

Ен нахмурился, убрал пистолет в карман на бедре брюк, схватил валявшуюся рядом шоковую дубинку, поднялся на ноги и, ткнув ею офицера в грудь, сказал:

— Ладно, верю. Поспи пока.

Послышался короткий треск, и офицер прислонился плечом к стене, потеряв сознание.

Братьям не потребовалось много времени, чтобы покидать в рюкзаки всё самое необходимое, и, когда Ен закончил беседу с офицером, они уже были готовы покинуть свое жилище. Первым выскочил Марат, прижимая к груди испуганно мяукающего котенка, за ним выбежал Илья, с тоской оглянулся на свою комнатку, которую теперь он мог увидеть очень не скоро, и повинуясь взмаху руки Ена, братья проследовали за ним к выходу из переулка.