– На войне всяко бывало. - Расправив плечи, Серегин приосанился. Опустившись в кресло напротив гостя, она изобразила восхищение.

– А скажите мне, Александр, только честно, как человек опытный, - голос ее дрогнул, - тяжело ли вообще убить человека? Вот просто - взять и прервать чью-то жизнь? Не боязно ли? Не в драке, не в бою, а просто так, потому что волен так поступить? - Пальцы Ирины сжали подлокотники кресла.

– Так чего уж там сложного, коли не на войне, а он без оружия? - Недоуменно посмотрел на нее Серегин. - Я вот…

– Вы тут не скучаете? - В дверях гостиной появился приветливо улыбающийся Николя.

Ирина, обессиленно разжав пальцы, откинулась на спинку кресла.

– Николя, дорогой, - с трудом улыбнувшись мужу, проговорила она, - разве так можно? У нас же гость. - Серегин торопливо поднялся. - Вот, слава Богу, хоть господин Серегин меня развлекает. Хотя… - она с нарочитой веселостью взглянула на гостя, - скорее, это делаю я - кокетничаю, можно сказать - искушаю… А он совершенно неприступен, сосредоточен и деловит… - гость несколько раз поспешно кивнул в подтверждение. - Хоть бы улыбнулся разок. - Серегин, выдавив из себя улыбку, пробормотал что-то невнятное.

Николя укоризненно взглянул на Ирину. Она поднялась и, подойдя к столу, взяла кофейник:

– Будешь кофе? Правда, он уже остыл, а Лили я отпустила. У нее отец приболел. Конечно, я могу подогреть.

– Сделай милость. - Он подошел к гостю и пожал ему руку. - Рад вас приветствовать, - произнес Николя по-русски, - господин… нет, - улыбнувшись, быстро поправился, - товарищ Серегин. Спасибо, что пришли. Графиня очень соскучается по России. Для нее ваш визит - хороший подарок. Давайте сядем к камину. Там будет тепло и уютно. Я добавлю дрова, а то огонь чуть-чуть горит. Вот - прошу. - Он показал рукой на кресла, стоящие у камина. - Сейчас понесем туда чашки, загорим свечи…

Он переставил поднос на столик, подбросил в камин несколько поленьев и устроился в кресле рядом с Серегиным, который молча смотрел на огонь.

– Выпьем что-то? - Николя вопросительно взглянул на гостя.

Тот, заметно оживившись, поспешно проговорил:

– Я водочку предпочитаю употреблять.

– Простите? - переспросил его Николя.

– Ну… - Серегин, с сожалением взглянув на непонятливого хозяина, пояснил: - Водки, говорю, выпить можно. Не откажусь я.

– Сожалею, - огорченно развел руками Николя, - но водки у меня нет. Может быть, вы, - задумавшись на секунду, Николя произнес только что услышанное от гостя слово, - пред-по-чи-та-ете коньяк?

Серегин, слегка поморщившись, кивнул. Николя поднялся с кресла и подошел к столику, на котором стояли бутылки с разноцветными этикетками.

– Вы любите коньяк? - спросил он.

Серегин озадаченно потер кончик носа

– Ну, не успел, так сказать. Времени не было. Но попробовать не откажусь.

Николя налил в бокалы коньяк из невысокой бутылки темно-матового стекла и протянул один из них гостю. Тот, взяв бокал обеими руками, недоуменно покрутил его, рассматривая темно-янтарную жидкость на самом дне, затем, спохватившись, сделал попытку подняться.

– Сидите-сидите! - Николя опустился в кресло. - Попробуйте. Думаю, вы будете полюбить. Очень хороший аромат!

Серегин поднес бокал к носу и, принюхавшись, недоверчиво взглянул на Николя.

– Пахнет… как… - он подергал себя за мочку уха, подбирая слово, -…хорошо! - Наморщил лоб, словно пытаясь вспомнить что-то важное, и торжественно произнес: - "За нашу советско-французскую дружбу!" - Выдохнув воздух, выпил содержимое одним глотком и поставил бокал на столик. Его лицо на мгновение приобрело растерянно-задумчивое выражение, будто именно в этот момент кто-то спросил его: - "А скажи-ка, Серегин, друг дорогой, в чем смысл жизни?"

Николя, сделав маленький глоток, продолжал держать бокал, с интересом посматривая на гостя.

– Еще?

– Да… так сказать… - Серегин покачал головой, - не распробовал.

