Вскоре мы добрались до города, который еще в Париже я определил конечной точкой нашей экспедиции. Когда мы подошли к воротам, он только пробуждался от сна. Сонные солдаты в медных касках, стоявшие с внешней стороны, скользнули по нам ленивыми взглядами. Мы не привлекли их внимания – несмотря на то, что, как мне казалось, являли собою живописную группу. Беспрепятственно пройдя по узким улицам, мы вышли на небольшую площадь перед приземистым собором, увенчанным фигурой ангела, держащего огромный крест. Здесь я, наконец-то, остановился и обратился к господину Лакедему – душ Баррушу:

– Ну вот, дон Карлуш, – и я сам удивился тому, как явственно дрожит от волнения мой голос, – мы прибыли во владения его высочества герцога Савойского, как я вам и обещал. Теперь вы, наверное, сможете занять пост финансового советника Карла-Эммануила. На свежей упряжке отсюда до Турина можно добраться за пять-шесть часов. Хотя я посоветовал бы вам поскорее перебраться в Рим. Там, под покровительством ваших влиятельных друзей, вы сможете не опасаться ни мести Жаиме душ Сантуша, ни инквизиции. А мне пора! К сожалению, здесь мы расстанемся. Меня ждет служба.

– Как, вы намерены вернуться в Париж? – он посмотрел на меня, как на безумца. – Вы ослушались приказа всесильного кардинала – и так спокойно говорите о своем возвращении туда, где он, несомненно, отправит вас в Бастилию?!

– Я сказал, что мне приказано доставить вас в Барселону, – объяснил я. – И это – Барселона. Вернее, этот милый городок зовется Барселоннетой[9] , маленькой Барселоной. Райский уголок! Ну же, господин Лакедем, пойдемте! На нас уже глазеют зеваки! Нужно найти место для ночлега, и, мне кажется, вот эта уютная гостиница вполне подойдет!

Господин Лакедем отшатнулся.

– Но я же читал приказ! Там говорилось о Барселоне, а вовсе не... Вы осмелились сыграть с его преосвященством такую шутку?! – с ужасом вопросил он. – Вы понимаете, что он может сделать с вами, когда узнает?

Я пожал плечами и постарался улыбнуться как можно беспечнее – несмотря на то, что у меня на душе скребли кошки.

– Ничего он не сделает! – ответил я. – Ничего. Не волнуйтесь, господин душ Барруш! Ведь я выполнил приказ его преосвященства в точности. Ну, а география – у меня всегда были проблемы с географией. Но разве можно наказывать за это королевского гвардейца? – и я торжествующе расхохотался, весело подмигнув ростовщику. – Я же не школяр!

Он, конечно же, не разделил моего веселья.

– Поедемте с нами, – предложил он. – Поедемте, у его высочества найдется место для такого прекрасного солдата как вы!

Я покачал головой.

– Я присягал королю Франции, – ответил я. – Поступить на службу к другому монарху, значит, нарушить присягу. Единственным достоянием дворянина является честь. Изменив присяге, я утрачу ее – и, значит, утрачу это единственное достояние, стану по-настоящему нищим. Презренным нищим, господин душ Карлуш.

Вторую причину я ему не назвал. Я не стал напоминать ему, что смерть моего отца все еще остается неотомщенной. Дон Жаиме душ Сантуш, если правильным было мое представление об этом человеке, непременно разыщет меня – в Париже. И тогда я смогу сдержать слово, данное самому себе над могилой Авраама де Порту.

В глазах Лакедема–душ Барруша заблестели слезы. Он порывисто обнял меня. Я поспешил освободиться от его объятий. На нас уже уставились ранние зеваки – по счастью, их пока что было немного.

– Мушкетон! – крикнул я. – Черт побери, что ты стоишь столбом? Проводи госпожу Сюзанну и ее дочь до гостиницы! Ты, кажется, хвастал, что бывал здесь несколько раз? Оставляю моих друзей твоим заботам, надеюсь, ты устроишь все должным образом. Ты говорил, что горожане не в ладу с законами, так что смотри! – я погрозил моему слуге, смотревшему на все с привычной невозмутимостью. – А нам с вами, господин душ Барруш, нужно найти здешнего капитана.

