Разрыв. Коронация

Верден гудел, как пчелиный улей, только вместо меда и воска тут копили слухи и предположения. То есть никто особо не сомневался в том, что на престол сядет принц Ян, также известный в народе как Святоша. Сомнения рассеивали не личные достоинства принца (пожалуй, Ян был спокойнее и рассудительнее своего сводного брата Леорикса, однако во всем прочем Льву значительно уступал), и не отсутствие других претендентов (даже если подтвердятся печальные слухи о гибели юного Альбрехта-Львенка, да упасут от такого все святые, - оставалось еще немало прямых потомков Лотара Хромого, приемного сына Магнуса, не упоминая уж обо всех прочих братьях и сестрах Яна, единственным общим изъяном которых было разве только отсутствие свидетельств о заключении официального брака между их отцом и матерями). Точку в борьбе за лоррейнский престол ставила неприкрытая поддержка Яна его светлостью епископом Хюммелем и ее величеством королевой Изельде, третьей и последней женой Лотара Святомордого (сей эпитет официальным прозвищем отца предыдущего правителя Лоррейна не стал единственно по причине слабого соответствия традиционным канонам хронистов, потому как иначе старого короля не звали даже его собратья-правители из Альмейна, Италии, Галлии и Арденн). Не то чтобы кто-то полагал, будто мать не будет всячески помогать любимому и ненаглядному сыночку и не убедит своего любовника - ах, простите великодушно, верного и преданного друга, - сделать то же самое... Вопрос был скорее не "кто", а "как". Взойти на престол, принять на себя звание рикса - значит, в частности, принять в свои руки символ своей власти. А тут наличествовали некоторые проблемы. Цепочка которых тянулась уже лет так триста... Вкратце, дело было так. Самая древняя из регалий лоррейнских владык, скипетр Серебряной Руки, была украдена ловким арденнским воришкой, и когда шпионы незадачливого Хильдебранда-Растяпы (это прозвище в летописи все-таки вошло) схватили похитителя, Рука Ноденса уже оказалась перепродана в Альбион, таинственному племени Рожденных-под-Звездами, которых гэлы называли эльфами, служители церкви - демонами, а прочие вообще старались лишний раз не поминать. Разумеется, вора прилюдно и устрашающе казнили, но скипетра это не вернуло. Хильдебранд заказал у италийских мастеров новый скипетр, из драгоценного горного хрусталя, однако уже его дочери Катрин вновь довелось выбирать для Лоррейна символ власти - из-за небрежности слуги от скипетра осталась лишь жалкая кучка осколков (виновника, естественно, запороли насмерть, но это уже ничего не могло поправить). Катрин избрала Солнечный венец, и обруч чистого золота с орнаментом в виде солнечных дисков и лучей служил лоррейнским правителям полтора столетия, пока меч Магнуса не разрубил его вместе с черепом Ивина Дальнозоркого - сверхъестественное умение рикса прозревать находящееся вдали не предупредило его: ты совершишь роковую ошибку, о король, предав Магнуса Франкского в его походе против саксов. Конечно, кампанию Магнус проиграл, однако обрушившись затем на вероломного соратника силами чуть ли не всех франков и альмов, присоединил к зарождающейся Новой Империи почти весь Лоррейн, за вычетом горной Аосты (впрочем, несколько лет спустя император франков и ее включил в состав вассального королевства, официальным наследником которого сделал малолетнего Лотара, сына Ивина). Новая Империя мирно распалась после смерти Магнуса, не сразу, но довольно быстро. Лотар Хромой положил символом Возрожденного Лоррейна царя зверей, льва, и вручил мастерам самолично сделанные эскизы нового герба, знамени и короны. От Лотара Хромого трон перешел к старшей его дочери, Элен, а от той к единственному ее сыну, Лотару, отцу Леорикса и Яна (а также полудюжины незаконных детей обоего пола). И вот теперь Корона Льва, разделив судьбу прошлых регалий лоррейнских монархов, похоже, канула в небытие вместе с Леориксом... Будь на месте Яна не отличавшийся особой фантазией, зато воинственный Леорикс, можно было бы ожидать, что новым символом власти в Лоррейне станет меч или рыцарская пика. Но с детства готовившийся в монастырь Ян... что взбредет в голову ему? Нестройно прогудели трубы. Ворота дворца отворились, приглашенные почтить своим присутствием коронацию устремились внутрь. Устремились и не приглашенные, однако алебарды гвардейцев быстро образумили тех, кто слегка обнаглел. Охотников переть грудью прямо на острия в толпе не оказалось, чему гвардейцы откровенно порадовались. Кому оно нужно, побоище в день восшествия на престол нового владыки?..

