- Когда вы уйдете, центурион  Гинакс, я сопровожу золото обратно в крепость.  Удачи в поисках Орла!

Гинакс отдал честь Фелиции с заинтересованным взглядом,  а Сорекс ленивым взмахом руки отправил своих людей на север, а затем постановил лошадь рядом с лошадью старосты лагеря и какое-то время поговорил со своим более опытным подчиненным. Убедившись, что его драгоценный груз не пострадал, он двинулся вдоль колонны, пока не достиг медицинского фургона, где  с широкой улыбкой остановился рядом с докторшей.

- Ну что, дамы, как ваши дела? Клянусь, вы обе выглядите более радостными, чем вчера,!

Анния, тяжело сгорбившись на своем месте на скамейке фургона в позе, призванной защитить ее от дорожных выбоин, посмотрела на него недоверчивым взглядом, а Фелиция, разделяя свое беспокойство из-за его неискренности, осторожно ответила:

- А вы, трибун, выглядите так, будто вам все на свете безразлично. Как вам удается сохранять такую невозмутимость в таких тяжелых обстоятельствах?

Сорекс улыбнулся ей в ответ, позволив своему пристальному взгляду задержаться на ее теле дольше, чем это позволяла вежливость.

- Невозмутимость, домина?  Это достаточно просто. Мое золото вот-вот перекочует  за каменные стены крепости легиона, где его снесут в святилище штандартов и поставят под круглосуточную охрану…

- Ваше золото?

Он сделал вид, что не услышал ворчливого  вопроса Аннии.

- Кроме этого, мне предстоит несколько центурий  отправить на север, чтобы получить свежую информацию о местонахождении пропавшего Орла моего легиона...

Ответ Аннии прозвучал громче, чем раньше, и она неловко наклонилась вперед с вопросительным взглядом.

- Вчера вы отправили наших людей на север на  поиски  вашего Орла, получив «безошибочные сведения» о его местонахождении, как я слышала. И, какие новости у вас сейчас?

Явно ошеломленный тем, что его допрашивает простая помощница  доктора, он на мгновение нахмурился, прежде чем решил удостоить вопрос ответом.

- Так получилось, домина, у нас есть информация, что наш утерянный Орел никогда не был в крепости вениконов  на крайнем севере, а был  отправлен на юг, к бригантам . Если хотите, это своего рода двойной блеф: спрятать вещь там, где мы меньше всего ее будем искать. Конечно, информация может оказаться ложной, но я бы не выполнил свой долг, если бы не придал значения этому сообщению, не так ли?

Фелиция кивнула, предупреждающе постукивая  пальцем ноги  по щиколотке ассистентки.

- Совершенно верно, трибун. Я уверена, что вы не оставите камня на камне в поисках такого значимого символа гордости вашего легиона.

Сорекс склонил голову в знак признания ее слов, и на его лицо вернулась хищная улыбка.

- Значимого! Именно такой термин я бы использовал сам! Вы действительно настоящая дама, доктор, одновременно эрудированная и обладающая внешностью, которая посрамила бы Афродиту, если бы такое сравнение было возможно.  Я с нетерпением жду встречи с вами!

И с этими словами он пришпорил свою лошадь, поскакав обратно в колонну, оставив женщин смотреть ему вслед со смесью смущения и недоверия. Анния с отвращением покачала головой, откинувшись на неудобное сиденье фургона.

- Лучше всего его остерегаться, как  я бы сказала. Я управляла борделем достаточно долго, поэтому видела тысячи мужчин, ищущих секса, но лишь немногие выглядели так, как это делают другие. Он свое не упустит,  этот  жестокий ублюдок, и если ты не заставишь его оставить себя в покое, он залезет в тебя по яйца, прежде чем ты это заметишь, и у тебя не будет особого выбора в этом вопросе, я думаю.

Фелиция с беспокойством смотрела на удаляющегося трибуна.

- Да, я видела такие взгляды и раньше. Такие взгляды мой первый муж бросал на женщин, которые, по его мнению, находились здесь исключительно с целью  потрахаться.  Так  ты считаешь,  мне, следует  отказаться от работы, чтобы избежать внимания трибуна, пока наши люди не вернутся с севера.

- Я думаю, этим не решишь вопрос.. Это все равно, что пойти в публичный дом, не выпив  предварительно несколько кружек пива.  

Избавившись от обычного труда по созданию походного лагеря с возведением из дерна стен,  тунгрийцы были ошеломлены возможностью без дела сидеть вокруг своих палаток и болтать, ожидая, пока их обед приготовят  люди,  достаточно  опытные в использовании  больших железных котлов, которые каждая  центурия таскала с собой в повозках с мулами, перевозивших их палатки.

Шанга криво ухмыльнулся оратору, солдату из соседней палаточной группы по имени Орта, который, как было известно, воображал себя знатоком, но сейчас не находил в себе смелости  согласиться со своим оппонентом  и настаивал на своем.

- Судя по тому, что я слышал, ты скорее всего сначала зальешь себе в глотку  побольше пива, а затем преподнесешь  избраннице вечера костлявый  кусок го мяса, который никому  уже не нужен!

