- Что там, Пиппи? - с тревогой спросила Анника.

- Мне послышалось рычание людоеда, - ответила Пиппи. - Нужно быть настороже. Стоило спасаться от гибели на воде, чтобы тебя подали с тушеными овощами на обед людоеду!

Но людоедов нигде не было видно.

- Ха! Они попрятались и следят за нами, - догадалась Пиппи. - Или сидят и читают по складам кулинарную книгу, чтобы придумать, какое блюдо из нас приготовить. И если они вздумают приготовить меня с тушеной морковкой, я никогда им этого не прощу. Терпеть не могу морковки!

- Фу, Пиппи, не надо! - сказала, вздрогнув, Анника.

- Ах так, ты тоже не любишь морковку? Ну да ладно, все равно нужно ставить палатку.

Пиппи так и сделала. Вскоре в укромном месте выросла палатка, и Томми с Анникой, ужасно довольные, забрались в нее. Неподалеку от палатки Пиппи выложила на земле круг из камней и собрала в него кучку палочек и щепок.

- Вот здорово! Разожжем костер!

- А то как же!

Пиппи взяла два кусочка дерева и начала тереть их друг о друга. Томми с интересом следил за ней.

- Вот это да, Пиппи! - обрадовался он. - Ты хочешь высечь огонь, как дикари?

- Да, но только у меня пальцы замерзли. Подожди-ка, куда я задевала спички?

Чуть погодя вспыхнул веселый огонь, и Томми сказал, что это просто мирово.

- Да, и дикие звери побоятся подойти к нам.

Анника глотнула воздух ртом.

- А какие дикие звери? - спросила она дрожащим голосом.

- Комарье, - ответила Пиппи и почесала у себя на ноге большой волдырь от комариного укуса.

Анника облегченно вздохнула.

- Понятно, и львы тоже, - продолжала Пиппи, - но питона или американских бизонов этим не отпугнешь.

Она похлопала рукой по пистолету.

- Не бойся, Анника. - С этой штукой я уж какнибудь справлюсь, даже если полевка сюда заявится.

Пиппи налила всем кофе и раздала бутерброды. Они сидели у костра, ели, пили и были ужасно довольны. Господин Нильссон сидел у Пиппи на плече и тоже ел, а лошадь то и дело совала к ней морду и получала то кусок булки, то сахар. И к тому же здесь росла отличная зеленая трава, ешь - не хочу.

Небо хмурилось, и в кустах стало быстро темнеть. Анника передвинулась поближе к Пиппи. Пламя костра бросало странные тени. Темнота, окружавшая маленькое освещенное пятно, казалась живой. Анника дрожала от страха. Подумать только, а вдруг за этим кустом можжевельника стоит людоед? А может, вон за тем камнем прячется лев?

Пиппи поставила на землю кофейную чашку.

Пятнадцать человек на сундук мертвеца

Эй, пей веселей, вот бутылка рома!

Йо-хо-хо и бутылка рома, - запела она хриплым голосом.

Анника задрожала еще сильнее.

- Эта песня есть у меня в книжке, - сказал Томми. - Это книжка про пиратов [9].

- Точно, - подтвердила Пиппи. - Это, наверное, Фридольф сочинил ее, ведь это он научил меня петь эту песню. Много раз сидела я на корме ясной звездной ночью, когда Южный Крест светил прямо над моей головой. А Фридольф сидел рядом и пел.

Пятнадцать матросов на гроб мертвеца

Эй, пей веселей, есть бутылка рома! - снова затянула Пиппи еще более хриплым голосом.

- Знаешь, Пиппи, у меня внутри что-то непонятное, когда ты так поешь. Разом и страшно, и весело, - сказал Томми.

- А у меня внутри почти что только страшно, - объяснила Анника. - Хотя тоже немножко весело.

- Когда я вырасту, то уйду в море, - решил Томми. - Буду пиратом, как и ты, Пиппи.

- Правильно, - сказала Пиппи, - нас с тобой будут называть "Гроза Карибского моря". Будем грабить золото, всякие украшения и драгоценные камни и прятать свои сокровища в тайнике - в дальней пещере на необитаемом острове в Тихом океане. Пещеру будут охранять три скелета. У нас будет флаг с черепом и двумя скрещенными костями. И мы будем петь "Пятнадцать матросов" так громко, что песня понесется от одного конца Атлантики до другого. А все, кто в море, услышат нас и захотят броситься в воду, чтобы избежать нашей страшной кровавой мести!

- А как же я тогда? - жалобно спросила Анника. - Я боюсь быть морской разбойницей. Что же мне тогда делать?

- Да ты все равно сможешь отправиться с нами, - успокоила ее Пиппи. Будешь стирать пыль с пианино!

Постепенно костер погас.

- Время ложиться по койкам! - скомандовала Пиппи.

Она набросала еловые ветки на пол палатки, а сверху постелила толстые одеяла.

- Ты хочешь лечь валетом со мной в палатке? - спросила Пиппи у лошади. - А может, накрыть тебя попоной и ты будешь стоять под деревом? Ты говоришь, что в палатке тебе всегда нездоровится? Ну ладно, тогда делай как хочешь.

И Пиппи ласково похлопала лошадь.

Вскоре все трое ребятишек и господин Нильссон лежали, плотно укутанные в одеяла, и слушали, как о берег плещут волны.

- Слушайте прибой океана, - мечтательно сказала Пиппи.

Было темно как в мешке. Анника держала Пиппи за руку, чтобы не было так страшно. И тут полил дождь. Капли стучали по палатке, но внутри было сухо и тепло, и слушать шум дождя было даже приятно. Пиппи вышла из палатки и накрыла лошадь еще одним одеялом. Лошадь стояла под густой елью, где ей было вполне хорошо.

- Да, здорово здесь! - с восторгом вздохнул Томми, когда Пиппи вернулась.

- Еще бы! А поглядите, что я нашла под камнем! Три шоколадки!

Три минуты спустя они уже спали, Анника с набитым шоколадом ртом, а Пиппи - с шоколадкой в руке.

- Мы забыли почистить на ночь зубы, - сказал Томми и тоже заснул.

Когда Томми и Анника проснулись, Пиппи рядом уже не было. Они вылезли из палатки. Солнце сияло. Перед палаткой горел новый костер, Пиппи сидела у огня, жарила ветчину и варила кофе.

- Сердечно поздравляю вас со Светлой Пасхой! - воскликнула она при виде Томми и Анники.

- Что ты, какая же сейчас Пасха! - удивился Томми.

- В самом деле? Тогда сберегите мои поздравления до следующего года.

Аппетитный запах кофе и ветчины щекотал детям нос. Они уселись, поджав под себя ноги, вокруг огня, и Пиппи подала всем ветчину, яйца и картошку. А после они пили кофе с печеньем. Еще никогда завтрак им не казался таким вкусным.

- Мне кажется, нам здесь лучше, чем было Робинзону, - сказал Томми.

- Да уж, если нам еще удастся раздобыть на обед свежей рыбы, то Робинзон посинеет от зависти, - ответила Пиппи.