* * *

Изельде почти никогда не была настоящей королевой. Лотар женился на семнадцатилетней дочери аахенского тана после того, как его вторая жена, Берта, умерла родами (девочка, Карен, выжила, но пару лет спустя не перенесла лихорадки). Вначале Изельде полагала, что сумеет обуздать этого лоррейнского кабана или хотя бы найти с ним общий язык, но вскоре поняла, что от кабана Лотар унаследовал не только некоторые черты внешности, но и упрямство. Изельде была необходима ему как красивая кукла и наглядное свидетельство того, что пятидесятидвухлетний монарх еще кое на что способен (как будто другие наглядные свидетельства не бегали чуть ли не по каждому городу Лоррейна!) - ничего иного Лотар от нее не требовал, и ничего иного не позволял. Вскоре родился Ян, Лотар немного угомонился и предоставил Изельде самой себе. Пять лет спустя он благополучно сошел в могилу. Трон после не очень долгих споров занял Леорикс, четвертый из сыновей Лотара от первой жены, Денны. В линии претендентов Леорикс шел вторым (двое старших братьев и сестра умерли еще до того), но быстро убедил непосредственного наследника, Эрвина, отказаться от своего родового права в его пользу. Потому что иначе, недвусмысленно дал понять Леорикс, сразу же получишь вызов на поединок до смерти - а молодой Лев уже тогда владел любым оружием лучше многих ветеранов. У которых, собственно, и учился. Эрвин, не желающий умирать раньше назначенного времени, отошел в сторону, Леорикса короновали столь подходящей ему Короной Льва. Изельде окончательно ушла в тень - Леорикс ничего против нее не имел, просто ни она, ни маленький Ян ему были не нужны. Зачем Льву понадобился трон, Изельде никогда не понимала. Ощущением самой власти он не наслаждался, бремя государственных забот тянул честно, но без воодушевления; ну а восседать в неудобном золоченом кресле единственно ради того, чтобы называться Dux Bellorum - кроме войн, Леорикс практически ничем не интересовался, - какой в том смысл? Эрвин наверняка сам назначил бы его на пост главнокомандующего, вручив серебряный шлем и щит - они и шли Льву куда больше королевских регалий... Но как бы то ни было, а за двенадцать лет правления Короля-Льва Изельде успела так поднатореть в дворцовых интригах, что решилась устроить переворот и взять власть в свои руки - пусть номинально трон и занимает Ян. Сперва она потихоньку устранила прочих законных отпрысков Лотара, что было, в общем-то, безопасно, если действовать с умом и тонкостью - а это Изельде умела. Потом попробовала нанести решающий удар, освободив престол Лоррейна. Это было чуть больше пяти лет назад, Изельде рассчитывала стать регентшей от имени несовершеннолетнего Яна; но заговор сорвался, Король-Лев благополучно вернулся из Эрушалайма, и полетели головы. К счастью для Изельде, голова прецептора ордена храма Тарнхальд, Альбрехта де Меельсхазена, слетела без особых разбирательств, а из всех заговорщиков один он знал об ее вдохновляющем участии. В теперешнем исчезновении Леорикса прямой ее вины не было, однако упустить такой случай Изельде никак не могла. Семнадцатилетний Ян сразу занял бы трон, а что без слова своей дорогой любимой мамочки он и пальцем не пошевелит - кто об этом знает, кроме нее самой и Хюммеля, который ей обязан епископской митрой, жизнью и кое-чем еще? Ни одна живая душа в королевстве не видела в Изельде личности. О, она могла бы показать им, НАСКОЛЬКО они ошибаются, вполне могла... да только значительно лучше будет - молча заниматься своим делом. Триумф без зрителей мало чего стоит, но раскрытая не вовремя тайна стоит еще меньше. А тайна была из числа тех, что убивает. Верно, прямой вины Изельде в том, что случилось с Леориксом, не было. Однако посмей кто-либо из умеющих чуять запах лжи спросить королеву о том, имеет ли она отношение к происшедшему, - по Вердену прокатилась бы настоящая волна паники. А то и волна крови.