Глава сороковая

День восьмой, июнь 2019

Фиона

Джо был прав: Долли занималась подсчетом карт — сложной системой, которая предполагает запоминание всех карт в колоде по мере их раскладывания, затем вычисление вероятности того, какие карты появятся следующими. Джо пытался объяснить, однако стало ясно, что расчеты чрезвычайно сложны и требуют более одной колоды карт — иногда до восьми, — и парень тоже не очень хорошо понимал этот процесс.

Это не являлось жульничеством, но все равно не одобрялось, и в тот вечер женщина обчистила еще два казино, заработав больше денег, чем была готова признаться нам.

Слухи распространялись быстро. К тому времени, когда мы зашли в последнее казино в тот вечер, Вегас гудел, а ее уличное прозвище «Лиловая Сердцеедка» произносили шепотом везде, куда бы ни пошли. Женщине это нравилось, хотя меня — беспокоило. Казалось, что над нашими головами висит огромный знак: «Умоляем, ограбьте нас!»

Джо тоже нервничал, хотя с самого начала был в курсе всех планов. Откровенно говоря, было немного обидно, что никто из них не рассказал настоящую цель этой поездки. Неужели они думали, что я такая моралистка, не одобрила бы? Неужели я и впрямь была душнилой, которой все не в радость? Нет! Не была я никакой моралисткой, просто осторожничала.

Мы завалились поспать на рассвете, и я понятия не имела, откуда у Долли взялось столько сил, ибо сама была совершенно вымотана.

Я проспала до обеда, проснувшись только тогда, когда услышала, что Джо включает телек в гостиной. Взглянула на Долли, которая свернулась калачиком, из-под простыни выглядывал пучок лиловых волос. Зевнув, накинула халат и на цыпочках вышла из комнаты, тихо закрыв дверь. Увидев Джо, замерла на месте.

Парень был босиком и без верха, в одних лишь джинсах. Стоял перед окнами от пола до потолка, подняв лицо к солнцу, волосы струились. Кожа сияла в теплом свете. Взглядом я прослеживала каждый рельеф, каждый изгиб, движение мышц, впитывая их, точно оазис в пустыне. Этот вид так напомнил о том дне, когда я впервые увидела его, и о том моменте, когда почувствовала, как спящее сердце слабо вздрагивает, чтобы показать, что оно все еще там, тихо бьется.

Должно быть, Джо услышал меня, а может, я просто очень громко дышала. Он не обернулся, но наклонил голову.

— Присоединишься?

Потуже завязала халат, заметив, что пышная грудь свободно выпирает из-под него.

Я встала рядом, каждой молекулой ощущая его близость, пряный аромат, исходящий от теплой кожи. Затем он обнял меня за плечи, и я чуть не подпрыгнула.

Он усмехнулся и сжал мою руку.

— Отличный вид, — прохрипела, жалея, что окна не открываются, чтобы я могла чувствовать солнце на своем лице, жалея, что в пентхаусе «Белладжио» нет балконов, жалея, что моя внешность не соответствует внешности красивого мужчины, стоящего рядом.

И жалея, что голос, в ту минуту, когда я говорила, звучал так, будто я язык проглотила.

— Согласен, — произнес парень, глядя вниз на фонтаны и не заметив, что я застыла рядом с ним как доска. — Хотя, не сказать, что я люблю город.

— Аналогично. Однажды я приехала в Де-Мойне. Самый большой город, в котором когда-либо была. В нем клокотала энергия, но не думаю, что хотела бы там жить. Всегда мечтала жить в Лос-Анджелесе, так как он казался таким далеким и гламурным, но это всего лишь мечта, а в душе я девушка из маленького городка: «Добро пожаловать в Айову — мы готовим удивительные блюда с кукурузой».

Он весело фыркнул и повернулся, чтобы посмотреть на меня.

— Вчера, одетая как Мэрилин, ты выглядела потрясно.

— Спасибо, — промолвила, обрадовавшись и удивившись. Все еще не могла расслабиться, когда он стоял так близко ко мне.

— Но без макияжа ты выглядишь еще красивее, стоишь такая нежная и сонная. Хочется...

Джо замолк, а я затаила дыхание. Когда он не заговорил, я подтолкнула:

— Чего хочется?

Его глаза опасно сверкнули, он провел пальцем по поясу моего халата, притягивая ближе.

