Жилые помещения школы представляли собой серию коридоров, которые были выровнены с обеих сторон камерами, едва достаточными для размещения двух мужчин, их передние стены состояли из узких железных решеток с тяжелыми дверями на петлях, чтобы обеспечить как доступ, так и сдерживание в зависимости от требуемой ситуации. По всему коридору, по которому он их вел, двери были широко открыты, и мужчины бездельничали как в камерах, так и в проходе в разной степени обнаженности.
- Не все в лудусе живут в таких престижных камерах, как эти, и поскольку это блок добровольцев, мы обычно держим двери незапертыми.. Вы двое будете жить в нем ...
Он указал Марку и Горацию на дверь комнаты с каменными стенами, которой едва хватало для двух набитых соломой тюфяков, прежде чем вернуться и указать на другую пустую камеру, подозвав Дубна.
- А ты, здоровяк, пока поживи здесь. Нам некого к тебе подселить. Один из рабов скоро принесет еду… - Он замолчал и многозначительно посмотрел на двух других, которые вошли в свою камеру и озадаченно оглядывали маленькое замкнутое помещение. - Я бы сказал, вам обоим нужно побольше жрать. Надо нажраться так, чтобы вы выглядели как настоящие гладиаторы, а не как пара унылых тощих коротышек, на которых вы похожи сейчас! Из вас троих только ваш приятель похож на бойца!
Оба центуриона криво усмехнулись друг другу, Марк пожал плечами своему новому товарищу.
- А я думал, что после двух лет кампании в Британии, Германии и Дакии у меня не осталось ни грамма жира на теле, и я в идеальной форме.
Эйд с серьезным видом, заглянув в их камеру, погрозил пальцем обоим мужчинам.
- Скоро вы это поймете сами. Если бы не ваше умение владеть мечами, я думаю, старина Саннитус быстро бы послал вас обоих сами знаете куда. - Он покачал головой, увидев их озадаченные лица. - Вы не большие поклонники Игр, не так ли?
Оба кивнули, Гораций прислонился спиной к каменной стене камеры.
- Я был слишком занят своим военным ремеслом, чтобы интересоваться этими постановочными схватками. Я понял, что исход большинства боев там был предрешен еще до того, как бойцы выйдут на песок, и через некоторое время мне надоело наблюдать, как одни и те же соперники одинаково устало танцуют вокруг друг друга и ждут момента, когда один из них упадет.
Эйд понимающе покачал головой.
- Откуда ты родом я не знаю, но это Рим. Этот лудус - одна из самых известных школ в Империи, и ожидается, что наши люди устроят представление, от которого плебс будет реветь и требовать продолжения. А это означает, что на Арене будут убивать, а чаще всего даже победителей. Конечно, приличный фехтовальщик может правильно рассчитать удар и заставить своего противника истекать кровью, как заколотую свинью, в конце концов, не калеча его и не доводя дело до того, что бедняга умрет на на Арене, от потери крови - если только он действительно не пойдет на это специально, или они ненавидят друг друга так что готовы выпустить сопернику кишки, но для того, чтобы это сработало, у другого бойца должен быть хороший слой жира, который он может разрезать. Вот, смотрите?
Он задрал тунику, показывая бледные линии шрамов, крест-накрест пересекавшие его бедра.
- Вы, ребята, не хуже меня знаете, что один хороший удар мечом в верхнюю часть ноги убьет человека за полдюжины вдохов, как только вы вскроете артерию на его бедре, но гладиаторы, с которыми я дрался, знали, как сделать порезы неглубокими. Таким образом, мы всегда устраивали хорошее представление, с большим количеством крови, но без того, чтобы как можно меньше из нас падало мертвыми на песок. В конце концов, никто не хочет, лишатся игроков, когда затеваются большие игры, подобные тем, что начнутся завтра.
Гораций переспросил: - Завтра?
Широкогрудый тренер кивнул, криво ухмыльнувшись им.
- Я так и подумал, что это заставит вас призадуматься. Ведь вы появились у нас только сегодня. А завтра, ребята, начинается крупнейшая серия Римских Игр, с начала основания наших школ, и начиная с сегодняшнего дня до самого окончания празднования за все эти две недели должны состоятся сотни боев.- Он рассмеялся над выражением их лиц. - Не волнуйтесь, никто не собирается выставлять на Арену пару таких тощих новичков, как вы, предварительно их не обучив!
Все еще посмеиваясь, он повернулся и пошел восвояси, оставив их вдвоем. Марк и Гораций секунду смотрели друг на друга, а затем одновременно рассмеялись.
- Пара тощих новичков?
Марк покачал головой, услышав недоверчивый тон собеседника.
- К этому ярлыку нам, возможно, придется привыкнуть. Только что я подумал, что почти все гладиаторы в этой школе выглядят гораздо лучше, чем я ожидал. Возможно, нам нужно будет немного переесть.
- Или, возможно, вам этого и не нужно делать. Они обернулись и увидели высокого мускулистого человека в тунике из тонкой красной шерсти, стоящего в дверях камеры со скрещенными на груди руками. - Если у вы обладаете скоростью и умением держать чужие клинки подальше от себя, то вам никогда не нужно будет беспокоиться о слое жира, который нужен всем остальные. Они сказали то же самое моему брату и мне, когда мы проходили через эти ворота, но ни у кого из нас никогда не возникало необходимости переедать..
