У них была истерика, полная и окончательная истерика.

— Знаешь, я надеюсь, что это заползет в один из твоих ртов за то, что ты так груб со мной, — пробормотала я, шутя. Главным образом.

Роудс так широко ухмыльнулся. Он подошел и похлопал сына по спине, пока они оба продолжали смеяться.

Надо мной.

Но вместе.

И, возможно, я не смогу сегодня уснуть, опасаясь, что по соседству может быть мышь, но оно того стоило.