У них была истерика, полная и окончательная истерика.
— Знаешь, я надеюсь, что это заползет в один из твоих ртов за то, что ты так груб со мной, — пробормотала я, шутя. Главным образом.
Роудс так широко ухмыльнулся. Он подошел и похлопал сына по спине, пока они оба продолжали смеяться.
Надо мной.
Но вместе.
И, возможно, я не смогу сегодня уснуть, опасаясь, что по соседству может быть мышь, но оно того стоило.