Глава 3

Галлон воды (прим. мера жидких тел в США, равная 3,7 л), хотя тропа меньше одной мили? Есть.

Новенькие походные ботинки, которые я пыталась разносить в квартире, и из-за которых, скорее всего, у меня появятся ужасные мозоли? Есть.

Два батончика мюсли, хотя я только что позавтракала? Есть.

Два дня спустя я была готова. Это был мой первый выходной с тех пор, как меня наняла Клара, и я  попыталась подготовиться к короткой прогулке к водопадам. Я выпила так много воды, чтобы не заболеть горной болезнью, что прошлой ночью трижды просыпалась, чтобы пописать. У меня нет времени на то, чтобы бороться с симптомами, как от похмелья.

К тому же я надеялась, что поход отвлечет меня от мыслей о том, насколько бесполезна я была в магазине.

Одна только мысль о магазине заставляла меня сконцентрироваться лучше на словах песни Spice Girls, которые я напевала себе под нос, чем думать об этом.

Мой первый и единственный день прошел так чертовски плохо, как я и опасалась, как я и предупреждала Клару, что так может быть. Стыд от того, что я в ступоре пялилась на одного клиента за другим, когда они задавали вопросы, причинял мне боль. Без преувеличения — причинял мне боль. Я не привыкла чувствовать себя некомпетентной, задавая множество вопросов, потому что я буквально понятия не имела, о чем, черт возьми, говорят клиенты или просят.

Бусины? Грузила? Рекомендации? Одна только мысль о вчерашнем дне заставляла меня съёжиться.

Что мне нужно было сделать, так это придумать решение этой проблемы, особенно если я планировала остаться здесь надолго. Пару раз — в основном, клиенты были очень любезны, когда я чего-то не знала, особенно, во время того, как они почти снисходительно говорили мне, чтобы я не беспокоилась своей хорошенькой головкой, то это задевало меня так, как ничто другое, — я думала о том, чтобы уйти, позволить Кларе найти кого-то, кто знает больше, чем я, но тогда все, что мне нужно было сделать, это посмотреть на темные круги под её глазами, и понять, что не оставлю её. Ей нужна помощь. И даже если все, что я делала, это вносила информацию о продаже в реестр и экономила ей две минуты, это было хоть что-то.

Я так думаю.

Мне придётся смириться и учиться быстрее. Как-то. Но я побеспокоюсь об этом позже. Стресс из-за того, что я облажалась, лишил меня сна прошлой ночью.

Спустившись по лестнице и выйдя за дверь, я остановилась, чтобы запереть ее, и направилась к своей машине, но краем глаза заметила, что что-то движется у главного дома.

Это был Амос.

Я подняла руку, когда он сидел на одном из кресел, сжимая в руке игровую приставку.

— Привет.

Он установился на меня, его лицо выражало удивление, и тоже поднял руку. Его «привет» было не то чтобы восторженным, но и не злобным. Я была уверена, что он просто застенчив.

И я не должна была с ним разговаривать. Должна оставаться невидимкой.

— До скорого! — крикнула я, прежде чем нырнуть в машину и дать задний ход.

По крайней мере, его отец не заметил меня.

.•.•.❃.•.•.

Почти пять часов спустя я подъезжала к квартире в гараже и ругала сама себя.

— Чертова идиотка, — сказала я себе по крайней мере в десятый раз, когда припарковала машину и попыталась не обращать внимания на напряжение в плечах.

Мне скоро будет больно. Очень, очень скоро. И это моя вина.

Я считала само собой разумеющимся тот факт, что сейчас я более загорелая, чем за последние годы. В основном из-за того времени, что я провела в Юте и Аризоне. Чего я не сделала, так это не приняла во внимание изменение высоты. Насколько интенсивнее здесь были ультрафиолетовые лучи.

Во время короткого похода к водопаду и обратно я обгорела, несмотря на то, что на мне был слой одежды. Мои плечи горели, как от огня. А всё потому, что моя тупая задница забыла намазаться кремом для загара, и провела слишком много времени, сидя на камне, разговаривая с пожилой парой, которая чувствовала себя не очень хорошо.

С другой стороны, пока я ехала, дорога к водопаду была самой красивой вещью, которую я когда-либо видела, и мне приходилось останавливаться несколько раз, просто чтобы насладиться дикой природой, не разозлив водителей машин позади меня. Я также воспользовалась этими остановками, чтобы пописать.

Это было волшебно. Захватывающе. Пейзаж будто кадр из фильма. Как я могла это забыла? У меня было несколько смутных воспоминаний о поездке туда с мамой в прошлом, ничего конкретного.

Но ничто из этого не сравнится с простым ощущением силы водопада. Он не был необычайно высоким, но из него выливалось так много воды, что это захватило мой разум, и я наблюдала за этим захватывающим видом. Это оставило меня в восторге, правда. Только Мать-Природа могла заставить вас чувствовать себя таким маленьким. Тропа и водопады были довольно загружены, и меня попросили сделала снимки для семьи и двух пар. Я даже отправила дяде несколько фотографий, когда попала в зону сотовой связи. Он ответил мне парой больших пальцев вверх, а моя тетя позвонила и спросила, не сошла ли я с ума и не перешла ли реку по перекинутому большому бревну.

