Глава 34. Выпили коньячку
«Да что с тобой сегодня происходит? – волнительно спросил Кат у своего друга. – Ты сам не свой. Может, расскажешь, наконец, что случилось?»
Ричард тяжело вздохнул: «Что мне тебе рассказать? Как я не спал практически всю ночь, мучаясь от раздирающей меня душевной боли? Или как все утро бегал по городу, пытаясь найти Милена? А может, ты хочешь услышать, в какой степени я презираю и ненавижу человека, который недавно стал носить мою фамилию, не гнушаясь при этом стать никчемной вторичкой? Что ты хочешь услышать?»
Кат Красоцкий был другом детства Ричарда. Доминант с рождения, являясь полной противоположностью, единственный из всего окружения смог подобрать заветные ключики к нутру своего приятеля. И даже несмотря на то, что после школы их пути разошлись, так как семья Ката переехала жить заграницу, ребята продолжали дружить, при любой появившейся возможности приезжая друг другу погостить.
На этот раз Кат приехал не только в гости. Завтра два друга-товарища должны были покинуть страну, направившись в Лондон на обучение в Высшую школу доминантных альф.
«Лучше скажи мне, на хрена ты женился, если этот человек тебе абсолютно не интересен? Ну ладно бы, если бы ты был уже женат на выращенной омеге, ладно, если ты был влюблен до сумасшествия в существо, на котором женился, я бы даже понял, если бы этот человек был рецессивной омегой, …но во всем твоем безумии нет ни одного подобного оправдания», - возмущался Кит.
«Мать попросила меня жениться на этом ублюдке, - истерично хихикая, ответил Ричард. – Можно сказать, умоляла. Она говорила, что моему новоявленному жениху очень нужна наша фамилия, мол, он очень устал жить в нищете и унижениях, мол, этот утырок влюблен в меня и готов стать даже вторичкой, чтобы хотя бы изредка лицезреть мое лицо. Да и мне, скажу честно, это было выгодно в какой-то мере. После проявления меня как доминанта наш дом стали атаковать все, кому не лень, дабы устроить брак для своих деток. А так как я пока не готов к свадьбе со своей выращенной для меня омегой, женитьба даже на бете давала мне какую-никакую отсрочку в борьбе богатых семей нашего городка за добротного жениха.
Ты ведь знаешь, мама для меня - один из немногих людей, кому я не могу отказать, поэтому и согласился. Более того, я хотел относиться к своему жениху по-человечески, ну, как к союзнику что ли. Только вот незадача: перед самым отъездом из больницы мой отец застукал мать и эту шваль в больничной палате. То, что он увидел собственными глазами, говорило скорее об их интимной связи, чем о дружбе и благодарности. Понимаешь Кат, моя мать уговорила меня жениться на своем любовнике, чтобы продолжать эти ублюдские отношения в нашем доме под моим прикрытием за спиной отца?
Мучаясь в своем собственном аду, я пытался найти Милена. Нашел. И снова удар ножом. Он сообщил, что жениться на любимом человеке. Кат, ведь я думал тогда, скажи он, что не сделает этого, и я брошу весь мир к его ногам, наперекор своей родне. Только оказалось, что Милен влюблен не в меня, а в какого-то ублюдка настолько сильно, что согласился даже стать его вторичкой. Понимаешь, делил постель со мной, а любил другого.
И я почувствовал себя, мой дорогой дружище, второй раз преданным!
Не смог отказать матери, но и принять навязанный брак не могу. Вот и подумал, если уж мать решила лобызаться с моим женишком, пусть сама его и содержит. Завтра я уеду, и забуду об этой парочке на долгие годы. И если отец за время моего отсутствия сам не сделает соответствующие выводы, по возвращению из Англии я разведусь, выбросив эту скотину на улицу ни с чем».
«М-да, - задумчиво произнес Кат. – Я думал, что Милен влюблен в тебя по уши. Будучи ловеласом и профессиональным соблазнителем, по твоим рассказам я был уверен в этом, если, конечно, ты не приукрашивал. Хотя, …зная тебя, …ты скорее недоукрасишь, чем приукрасишь. Да и ты дал жару! Я-то думал, что ты вообще на такое чувство, как любовь, не способен. А ты, оказывается, даже страдать умеешь! Но знаешь, будь я на месте Милена, после всего, что ты учудил ранее, вообще бы на тебя не взглянул. Хотя, нет, взглянул! Набрал бы побольше слюны во рту, смачно плюнул тебе в морду, а потом уж точно …не взглянул».
Ричи посмотрел на друга презирающим взглядом: «Вот, что ты за человек такой? Друг называется! Нет, чтобы поддержать товарища, так ты, наоборот, продолжаешь топить, скотина такая!»
Кат довольно улыбнулся: «Пошли,… товарищ, … угощу тебя успокоительным коньячком!», и, приобняв приятеля за широкие плечи, потащил в близлежащее кафе.
***
«Держи этого громилу крепче», - злостно шипел высокий юноша с широкими черными, практически сросшимися на переносице бровями.
Рядом с ним, передвигаясь мелкими шажками, чуть ли не в полусогнутом состоянии, тянула на своих девичьих плечах еле державшегося на ногах молодого человека худощавая пигалица, одетая в полупрозрачную белую блузочку и темные облегающего фасона джинсы.
