Потому что я бы могла.

Но он убьет меня, я была почти уверена, так что мы собираемся придерживаться правды.

— Но я бы хотела, вы понимаете, что я имею в виду, мистер Рэндалл? — Я игриво хмыкнула.

Пожилой мужчина моргнул, и я не пропустила его долгий проверяющий взгляд. Не старого извращенца, но любопытный. Не пассивный. Может быть, немного запутанный вдобавок ко всему.

Встретившись взглядом с Амосом, он одарил меня этим выражением с вытаращенными глазами, которое сказало мне, что он, возможно, в недоумении.

— Прошу прощения, — сказал Рэндалл Роудс загадочно и все еще смущенно. — Мой сын ничего мне не говорит.

Я улыбнулась ему так мило, как только могла.

— Вы оба так заняты, что, я уверена, вы редко звоните друг другу. Бывает.

Он не собирался сваливать всю вину на сына.

Выражение лица очень красивого пожилого человека стало полностью каменным. Или, может быть бдительным.

Да, приятель. Я знаю твою игру.

— Позвольте мне занести вашу сумку в дом, а потом мы можем поехать на ужин, — продолжал Роудс, прежде чем наклонить свое тело ко мне.

Они собирались на ужин, на который меня не пригласили. Я могла читать между строк.

— В таком случае было приятно познакомиться с вами, мистер Рэндалл. Я буду…

Рука Роудса легла мне на плечо, сторона мизинца слегка приземлилась на мою голую ключицу.

— Пойдем с нами.

Я резко подняла голову, чтобы встретиться с его серыми глазами. У него было серьезное лицо, и я была почти уверена, что он использовал свой военно-морской голос, но я не обращала на него должного внимания, потому что меня отвлек его палец.

— Я уверена, что вы трое хотите хорошо провести время вместе…

Я осторожно замолчала, не зная, хочет ли он, чтобы я ушла или… нет?

— Пойдём с нами, Ора, — вмешался Амос. Но он был не тем, о ком я беспокоилась.

Большая рука Роудса легонько сжала моё плечо, и я была уверена, что его взгляд смягчился, потому что определенно смягчился его голос. — Пойдем с нами.

— Ты спрашиваешь или говоришь? — прошептала я. — Потому что ты шепчешь, но все еще говоришь своим властным голосом.

Его рот скривился, и он понизил голос, чтобы ответить:

— Оба варианта?

Я ухмыльнулась. Я имею в виду, хорошо. Я всё ещё не была в хорошей роли в своей книге, и я также ещё не ужинала.

— Тогда ладно. Конечно, если никого из вас это не волнует.

— Нет, — пробормотал Ам.

— Вовсе нет, — ответил мистер Рэндалл, все еще задумчиво глядя на меня.

— Тогда я подожду здесь, пока ты поднимешь его вещи, — сказала я.

— Я присоединюсь. Мне бы хотелось вымыть руки, прежде чем мы уйдем, — фыркнул Рэндалл.

Роудс еще раз сжал меня, прежде чем отошел в сторону и направился к задней части «Мерседеса» своего отца. В мгновение ока он вытащил из багажника чемодан и вместе с отцом направился в дом. Амос остался снаружи со мной, и в ту секунду, когда дверь закрылась, я сказала:

— Мне так жаль, Ам. Я только что слышала, как он был таким грубым, а вы, ребята, пытались быть вежливыми, и я могла сказать, что твой отец вот-вот сойдет с ума, так что я просто хотела помочь.

Парень шагнул вперед и обнял меня, секунду помедлил, а потом неловко похлопал по спине.

— Спасибо, Ора.

Он обнял меня. Он, черт возьми, обнял меня. Это было похоже на мой день рождения.

Я крепко обняла его в ответ и попыталась не дать ему увидеть слезу в моем глазу, чтобы не испортить момент.

— За что спасибо? Твой отец меня убьет.

Я почувствовала его смех против своего тела, прежде чем он опустил руки и сделал большой шаг назад, его щеки слегка покраснели. Но он улыбался той милой, застенчивой улыбкой, которой редко с кем делился.

— Это не так.

— Я на 50% уверена, что это может произойти, — заявила я. — Он собирается похоронить меня где-нибудь, где меня никто никогда не найдет, и я знаю, что он мог бы это сделать, потому что я уверена, что у него есть куча мест, где, если бы до этого дошло, он мог бы это провернуть. Почему твой дедушка такой злой?

Амос слегка улыбнулся.

— Папа говорит, что это потому, что его родители были очень жестоки к нему; затем он женился на моей бабушке, которая была такой же злой и сумасшедшей, но он не знал об этом, пока не стало слишком поздно, и всю свою жизнь он провел, пытаясь заработать все больше и больше денег, потому что у него ничего не было в детстве.

Такое могло бы быть. Определенно. И я хотела спросить о сумасшедшей бабушке, но подумала, что у нас нет времени вникать в это.

— Все в порядке, — попытался он меня заверить. — Ты делаешь папе одолжение.

Я посмотрела на него. — Как?

— Потому что он не разговаривает, а ты да, и ты спасешь его от отца.

Я поморщилась. — Ты уверен, что я должна прийти на ужин? Я не хочу…

Малыш застонал и закатил глаза.

Я рассмеялась, а затем закатила глаза как и он.

— Если ты уверен. Если он попытается отвезти меня куда-нибудь, чтобы выбросить мое тело, я хочу, чтобы ты, по крайней мере, хорошо похоронил меня, Ам. Мне нужна моя сумочка.