— Аууи, ауч, ауу, — прошипела я про себя, выйдя из машины и обойдя другую сторону. Я схватила свой маленький рюкзак, галлон воды и закрыла дверь бедром, застонав, чувствуя жар на коже.

Как идиотка, я конечно же забыла, и перекинула через плечо лямку рюкзака и так же быстро скинула эту сволочь с криком, от которого я звучала так, будто меня убивают.

— Ты в порядке? — раздался голос, который звучал лишь слегка знакомо.

Я обернулась и увидела Амоса, сидящего в кресле, отличном от того, на котором я в последний раз видела его на террасе, держащего в одной руке игровую консоль и сильно щурящегося, в то время как другая рука находилась прямо над его глазами, чтобы заслонить солнце, так что он мог хорошенько рассмотреть меня в облике лобстера.

— Привет. Я в порядке, просто получила солнечный ожог второй степени, я думаю. Ничего страшного, — пошутила я, застонав, когда мое плечо снова пронзило болью от прикосновения к ремню.

Я едва не пропустила, как он тихо сказал:

— У нас есть алоэ вера.

Я чуть не уронила сумку.

— Можешь взять немного, если хочешь.

Ему не нужно было говорить мне дважды. Поставив сумку на землю, схватив швейцарский армейский нож, я направилась к дому. Поднявшись по лестнице, я направилась за ним. В потрепанной футболке и еще более потрепанных спортивных штанах с парой дыр, он указал в сторону алоэ среднего размера в простом оранжевом горшке рядом с кактусом и чем-то, что когда-то, по всей видимости, было живым.

— Спасибо за предложение, — сказала я ему, опустившись на колени рядом с горшком и выбрав хороший толстый лист. Я взглянула на мальчика и заметила, что он смотрит на меня. Он отвернулся. — У тебя были неприятности из-за квартиры? — спросила я.

Наступила пауза, затем:

— Да, — ответил он нерешительно, по-прежнему тихо.

— Большие?

Еще одна пауза перед фразой:

— Я под домашним арестом. — Ещё одна пауза в тишине. — Ты ходила в поход?

Я взглянула на него и улыбнулась.

— Да, сделала это. Я поехала на водопады Пидра. Там и сгорела.

Весь путь ощущался намного дальше, чем полумиля. Примерно через пять минут я начала ворчать из-за того, что мне хотелось пить и как сильно я сожалела о том, что не наполнила старую бутылку, которую нашла на полу своей машины, чтобы не таскать с собой весь галлон. Мне было труднее дышать, чем я ожидала, но это была практика. Так что я не собиралась слишком корить себя за то, как сильно я задыхалась и потела, проходя через кроны деревьев вдоль тропы.

Но я решила, что мне придется начать делать что-то другое, более тяжелое кардио, потому что, черт возьми, я умру, совершая один из десятимильных походов, который я хотела совершить, если, конечно, я останусь и смогу.

После того дерьмового шоу, которое вчера было на работе, я не была до конца уверена, что все получится… но я все еще надеялась, что все получится.

Никто действительно не скучал по мне во Флориде. Они любили меня, но уже так привыкли к тому, что я живу вдали от них, что я поняла, что это должно быть странно, если бы я вернулась. Мои тетя и дядя привыкли жить дома одни, хотя они приняли меня с распростертыми объятиями и вернули мне исцелённое сердце. Или, по крайней мере, почти исцелённое. У моих двоюродных братьев тоже была своя жизнь.

И мои друзья заботились обо мне, но у них тоже было три тысячи дел.

— Как ты сгорела? — спросил он после очередной минуты молчания.

— Там была пара, у которой закружилась голова прямо у подножья, и я тусовалась с ними, пока они не почувствовали себя достаточно хорошо, чтобы вернуться к своей машине, — объяснила я.

Мальчик ничего не сказал, но я видела, как кончики его пальцев постукивали по краю его “Nintendo”, когда я заканчивала прорезать лист.

— Извини. – Он был сосредоточен на своей консоли. — Насчет того, что папа разозлился. Я должен был сказать ему, но я знал, что он сказал бы «нет».

— Всё нормально.

Я имею в виду, что это не так, но его отец уже выругал его, я была уверена. С ним могло что-то случиться, если бы он сдал квартиру не тому человеку. Но знаете, я не была его мамой, и благодаря его хитрости я получила это место, которое мне понравилось, так что я была бы лицемеркой, если бы доставляла ему неприятности.

— Тебя наказали на долго?

Его «да» было таким разочарованным, что мне стало плохо.

— Мне жаль.

— Он положил деньги на мой сберегательный счет. — Один тонкий палец ковырялся в дырке на его тренировочных штанах.  — Однако в ближайшее время я не смогу его использовать.

Я вздрогнула. — Надеюсь, твои родители передумают.

Он скорчил гримасу, направленную на свою консоль.

Бедный парень.

— Я не хочу больше расстраивать твоего отца. И не буду отвлекать тебя от игры. Спасибо за то, что позволил мне взять немного алоэ. Кричи, если тебе что-то нужно. У меня открыты окна.