«Посмотри на него, - возмутилась девушка, - и взгляни на меня. Я была нанята для соблазнения, но не как ни грузчиком! А со своей работой справилась, как положено. Так почему твоим дружкам не поучиться у меня и хотя бы раз выполнить свою часть сделки нормально?»
«Не бурчи, Пуговка, - умасливал широкобровый юноша подругу. – Вот сделаем этот заказ, и я отвезу тебя на отдых к морю. И вот там, красавица, пока ты будешь радостно плескаться в теплой водичке, я с огромным наслаждением буду в любое время, как только пожелаешь, вылизывать твою сладкую киску горячим язычком».
Девушка игриво кинула взгляд на юношу: «Ну, ты и придурок, Брова!»
Юноша довольно захихикал, почувствовав, как волна негатива Пуговки пошла на убыль. Эти двое уже долгое время выполняли грязные заказы богатых клиентов черного рынка, зарабатывая на свое совместное будущее. И это не означало, что молодые люди были отпетыми ублюдками. Просто, ощутив на своей шкуре «все прелести нижнего мира», их растоптанное нищетой и унижениями сознание воспринимало такой путь спасительным кругом в бушующем море этой несправедливой жизни. И пусть не таким красочным и правильным, однако, он был единственным, который, как они считали, принимал их, как своих.
Зайдя в тупик из стен кирпичных домов на ближайшем резком повороте дороги, где и договорились встретиться с остальными членами своей банды, молодые люди, скинув ношу с плеч, некоторое время тяжело дышали, восстанавливая дыхание.
«Не понимаю я этих богатеев, - вдруг заговорила Пуговка. – Зачем молодой девушке понадобилась сперма этого паренька? Не буду спорить, он – красавчик! Ну, так и замути с ним, очаруй, напои и затяни, в конце концов, в постель. На хрена позволять чужим людям дрочить член твоего любимого парня?»
«Он – новоиспеченный доминант! Его семя, малышка, на вес золота! В высшем мире не делается все так просто, как у нас. Для доминантного альфы жена выращивается с самого детства, и эта омежка всю свою красочную молодость ждет согласия нареченного жениха, словно манну небесную. И самое смешное во всем этом то, что она не может сказать нет, не имеет права выбора. Но вот доминант …может! А теперь представь: мир, который тебе создавали с самого рождения, разрушается в одночасье, потому что тот, ради которого этот мир выстраивался, не пожелал тебя».
«Ну и хер на него! – не успокаивалась Пуговка. – Чего так убиваться-то? Насильно мил не будешь. Сперма-то ей нафига сдалась?»
«Опять забываешь, что это другой мир! Омега будет пытаться заполучить своего доминанта любыми способами. А имея на руках его сперму, шанс на победу увеличивается в разы. Теперь она со спокойной душой сможет опоить его и проснуться в одной постели, даже не трахаясь с ним. А, судя по слухам, удовлетворить доминанта в сексуальном плане не так уж и просто. Вот и получается, что в данной ситуации в выигрыше останется только омега, ибо, прознав про ее беременность, которую она сможет получить благодаря искусственному оплодотворению, семья доминанта обязательно возникшее обстоятельство не оставит без внимания. Но, детка, мы – всего лишь исполнители. Пусть они сходят с ума, пусть в их голове творятся сумасшедшие беспорядки, ведь благодаря этому мы и набиваем свои кошельки».
Внезапно послышался рев мотора со стороны дороги, и наемники повернули головы.
«Наконец-то!» - снисходительно выдохнула Пуговка. Ожидание подельников ей уже стало порядком надоедать.
Да вот только вместо ожидаемого фургона в тупик влетел мотоцикл. Человек, управляющий им, пытался изо всех сил выворачиваться, чтобы не врезаться в стену. Огромная мощная махина не слушалась, а колеса, казалось, вообще жили своей жизнью. В конечном итоге, эта странная борьба человека с бездушной машиной закончилась тем, что мотоцикл упал навзничь вместе со своим наездником, протянув напоследок того с собой по земле несколько метров.
Даже когда мотоцикл больше не двигался, колеса не переставали крутиться, словно не соглашаясь на завершение веселенькой поездочки. А человек, ранее восседавший на нем, теперь валялся рядом, пытаясь вытянуть поврежденную ногу из-под массы своего железного коня.
«Рокер что ли?» - удивленно произнесла Пуговка.
Одежда мотоциклиста состояла из кожаного черного костюма с различными красными нашивками, на ногах были обуты добротные ботинки, руки скрыты за специальными перчатками, а голову покрывал красивый черный шлем.
Человек, выбравшись из-под мотоцикла, оглядел свою ногу. Ткань была в нескольких местах изорвана, и через эти дыры четко виднелись рваные кровавые раны. Ему было больно, потому что всякий раз как он касался руками поврежденной ноги, шипел и цокал.
Внезапно мотоциклист поднял голову и кинул взгляд на наемников, шокировано наблюдающих за ним со стороны. Несколько минут он молча смотрел, не шевелясь, а потом стал двигаться в их сторону.