— Я пойду возьму, — предложил он за секунду до того, как сказал: — Сейчас вернусь. — Он внезапно остановился и сказал: — Спасибо, Ора.

Затем он ушёл. Побежал. Амос бежал.

Я надеялась, что всё пройдёт хорошо.

.•.•.❃.•.•.

Если бы я не пережила напряжение дня, когда Амос, Роудс и я преодолевали четырехмильную тропу, чтобы увидеть водопады, я была бы в настоящем шоке от уровня неловкости, который достиг ужин с двумя из них и мистером Рэндаллом.

Но все мои отношения с Каденом — необходимость иметь дело с Антихристом — были подготовкой к этому. И в другой жизни я бы посчитала, что мои отношения с этой женщиной были тренировкой, чтобы иметь дело не только с мистером Рэндаллом, но и с каждым трудным человеком, с которым я когда-либо сталкивалась.

Неудивительно, почему Амос и Роудс не сказали мне уйти, когда я прибежала.

Жалобы и критика начались еще до того, как мы сели в «Бронко» Роудса, а мистер Рэндалл фыркнул и предложил:

— Мы можем взять мой «Мерседес», чтобы было удобнее.

Я держала рот на замке, но Роудс, который, готова поспорить, слышал этот аргумент раньше, сказал:

— «Бронко» в порядке.

Это было только начало.

Я наблюдала за мистером Рэндаллом краем глаза, когда он садился на переднее сиденье, а я забралась на заднее вместе с Амосом. Пять минут спустя все началось снова, и он сказал:

— Я не думаю, что кто-то из нас будет жаловаться, если ты немного превысишь скорость.

Роудс даже не оглянулся.

— Я не превышаю скорость. Я блюститель порядка. Как бы это выглядело, если бы я получил штраф?

— Офицер по поддержанию мира? — он издевался таким образом, будто говоря, что он не очень высокого мнения о профессии своего сына. — Ты охотинспектор.

На мой взгляд, пришло время отметить себя, поэтому я сказала сзади:

— Отличный охотинспектор. Однажды мы с Амосом были в гараже, и вы никогда не догадаетесь, что к нам пришло.

Тишина. И эта тишина продолжалась даже после того, как я зажала рот ладонью и скосила взгляд на Амоса, который поднял глаза к потолку и сжал губы, чтобы не расхохотаться.

— Ладно, не нужно гадать. Я вам скажу. Мы думали, что это ястреб, но это не так.

А потом я болтала добрых пять минут, рассказывая ему о беркуте и Роудсе, смеющемся надо мной, и о том, что орел все еще находится на реабилитации, но, надеюсь, скоро его выпустят.

Я просто спросила о моем величественном друге, и он все узнал для меня.

В конце концов Роудс припарковался параллельно главной улице, и мы вышли, следуя за ним в мексиканский ресторан с видом на реку, в котором я встречалась с Джонни. Рэндалл Роудс вздохнул, когда нам пришлось ждать целых две минуты, чтобы получить столик, пока я расспрашивала Амоса о школе — осторожно, чтобы не упоминать его музыку, потому что я не хотела, чтобы старик критиковал его за это. Я могла бы быть той, кто похоронил бы его тело где-нибудь, если бы это было так. Двое мужчин просто стояли там, каждый намеренно оглядывался и не разговаривал друг с другом, напряжение удушало.

По пути к столу я заметила нескольких покупателей из магазина и поприветствовала их, Амос держался позади меня. К тому времени, как мы добрались до него, Роудс и его отец уже стояли там. И я знаю, что точно не могла предположить того, что Ам подтолкнёт меня к своему отцу, прежде чем сам неохотно скользнёт на место, ближайшее к дедушке, и заработает:

— Леди садится первой, Амос. Как Билли тебя этому не научил?

— Мои двоюродные братья не сказали бы, что я леди, — попыталась пошутить я, остановившись рядом с Роудсом, поскольку именно туда меня направил его сын. Я улыбнулась ему, неуверенная, что поступила правильно.

Он выдвинул мой стул.

Тогда все в порядке. Я приму это.

Пока мы смотрели меню, никто из них не сказал ни слова. Я украдкой взглянула на Роудса, и он, должно быть, почувствовал это, потому что его взгляд метнулся ко мне. Его рот чуть изогнулся.

Я восприняла это как знак. Чем больше я говорила, тем меньше шансов, что мистер Рэндалл будет груб.

И это то, что я делала в течение следующего часа.

Я рассказывала им одну историю за другой о том, что произошло в магазине. Амос был единственным, кто посмеивался, но я заметила, как рот Роудса дернулся раз или два. Его отец, с другой стороны, сосредоточился на чипсах и сальсе и смотрел на меня так, будто не знал, что и думать. Я не думала, что он хотел, чтобы я его поймала за этим, но его взгляд слишком часто метался между сыном и мной, как будто он не был уверен, что между нами.

Мистер Рэндалл встал, чтобы «найти уборную», но на самом деле я поймала его на оплате счета, когда тоже встала, чтобы также отлучиться. Чтобы избежать споров с Роудсом? Я не знала, но поблагодарила его по пути к машине, и он просто кивнул.

Дорога до дома проходила в тишине, и я чувствовала, что достаточно выговорилась за этот вечер, поэтому также молчала. Амос все время разговаривал по телефону, так как вышка сотовой связи находилась рядом с главной магистралью, и я воспользовалась случаем, чтобы, наконец, проверить свой мобильный в первый раз за весь вечер. Были сообщения от Нори и моей тёти. Сперва я открыла переписку со своей подругой.