Его товарищи тихо хохотали, привыкшие к его язвительной  манере и хорошо натренированные в том, чтобы дать ему почувствовать вкус его собственных заблуждений, если он будет легкомысленно настаивать на своем,  но Орта, похоже, был менее способен участвовать в резких спорах,  где постоянная  борьбы за лидерство в группе  была неотъемлемой частью жизни в когорте.

- Да пошел ты, Шанга, я любую женщину могу заставить визжать от восторга!

.

Мужчины вокруг него в смятении покачали головами, многие из них заметно вздрогнули. Они поняли, что игра пошла не так.  Шанга снова ухмыльнулся ему, его глаза расчетливо заморгали, пока он обдумывал ответ.

- Честно говоря, я слышал это от  одной женщины.  - Головы снова поднялись, а люди вокруг пары спорщиков ждали продолжения, зная, что яхвительный солдат, молча, что-то обдумывает, а Орта согласно кивнул, принимая этот, как он подумал, комплимент.  -  Некоторые шлюхи, которые у нас с тобой  были, рассказывали мне, как они  были счастливы получить твои деньги в обмен на не что иное, как поцелуй в щечку и несколько ободряющих слов. Одна из них, даже, визжали от возможности получить часик отдыха!

Две палаточные группы рухнули от смеха, только Орта и его товарищ-ветеран  Слига сидели с каменными выражениями лиц.

- Да, пошел  ты, Шанга!  -   Ветеран в замешательстве качнул головой, повысив тон своего голоса

— «Да, пошел ты, Шанга!»  это что? Это лучшее, что ты можешь  сказать, Слига, мой старый приятель?  Нет, остроумием ты не блещешь?  Не мог придумать ничего лучше, чем «Пошел ты, Шанга!»?  -  Он встал, стряхивая влажную траву с туники. - Здесь мне делать нечего, пойду помогу  Квинту  принести  воды.  Проследите, чтобы мне оставили ужин, если его принесут, пока меня не будет, иначе я поджарю кусок одной из ваших задниц для своего ужина.  Ты идешь, Саратос, ты, варварский  истукан?

Сармат с жесткой улыбкой поднялся на ноги и помахал бицепсами  ветерану-солдату.

- Да, я помогу принести тебе воды. Смогу  принести  даже на два ведра больше, чем ты, если тебе надоело трахать этих животных.

Шанга одобрительно кивнул.

- Вот видишь, Орта, как он шутит. Учись!. Принимай  обиду и отдавай ее с лихвой. И не пытайся пялиться на меня, киска, если только не хочешь проиграть  и эту маленькую битву. -  Орта заморгал, а его мучитель в кривом веселье поднял глаза к небу.  -   Видишь? Пошли, Саратос. Увидимся позже, неудачники!  Мы идем проводить время с настоящими мужчинами.

Фелиция с облегчением оглядела их новое жилище в крепости Тисовая Роща, рассеянно поглаживая пушистые волосы на голове младенца, лежащего у нее на руках. Богато одетая женщина, которая провела их от ворот к своему дому, поймала ее взгляд и извиняюще кивнула, указывая на освещенное лампами пространство свободной спальни, стены которой были простой побелены и  пару кроватей, стоящих на простом кафельном полу,

- Мне жаль, что мне нечего больше вам предложить. Я понимаю, что это не так уж и много.

Анния повернулась к ней лицом; ее  движение затруднилось из-за раздутого живота.

- Ты шутишь! Мы привыкли жить в санитарных помещениях форта, где раненые солдаты следят за каждым нашим шагом, как голодные собаки, ожидающие кости, или в палатке, с кучей оружия и кожи. Ты когда-нибудь жила в центре когорты в полевых условиях после нескольких дней кампании?  - Худощавая женщина быстро покачала головой, нервно теребя воротник своей богатой шерстяной столы, которая  была  признаком богатства, ее  одежда как-то не совсем сочеталась с ее элегантно худощавой фигурой. - Тебе стоит попробовать, домина, нет ничего лучше запаха восьмисот мужчин, пропитанных засохшим потом за несколько дней, от всех них несет плохо вытертыми задницами и затхлой спермой, оставшейся на их туниках от тайного ночного рукоблудия.

Хозяйка,  представившись как Дезидра у ворот крепости, казалось, нервничала в присутствии трибуна и его людей,  желая побыстрее забрать женщин  и  уйти подальше от их голодных глаз, и Фелиция  увидела  в ней какую-то  неуверенность, когда она подняла брови, явно озадаченная словами Аннии.  Фелиция  крепко взяла руку хозяйки двумя руками.

- Не обращай на нее внимания, домина, она просто устала и сварлива из-за того, что носит этого ребенка почти  девять месяцев, не говоря уже о трехдневной поездке на телеге от побережья, где легионеры на каждом шагу посылали ей грубые жесты.

Анния  кивнула с легкой улыбкой.

- Нахальные ублюдки.  А я была   бичом каждого солдата в пределах пятидесяти миль от моего старого заведения. В расцвете сил мне достаточно было взглянуть на одного из этих мулов с малейшим намеком на разочарование, и они бы из кожи лезли, чтобы снова оказаться у меня в милости.    Если бы я  захотела, то в ту ночь им не досталось  бы ни одной ласки ни от одной из моих девушек.

Тщательно выщипанные брови хозяйки дома снова изогнулись, на этот раз скорее от изумления, чем от неприязни.