- Послушай, Томми, скажи-ка мне, кто чаще сидит без табака - тот, кто нюхает его, или кто не нюхает?

- Ясное дело, тот, кто не нюхает, - ответил Томми.

- Ну тогда о чем спорить? Пиши как я говорю.

И Томми написал: "Мы погибаем, помогите! Пропадаем на этом острове без нюхательного табачка целых два дня".

Пиппи взяла бумажку, запихала ее в бутылку, закупорила бутылку пробкой и бросила в воду.

- Скоро сюда явятся нас спасать, - сказала она.

Бутылка проплыла немножко и застряла у корней ольхи возле самого берега.

- Надо швырнуть ее подальше, - предложил Томми.

- Чепуха! - возмутилась Пиппи. - Если бутылка уплывет далеко, наши спасители не будут знать, где мы находимся. А если она будет лежать здесь, мы сможем покричать им, когда они ее найдут. И они нас быстренько отыщут. - Пиппи уселась на берегу. - Лучше всего не сводить глаз с бутылки, - сказала она.

Томми и Анника сели рядом. Через десять минут Пиппи сказала нетерпеливо:

- Может, они думают, что нам делать нечего, кроме как сидеть и ждать, когда нас спасут? Куда они все подевались?

- Кто "они"? - спросила Анника.

- Те, кто будет нас спасать, - ответила Пиппи. - Вот халтурщики бессовестные! И как им не стыдно, ведь дело касается человеческой жизни!

Аннике стало казаться, что они в самом деле погибнут на этом острове. Но вдруг Пиппи подняла указательный палец вверх и крикнула:

- Ну и дела! До чего же я рассеянная! И как же я могла про это забыть?

- Про что ты забыла? - спросил Томми.

- Про лодку. Я же ее вытащила на берег. Вчера, когда вы храпели.

- А зачем ты это сделала? - спросил Томми с упреком.

- Я боялась, что она промокнет.

В одну минуту она притащила лодку, надежно спрятанную под елью. Пиппи столкнула ее в воду и угрюмо сказала:

- Вот им, пусть являются! Напрасно теперь они приедут спасать нас. Мы сами спасемся. Так им и надо. В другой раз будут поторапливаться.

- Хоть бы мы только успели домой раньше мамы с папой, - сказала Анника, когда они сидели в лодке и Пиппи, мощно ударяя веслами, гребла к берегу. - А то мама будет ужасно волноваться!

- Не думаю, - ответила Пиппи.

Но супруги Сеттергрен успели приехать домой на полчаса раньше детей. Ни Томми, ни Анники нигде не было видно. Но в почтовом ящике лежала бумажка, а на ней было написано: "Ни верьте пажалста што ваши дети умерли или исчезли вовси нет только, нимножка потерпели карабликрушение и скора вирнуца дамой. В этом клинусъ с приветом Пиппи.

ПИППИ ВСТРЕЧАЕТ ДОРОГОГО ГОСТЯ

Летним вечером сидели Пиппи, Томми и Анника у Пиппи на веранде и ели землянику, которую они собрали утром. Был такой прекрасный вечер с ароматом цветов, щебетанием птиц и... да, и с земляникой. Стояла тишина. Дети ели и почти не болтали. Томми и Анника думали о том, как замечательно, что сейчас лето и в школу еще не скоро. О чем думала Пиппи, лучше не догадываться.

- Пиппи, вот ты прожила на Вилле Вверхтормашками уже целый год, сказала Анника и обняла подругу.

- Да, время идет и становишься старой, - ответила Пиппи. - В конце осени мне стукнет десять, значит, лучшее время позади.

- А ты думаешь жить здесь всегда? - спросил Томми. - Ну, до того, когда вырастешь и станешь морской разбойницей?

- Откуда мне знать. Я думаю, не навсегда же мой папа останется на негритянском острове. Как только он построит новый корабль, обязательно приедет за мной.

Томми и Анника вздохнули.

Вдруг Пиппи, сидевшая на ступеньке веранды, резко выпрямилась.

- Глядите, да вот и он сам! - воскликнула она и показала на калитку.

Она промчалась по дорожке в три прыжка.

Томми и Анника несмело пошли за ней и увидели, как она бросилась на шею здоровенному толстяку с рыжими щетинистыми усами, на котором были синие матросские брюки.

- Папа Эфраим! - закричала Пиппи, повиснув у него на шее, и так сильно заболтала ногами, что ее большие туфли свалились на землю. - Папа Эфраим, как ты вырос!

- Пиппилотта Виктуалия Рульгардина Крусмюнта Эфраимсдоттер Длинныйчулок, мое любимое дитя! Я только что сам хотел сказать, как ты выросла.

- Я это поняла, - ответила Пиппи. - Поэтому и поторопилась сказать это первая, ха-ха!

- Малышка моя, ты такая же сильная?

- Еще сильнее. Давай поборемся?

- Так держать! - ответил папа Эфраим.

В саду стоял стол. Пиппи и ее папа сели, чтобы помериться силой, а Томми и Анника смотрели на них. Только один человек на свете был такой же сильный, как Пиппи, - ее папа. Они сели друг против друга и, сцепившись ладонями, стали давить - кто кого поборет. Под конец рука капитана Длинныйчулок все же слегка задрожала, и Пиппи сказала:

- Когда мне исполнится десять, я поборю тебя, папа.

И папа Эфраим был с ней согласен.

- Ой, надо же! Я забыла вас познакомить. Это Томми и Анника, а это мой папа - капитан Длинныйчулок. Ведь ты негритянский король, верно, папа?

- Совершенно верно, - ответил капитан Длинныйчулок, - я король куррекурредутских негров, на острове, который называется Куррекурредут. После того как меня сдуло ветром с корабля в море, я выплыл на берег этого острова. Ты ведь помнишь этот случай?

- Я так и думала, - сказала Пиппи, - я все время была уверена, что ты не утонул.

- Чтобы я да утонул? О нет, это так же невозможно, как верблюду пролезть в игольное ушко. Меня держит жир.

Томми и Анника посмотрели вопросительно на капитана.

- А почему вы, дядя, не в одежде негритянского короля? - спросил Томми.

- Она у меня в чемодане, - ответил капитан.

- Надень ее, надень ее! - закричала Пиппи. - Я хочу видеть своего папу в королевском наряде.

И они все вместе пошли в кухню. Капитан Длинныйчулок скрылся в спальне, а дети сели на дровяной ларь и стали ждать.

- Совсем как в театре! - сказала Анника, полная напряженного ожидания.

И вдруг - бум! Дверь отворилась, и на пороге показался негритянский король в набедренной повязке из полос лыка и с золотой короной на голове, на шее у него висела целая связка длинных бус. В одной руке он держал копье, в другой - щит. И больше ничего. Из-под набедренной повязки торчали толстые волосатые ноги, украшенные у щиколоток браслетами.