– Еще хотите? - Николя протянул руку к бутылке, но гость энергично помотал головой.

– Погоди… - он приложил руку к животу. - Кажись, пробирает помаленьку. Так сказать, переварить надо! - На его щеках появился легкий румянец, глаза заблестели. - А теперь, пожалуй, давай, - подвинул он бокал ближе к хозяину. Николя, пряча улыбку, налил ему еще. Оживившийся Серегин поднял бокал и глубокомысленно произнес: "Ну, в общем… чтобы нам было густо, а другим пусто!"

В глазах Николя, услышавшего новую поговорку, засветился азарт коллекционера, увидевшего редкую вещицу, предназначение которой еще до конца не понятно, но чутье подсказывает - надо немедленно брать.

– А кому пусто? - с живым интересом спросил он.

Серегин, удивленно посмотрев на него, многозначительно ответил:

– Кому-кому… известно кому… им! - Подумав немного, добавил решительно - Всем! - и, разом опустошив бокал, спросил: - Говорят, этот напиток больших денег стоит?

Николя пожал плечами.

– Д-а-а… - продолжил Серегин. - Но деньги в нашей жизни не главное! Мы при коммунизме их отменим… за ненадобностью.

– А что есть главное в жизни? - Николя с изумлением посмотрел на собеседника, похоже знающего ответ на этот вечный вопрос.

– Идея! В идее вся сила! - не задумываясь, торжественно изрек Серегин.

– Какая идея? - в глазах Николя светился неподдельный интерес.

– Известно какая. - Серегин снова с удивлением уставился на графа, не понимающего таких простых вещей. - Наша!

– Я понял, я все понял! - извиняющимся тоном проговорил Николя и, пряча улыбку, быстро обернулся к появившейся с кофейником в руках Ирине. На лице ее пылал лихорадочный румянец. - Тебе помочь, дорогая? - озабоченно взглянув на жену, спросил Николя.

– Помочь - ты свечи принес, но не зажег. Впрочем, сиди уж, я сама, - совсем тихо, почти неслышно проговорила Ирина.

Мужчины молча наблюдали, как она зажгла одну за другой длинные тонкие свечи в подсвечнике и погасила люстру. Пространство гостиной сузилось. В первый момент показалось, что стало слишком темно, но через несколько минут, когда глаза привыкли к золотисто-розовому тону, окрасившему все вокруг, в комнате словно стало теплее и уютнее. Ирина принялась разливать кофе.

– А где еще вы успели побывать, кроме Франции? - включилась она в разговор, пока Николя глотнул кофе, который на этот раз, похоже, оказался слишком горячим.

– На Украине… - по лицу Серегина промелькнула тень приятных воспоминаний, -…с конармией Буденного, потом в Польше… - его глаза погрустнели, - с Тухачевским.

– А как вам Париж? - задал Николя сакраментальный вопрос.

– Богатый город… - в глазах Серегина появился плотоядный блеск. - Ой, богатый! Но… - он поднял указательный палец, -…неравенство на каждом шагу. Куда ни глянь.

"Прелесть какая!" - мысленно рассмеялась Ирина, провожая взглядом Николя, который, извинившись, направился в другой конец комнаты к телефону, издававшему дребезжащие звонки.

– А вы, Александр, уже ознакомились с достопримечательностями Парижа?

– Не случилось еще, - чуть помедлив, ответил он. - Не успел. Да и куда ж я без провожатого в чужом городе? А наши в посольстве, которые в Париже раньше бывали, заняты все… - протянул Серегин. Откинувшись на спинку кресла и забросив ногу на ногу, он многозначительно взглянул на Ирину. В его глазах мелькнул отсвет пламени.

"Ого! Как осмелел… - пронеслось у нее в голове. - Хорошо еще не подмигнул… со значением, - насмешливо подумала она. - Хочешь играть через голову мужа? Давай попробуем, да вот захочет ли он пригнуться?" - Ирина покосилась в сторону Николя, который, повернувшись к ним спиной, негромко говорил с кем-то по телефону.

– Надо же, какое совпадение! - изобразила она радость на лице. - А у меня как раз неделя свободная, в связи с чем могу предложить вам свои услуги… - она смерила его бесцеремонным взглядом, -…в качестве экскурсовода…

– Я согласен, - торопливо пробормотал Серегин.

Николя, обращаясь к невидимому собеседнику, прокричал в телефонную трубку: