Он вздохнул.

— Знаю.

— Ладно. Думаю, я хочу поговорить кое о чём, косвенно связанным с папой, — объявила я.

— Погоди. Позволь задать настрой, — сказала Лина, затем швырнула мне в лицо плед.

Наоми щёлкнула пультом от камина, затем прошлась по комнате и зажгла свечи, которые были расставлены у меня всюду. Стеф подвинул ко мне пачку салфеток. Все уселись обратно и внимательно уставились на меня.

— Помните, как мы говорили о том, чтобы создать некий общественный фонд со средств от продажи твоего дома на Лонг-Айленде? — спросила я у Наоми.

Она кивнула, держа ручку над записной книжкой.

— Так вот, папа оставил Мэйв и мне немного денег, и я думала о том, как можно их использовать. Что, если бы мы создали некую инициативу с бесплатной юридической помощью?

Глаза Наоми сверкнули в отсветах огня.

— Мне нравится!

— Мы могли бы организовать местных адвокатов, готовых предоставлять бесплатные услуги. Многие крупные фирмы поощряют своих сотрудников к благотворительной работе. Они будут в восторге от позитивного пиара, — подметила Лина.

Мы с Наоми обменялись знающими улыбками.

— Что? — спросила Лина.

— Ты сказал «мы», — ответила я.

Она поморщилась.

— Заткнись. Не заставляйте меня жалеть, что я подружилась с вами, занозы в заднице. Кроме того, мой последний бонус был позорно крупным. Наверное, я бы не прочь направить часть на благое дело.

— Супер. Теперь буду выглядеть Скруджем МакЖадиной, если не отстегну деньжат, — пожаловался Стеф.

— Мы не будем тебя осуждать, — пообещала Наоми.

— Нет, будем, — сказала я.

— Ладно. Я тоже скинусь. Но надеюсь, вы понимаете, что это уменьшает мой бюджет на недвижимость.

— Какой бюджет на недвижимость? — потребовала Лина.

Стеф пожал плечами и посмотрел на свои замшевые ботинки.

— Возможно, я вроде как начинаю гипотетически рассматривать идею однажды поднять тему о том, чтобы съехаться с Джеремайей.

Наоми издала пронзительный визг, но Стеф тут же шикнул на неё.

Он бегло оглянулся через плечо в том направлении, откуда доносились звуки работающего блендера.

— Утухни, Уитти!

— Прости, — прошептала она с блестящими глазами.

— Я так и знала, что всё принимает серьёзный оборот, раз ты тут постоянно, — заметила Лина.

— Ну, для меня всё серьёзно, но я не знаю, насколько всё серьёзно для моего горячего бородатого барбера-бойфренда.

— Он с ума по тебе сходит, — настаивала Наоми всё ещё слегка визгливым голосом.

— Вы два горячих чувака, которые без ума друг от друга, — сказала я приглушённым тоном.

Стеф выглядел обнадёженным, и в то же время его как будто тошнило.

— Мы толком не обсуждали будущее. Но я хочу, чтобы оно у нас было. Что мне делать? Спросить, можно ли мне переехать в его холостяцкую берлогу, которая, между прочим, выглядит так, будто её обставляла какая-то мятежная банда байкеров? Серьёзно, кто покупает стальной журнальный столик с узором в ромбик? По нему даже нельзя сдвинуть бокал вина. Кроме того, разве я не покажусь каким-то чокнутым сталкером, если скажу «Эй, можно к тебе переехать?»

— Буду честна. Проводить тут пятнадцать дней в месяц, когда ты формально живёшь в Нью-Йорке — это куда более сумасшедшее сталкерское поведение, чем покупка недвижимости здесь, — заметила я. — Если честно, я не могу поверить, что ты позволил мне так долго болтать о своих яичниках и умершем папе, не поднимая эту тему.

Стеф фыркнул.

— Знаю. Боже, Слоан. Перестань сводить всё к своему недавно упокоившемуся отцу.

Мы все до сих пор смеялись, когда Джеремайя вернулся с блендером и пиццей.

— Что такого смешного? — спросил он, передавая мне весь поднос пиццы.

— О, я просто рассказывала всем, что Нокс сделал в прошлую метель, — невинно ответила Наоми.