Как оказалось, дом, в котором обретался начальник Барселоннетского гарнизона, находился здесь же, на площади. Подходя к нему, я подивился схожести этого здания с «отелем Бриссо» в Маржаке. Да и сама Барселоннета казалась близнецом французского приграничного городка.

Я бы не удивился, если бы узнал, что все местные жители находятся в родстве со своими французскими соседями. Но вот тому, что капитан Джузеппе Бриззи выглядел двойником Жозефа де Бриссо, я, все-таки, удивился. Сходство это таилось не во внешности и даже не в имени, по сути, представлявшем итальянский вариант имени французского капитана. И даже не в акценте, точь-в-точь копировавшем речь уроженца Маржака. Что-то более важное сближало этих достойных господ. Но долго размышлять над этим я не стал. Представившись капитану Бриззи и вызвав большое удивление тем, что на голову ему свалился гвардеец французского короля, я немедленно представил своего спутника. И, конечно же, вызвал еще большее удивление.

Впрочем, ознакомившись с письмом, которое господин Лакедем вручил капитану, синьор Бриззи немедленно успокоился. Окончательно вернула ему спокойствие герцогская печать. Морщины, набежавшие на его лоб, разгладились. Он с большим почтением поинтересовался у «синьора Лакедеми» его нуждами и, услышав о желании важного гостя как можно скорее прибыть в Турин, тотчас распорядился заложить карету. Посетовав на немногочисленность гарнизона, капитан Бриззи пообещал выделить в сопровождение двух своих солдат.

Со мной же он теперь обращался не без высокомерия. Видимо, в его глазах я превратился всего лишь в мальчика на побегушках – даром, что платье мое украшал вензель французского короля. Я старательно подыгрывал ему, всем своим видом изображая подневольного маленького человека. Такое поведение немедленно расположило его ко мне. Я же, насколько это было возможным, рассыпался в комплиментах выправке солдат и состоянию городских стен. Любезно простившись с Лакедемом душ Баррушем, который пожелал немного отдохнуть перед дальней дорогой, синьор Бриззи поинтересовался, собираюсь ли я последовать в Турин вместе с синьором Лакедеми.

– Что вы, господин капитан! – ответил я, энергично махнув рукою. – Мне велено было сопроводить их до вашего чудесного города. Наверное, мои командиры хорошо знают, что на вас можно положиться – и зачем им, в таком случае, давать лишнее поручение такому неопытному человеку, как я? Нет, господин капитан, я немедленно отправлюсь в обратную дорогу. Но, господин капитан, мне было также велено передать двести ливров человеку, который обеспечит этих важных господ всем необходимым в дорогу. И я хочу немедленно отсчитать вам деньги, чтобы, не дай Бог не забыть об этом в дорожных хлопотах, – с этими словами, я извлек из внутреннего кармана кошелек. Он изрядно похудел за время нашего путешествия, но все еще производил внушительное впечатление. Капитан вытаращил глаза и открыл рот. Ничего не сказав, он только крякнул, когда я деловито отсчитал ему названную сумму. Синьор Бриззи оторопело уставился на тускло поблескивавшие кругляшки с профилем его величества короля Франции. Я отступил на шаг от стола и замер. Капитан перевел взгляд на меня. Я видел, что он подсчитывает в уме, сколько же из двух сотне осядет в его кармане. Судя по выражению его лица, подсчеты произвели на него приятное впечатление. Он сказал озабоченно:

– Я прикажу выдать вам расписку, синьор Портос.

Я пренебрежительно махнул рукой.

– Не стоит, синьор капитан. В том, что касается денег, моему начальству будет достаточно моего слова.

Услыхав это, синьор капитан не мог сдержать улыбки, которая, впрочем, тут же исчезла, поскольку я продолжил:

– Но вот другая расписка мне действительно понадобится.

– Другая расписка? – капитан воззрился на меня. – Какая еще другая расписка, синьор Портос?

– Да вот именно такая расписка, что, мол, гвардеец по имени Портос доставил в город Барселоннета некоего Исаака Лакедема и членов его семьи, – сказал я небрежно, всем своим видом показывая, сколь малое значение я придаю сказанному. – Служба! – и я развел руками, словно удивляясь прихоти своего начальства. – Доставляешь ли ты сундук или человека – будь добр отчитаться. Надеюсь, это не вызовет у вас затруднений?