Как и многие платоники до него, Бадью совершает именно эту ошибку. Он ошибочно полагает, что этернализм, который порождает его собственное восприятие, более реален, чем мобилизм, с которым восприятие постоянно сталкивается со всех сторон в своем физическом окружении. Таким образом, исследуя онтологический статус математики, Бадью мыслит закрыто или антропоцентрично, а не открыто и универсально. Как и Платон 2300 лет назад, Бадью позволяет собственному неврозу помешать его философской проницательности. Одной из важнейших задач синтетизма является устранение идеи вечных, внешних законов с предполагаемым происхождением в вечном, внешнем мире, к которому у нас нет доступа. Это скорее суеверие, чем наука.

Так где же тогда реляционистская метафизика находит своих исторических союзников? Например, правильнее было бы сказать, что синтетизм стремится к новому Ренессансу, а не к новому Просвещению. Британский философ Иэн Макгилхрист в своей книге "Мастер и его эмиссар" строит вокруг этой основной идеи поистине синтетический манифест. Согласно Макгилхристу, история идей - это борьба между двумя полушариями головного мозга человека за власть и славу. Если позволить правому полушарию, которое ориентировано на целостность и стремится к целостности в своих этерналиях, править или, по крайней мере, доминировать, оно порождает мобилистские, эмоционально насыщенные и культурно исследовательские эпохи, такие как Ренессанс и романтизм. Левое полушарие, предпочитающее вечно воспринимать мир так, будто он состоит из ряда изолированных компонентов без контекста, вместо этого порождает тоталистические, логоцентричные и культурно закрытые эпохи, такие как Просвещение и модернизм.

Даже если Макгилхрист посвящает несколько глав попыткам доказать физиологическую обоснованность этих противоречивых теорий, это весьма сомнительно. Медицинских доказательств того, что полушария головного мозга так сильно отличаются друг от друга, как он утверждает, просто не существует. Взаимодействие между ними интимно и сложно. Но в качестве метафоры для обозначения различных темпераментов в коллективном мышлении полушария Макгилхриста полезны. Если левое полушарие, согласно этой точке зрения, оставить на произвол судьбы без целостного влияния правого полушария, оно вскоре породит невротическое, непоследовательное и почти аутичное мировоззрение, которое имеет больше общего с невообразимой замкнутостью больного шизофренией, чем с вдохновляющими и экспансивными геометриями современной физики.

Макгилхрист отстаивает тезис о том, что, когда человек мыслит только левым полушарием и, таким образом, сразу же разбивает все на твердую логику изолированных вечностей, жизнь представляется совершенно бессмысленной. Все, что остается, - это алеаторически соединенные и по сути бессмысленные функции полезности, движимые глупостью инструментальности. Это, по его мнению, происходит потому, что только правое полушарие способно воспринять и создать связное значение между множеством этернализаций, придать им метафизическое измерение, в то время как правое полушарие - злейший враг утилитаризма.

Если роль религии заключается в том, чтобы оказывать на людей и общества буквально оздоравливающее, исцеляющее воздействие, создавать функционирующую единицу, превосходящую сумму составляющих ее частей, то отчуждение является ее противоположностью - отчуждение, которое отделяет людей от окружающего мира, друг от друга и, в конечном счете, даже от самих себя. Синтетическая связь очевидна: Холистическое правое полушарие МакГилкриста является домом для религии, а его сепаратистское левое полушарие, следовательно, является домом для отчуждения. Макгилхрист даже заходит так далеко, что утверждает, что различные эпохи в истории идей можно без лишних слов связать в некую полусферическую диалектику: Ренессанс и романтизм отдают приоритет правому полушарию и усиливают религию, а не отчуждение, в то время как Просвещение и модернизм отдают приоритет левому полушарию и порождают отчуждение, а не религию. С этой точки зрения, именно с Ренессансом и романтизмом синтетизм - как диалектическая реакция на модернизм - находит своих союзников и предшественников в истории идей.

Ярким примером идеологии, в которой левое полушарие бесчинствует в ущерб правому, является позитивистский кошмар Огюста Комта середины XIX века. Комт весьма произвольно делит историю идей на три этапа: теологический, метафизический и научный. С каждым этапом человек становится все более облагороженным и совершенным, и когда он узнает, как обстоят дела на самом деле, когда он станет полностью научным и, следовательно, всезнающим - то есть когда человек станет самим Комтом, - именно тогда история будет завершена. Подобно таким мыслителям, как Людвиг Фейербах и Карл Маркс, Комт придерживается наукообразной убежденности, слепой веры в неограниченный потенциал не только рациональности, но и науки.