Он стоял и ждал ответа с легкой улыбкой на лице, и Марк некоторое время смотрел на него, прежде чем до него дошло, кем был новоприбывший. Перед его глазами всплыло лицо, увиденное им в свете факелов в городе несколько недель назад, и волосы у него на затылке встали дыбом.
- Монтиферум?
Мужчина ухмыльнулся ему в ответ, покачав головой.
- Нет, я его брат.
- Ты Велокс?
Гладиатор кивнул.
- Вы должны простить довольно напыщенный характер моего имени на Арене, но мне так проще, чем пытаться убедить кого-либо использовать мое настоящее имя, так что я более или менее прекратил попытки. В переводе мое имя означает Стремительный
Гораций шагнул вперед и протянул руку гладиатору, который пожал ее, а затем повернулся, чтобы повторить приветствие с Марком, который поймал себя на мысли, что тот производит хорошее впечатление, хотя и был поражен появлением этого человека, и вначале предполагал, что его главной эмоцией будет простая ненависть. Он смотрел в глаза собеседнику, когда они пожимали друг другу руки.
- Извини меня, но не часто простому смертному удается встретиться с легендой Арены.
Велокс покачал головой.
- Мы не придерживаемся здесь подобной чепухи. В лудусе мы обходимся без лести, надуманной или нет ... - Он сделал паузу, глядя на них обоих с мрачным выражением лица. - В конце концов, любой из нас в какой-то момент может встретиться со своим собратом на Арене. А здесь, друзья мои, мы просто братья, от самого молодого новичка до самого опытного и смертоносного гладиатора.
Марк склонил голову в знак признания великодушия, повернувшись, чтобы представить Дубна, но обнаружил, что тот смотрит через его плечо в коридор. Оглянувшись, чтобы взглянуть, что привлекло его внимание, он увидел, что группа из трех мужчин собралась вокруг одинокой женщины в дальнем конце ряда камер. Она была жилистой и такой же высокой, как самый низкорослый из них.
- Ах да. - В голосе Велокса появились сардонические нотки. - У тех из нас, кто не расположен наслаждаться телами друг друга, есть выбор: либо взять пригоршню смазки и закрыть глаза, либо поразвлечься с девушками-рабынями, для чего, в конце концов, они, по-видимому, здесь и находятся.
Пока они смотрели, стало ясно, что гладиаторы, собравшиеся вокруг женщины, куражились с ней в качестве прелюдии к чему-то гораздо более вескому, пользуясь тем, что она обеими руками несла ведро с тушеным мясом и не могла помешать их непристойным лапаньям. Дубн покачал головой и Марк увидел его гнев в прищуренных глазах и плотно сжатых губах.
- Эта женщина обслуживает этот коридор?
Велокс кивнул, задумчиво разглядывая неповоротливого британца.
- Так и есть. Но если тебе хочется потрахаться с ней, ты обнаружишь, что там уже собралось нечто вроде очереди. Тебе следует ...
Британец пронесся мимо него, целеустремленно зашагав вдоль ряда камер, развернув плечи, походкой, которую Марк наблюдал и раньше.
- Извините, друзья, но я подозреваю, что нас скоро ожидают неприятности.
Кивнув головой, он проскользнул мимо чемпиона-гладиатора и тихо последовал за своим другом, который остановился в нескольких футах от сцены издевательства над служанкой.
- Убери от нее свои грязные гребаные руки!
Его громкая команда мгновенно заглушила шум, и трое мужчин, которые теперь уже тащили женщину к камере, повернулись к нему лицом, один из них был тем самым гладиатором, с которым трое друзей расправились этим утром. В одно мгновение они выстроились поперек коридора со сжатыми кулаками. Гермес шагнул вперед, подняв правую руку, демонстрируя покрытые шрамами костяшки пальцев в недвусмысленной угрозе.
- И кем, ты, ублюдочный малый себя возомнил?
Дубн выпрямил спину, скрестив свои массивные руки.
- Я думаю, что я тот самый мужчина, который собирается ударить тебя кулаком с такой силой, что выбьет из тебя все сопли, если ты не оставишь эту женщину в покое.
Гермес прошел вперед, пока не оказался в футе от британца, стоявшего с опущенными по бокам руками.
- То, что ты одолел меня деревянным мечом не дает тебе здесь никаких прав, британец. До того дня, когда я смогу встретить тебя настоящим мечом и поставить на твое место, тебе лучше не поднимать голову, если только ты не хочешь чтобы тебе напомнили о том, как далек ты от меня по статусной лестнице. Эта женщина наша. Моя. Я трахал ее раньше, и я буду трахать ее снова, когда захочу. Она рабыня, поэтому я могу делать с ней все, что хочу. И когда я закончу, другие мужчины займутся ей. Мы немного повеселимся, потому что на ней мы опустошаем свои яйца, и хозяин будет доволен, потому что довольный гладиатор - тихий гладиатор.