— Хочется развязать халат и посмотреть, такая ли ты нежная и сладкая под ним, — продолжил, дыханием щекоча мою шею. — Хочется посмотреть, насколько мокрой смогу тебя сделать, хочется затащить тебя обратно в постель и услышать, как выкрикиваешь мое имя.

Я тяжело задышала, ужасно заинтересованная в том, чтобы все это тоже произошло.

Он голодно смотрел на меня, пылким взглядом скользя по моему декольте.

Я жаждала Джо. Хотела провести языком по его скульптурной груди; хотела попробовать на вкус впадинку у основания горла; прикусить разгоряченную кожу, пока она не покраснеет; почувствовать тело напротив моего, вокруг, внутри меня. И больше не хотела жить с сожалениями.

Я смело протянула руку к его грудине, не найдя слов, чтобы попросить о том, чего так сильно желала.

— Уверена? — спросил низким и прерывистым голосом. — Ты хочешь этого?

Я кивнула, облизнув губы, попытавшись ответить, но слова не нашлись. Снова кивнула, понимая, что выгляжу так же нелепо, как одна из тех собачек, которые высовывают головы в окно машины.

Но не нужно было говорить, поскольку Джо провел рукой по моей, прижал мою ладонь к своей груди так сильно, что я почувствовала, как под пальцами колотится сердце. Затем взял за запястье и повел в свою спальню.

Как только дверь закрылась, его руки оказались на мне, грубо распахнув халат, а губы приникли к моему горлу. И я проделывала то же самое, желая одновременно и прикоснуться, и попробовать на вкус, и ощутить, и увидеть все. Наши губы встретились в отчаянном поцелуе, зубы клацали, ногтями царапала его спину, скользя по идеальной коже, по рельефным мышцам. Провела пальцами по задней части джинсов, и упругая задница напряглась под пальцами.

Он застонал, потянулся к молнии на джинсах, снял их, обнажив член.

Я была без халата, не помня, в какой момент оказалась без него. Внутри бушевал голод. Он застонал, но не остановил меня.

И тут вдруг накрыла реальность: яркость дневного света, широко распахнутые шторы, — и я замерла, пытаясь прикрыть свой выпирающий живот и тяжелую грудь от всех, кто мог бы смотреть вверх, хотя в основном от Джо.

— Нет, не надо! — огрызнулся парень, отдергивая мои руки. — Больше ты не будешь прятаться. Я остановлюсь, если захочешь, но видит Бог, что я этого не хочу, однако не позволю тебе прятаться.

И прежде чем успела ответить, он опустился на колени, зарываясь лицом в округлую мягкую поверхность моего живота, сильными руками обхватив бедра, целуя, целуя, целуя, осыпая мягкими, крепкими, влажными поцелуями мой живот — ту часть, которую я ненавидела больше всего.

А когда губы переместились ниже, посасывая мой клитор, я застонала от удивления, удовольствия и облегчения; заплакала, не просто от освобождения, а от чего-то более глубокого, от принятия.

Он подтолкнул меня назад, мои ноги затряслись, и я упала на кровать, обнаженная, безрассудная, свободная. Размеры его фигуры неимоверно возбуждали, все его тело — ширина плеч, толщина крепких бедер, обширный холст его прекрасной кожи, и волосы, эта блестящая грива, запутавшаяся в моих руках, когда я использовала их, чтобы притянуть Джо к себе.

Он отпрянул, когда я пыталась притянуть его ближе, со серьезными глазами потянулся к бумажнику и раскатал презерватив.

— Это будет быстро, — пробормотал он. — Не могу... не могу...

Я снова притянула парня ближе, чувствуя себя сильной, ощутив потную кожу на своей. Все происходящее было горячим, грубым и жестким, его глаза не отрывались от моих, тогда как он входил в меня снова и снова. Я сцепила лодыжки за его талией, притягивая глубже, и откинула голову назад, когда Джо снова толкнулся с пылающими глазами, прежде чем зарылся головой в подушку рядом со мной, а бедра покачнулись в последний раз.

Мы лежали в лучах солнца, тяжело дыша, улыбаясь, радуясь. И потому что я могла, откинула его волосы от горла и нежно прикусила мочку уха.

Он скатился с меня, так чтобы мы оказались бок о бок, а когда потянулся, чтобы смахнуть влажный локон с моей щеки, то стал мне еще ближе. Я была маленькой и защищенной в его руках. Благодаря его росту и силе я чувствовала себя в безопасности. Доверилась ощущению, что так оно впредь и будет. Но опыт научил: доверие — штука опасная.