Эволюция - это просто настолько сильная и захватывающая метафора для многих интеллектуалов XIX века, что им очень хочется сделать ее основополагающим этическим принципом, как будто задача праведников каким-то причудливым образом ускорить историю, развитие которой, конечно, в любом случае предопределено в соответствии с их собственными детерминистскими убеждениями. Например, для Маркса коммунистическая революция пролетариата - это поступок, который он должен повелеть совершить своим читателям и ученикам, несмотря на то, что, согласно его собственному мнению, она все равно произойдет в силу исторической необходимости, которую он сам и Фридрих Энгельс описывают в своих трудах. Аналогичным образом Комт считает свой социальный эволюционизм настолько совершенным, что, как ни странно, хочет превратить его в светскую религию. Идеи социальной эволюции продолжают процветать в Европе вплоть до массовых убийств нацизма и сталинизма в середине XX века. Тогда, если не раньше, становится очевидной опасность аргументации воинствующей этики, основанной на вульгарном природном детерминизме и движимой скорее ressentiment отчуждения, чем религиозным поиском благожелательного диалога с ближними. Таким образом, тоталитарные идеологии XX века - это темная оборотная сторона Просвещения. Рационализм без осознания своей собственной фундаментальной слепой веры, как показывают гуру Хабермаса Хоркхаймер и Адорно в "Диалектике просвещения", буквально смертелен для человечества.

Синтетизм - это полная противоположность социологии как религии, предложенной Контом. В синтетизме именно наука рождает философию, а философия - синтетику. Религия зависит от науки и опирается на нее, а не наоборот. Но и синтетизм, если на время позаимствовать метафоры МакГилкриста, является результатом постоянного поиска правым полушарием головного мозга применимого холизма. Только приведя эти этернализации в движение и в связь друг с другом, ремобилизовав и тем самым сделав священным свое существование, человек обретает и переживает смысл жизни и способен преодолеть отчуждение. Только когда человек становится агентом, его жизнь обретает смысл. Добавление целостной перспективы к жизни, таким образом, само по себе делает мир религиозным: воссоздает (идею) контекста, (основу) для общения. Рассмотрение всего существующего как бесконечного множества проявлений одной и той же субстанции, Единого, и ради него самого - вот внутренняя суть синтетизма.

Исторически сложилось так, что Просвещение и порожденное им капиталистическо-индустриальное общество постоянно отдают приоритет левому полушарию над правым в своей все более заметной и экстремальной математизации бытия, если мы еще немного продолжим использовать метафоры полушарий головного мозга Макгилхриста. Изначально разграничивая, затем разделяя и измеряя все во имя науки, человечество впоследствии также начинает объективировать, инструментализировать, завоевывать, колонизировать, грабить и потреблять все мыслимые ресурсы в окружающей среде, включая себя и своих собратьев. Но математизация существования приводит не только к безжалостной и, в конечном счете, саморазрушительной эксплуатации ограниченных ресурсов Земли. Эксплуатируемая идентичность также порождает особенно острое отчуждение, а вместе с ним и отсутствие создающей контекст религии. Правое полушарие головного мозга, которое ощущает целостность и создает смысл, оставалось, согласно мнению Макгилхриста, неразвитым в течение нескольких столетий, что имело значительные последствия на всех уровнях общества.

С исторической точки зрения, синтетизм возвращается к правому полушарию головного мозга МакГилкриста и его огромному, неиспользованному потенциалу для создания нового Ренессанса, а не нового Просвещения. Он делает это, исходя из убеждения, что этернализм без мобилизма как вводит в заблуждение, так и саморазрушает. Этернализм (мир рациональности) должен быть ради самого себя подчинен мобилизму (миру разума), иначе этернализм приводит к тотализму, слепой вере - со времен Парменида и Платона - в то, что все движение иллюзорно, и поэтому именно этерналистское воспроизведение мобилистской реальности является единственной реальной реальностью, а не наоборот. Таким образом, синтетизм также включает в себя энтеизм, фундаментальную идею даосизма, выдвинутую Лао-цзы в Китае осевого периода в VII веке до н. э., согласно которой изменение как таковое, а значит, и его побочный продукт - время, является основополагающим фактором существования. Согласно Лао-цзы, изменение во времени не является чем-то иллюзорным, и поэтому мобилизм, а не вечность, является первичным в существовании. Идея даосизма об инь и ян как онтологическом основании обобщается в концепции синтетизма под названием "Энтеос".