Когда я спрашиваю родителей, зачем им вручать своим детям устройство, которое подвергает их риску возникновения широкого спектра психических расстройств, они неизменно дают один ответ: Так они строят планы с друзьями. Я не хочу, чтобы они были единственными, у кого его нет". Психотерапевты обычно не советуют родителям вообще отбирать у подростка смартфон, мотивируя это тем, что это только испортит отношения между родителями и детьми.

И раз уж мы задаем вопросы, почему государственные средние и старшие школы массово отказались от попыток контролировать их использование даже в учебное время?

Я разговаривал с одним руководителем частной средней школы, где ученики держат свои телефоны при себе в течение всего дня, даже на уроках (сейчас это стандартный протокол в большинстве средних школ). Это отвлекает их внимание, пока они пытаются учиться, сказал я. Это мешает им знакомиться друг с другом. Они не разговаривают и не заводят друзей так, как могли бы, если бы не было телефонов. А еще социальные сети саботируют их эмоциональное состояние. Почему вы это допускаете?

Он приветливо кивнул, пока не настала его очередь говорить. "Это помогает им успокоиться", - сказал он.

Никто не предпринимает серьезных усилий, чтобы заблокировать использование подростками смартфонов - ни родители, ни учителя, ни, конечно, эксперты по психическому здоровью, - потому что смартфоны стали еще одним средством защиты психического здоровья, которое мы выдаем молодым. Мы знаем, что это вредно для них. Мы знаем, что долгосрочные последствия могут быть от мрачных до ужасных. Мы знаем, что эти устройства вызывают привыкание, лишают сна и провоцируют патологии. Но на данный момент они обеспечивают непревзойденную паллиативную помощь - успокаивающую, как любое одеяло.

Если бы эксперты по психическому здоровью хотели сделать все возможное для подростков, то советовать родителям не давать им смартфоны было бы просто немыслимо. Они бы сказали, как врач: Нет смысла приводить сюда ребенка, если вы собираетесь позволить ему продолжать курить. Они выступают в роли хранителей психического здоровья молодежи; они должны давать самые радикальные советы, когда речь идет о смартфонах и нашей молодежи.

Вместо этого эксперты по психическому здоровью устремляются в противоположном направлении, одобряя использование смартфонов, отвергая их влияние на подростковую депрессию как преувеличенное; предлагают подросткам и их родителям семинары по "ответственному использованию социальных сетей", что немного напоминает лекции консультантов по наркотикам о целесообразном использовании экстази. Эксперты по психическому здоровью приходят в школы, чтобы предупредить родителей и подростков о "рисках" социальных сетей, всегда тщательно взвешивая их с многочисленными замечательными преимуществами, а затем заключают: Дерзайте!

А поколению, которое и так с трудом переносит личное общение, специалисты по психическому здоровью предлагают капельницу морфия: терапию, встроенную в смартфон. Некоторые отказались от голосового и видеообщения, предлагая терапию с помощью текстовых сообщений.

Если вы хотите улучшить психическое здоровье ребенка, то для начала заблокируйте его смартфон. Как минимум, смартфоны удаляют подростка от мира личных друзей и занятий, способных укрепить его чувство благополучия. Они, несомненно, способствуют обострению различных социальных инфекций, от тиковых расстройств до гендерной дисфории. Но изгнать смартфон и исправить целое поколение? Я не уверен.

Ведь психическое здоровье молодежи ухудшается на протяжении последних пяти-шести десятилетий. А еще родители упорно не хотят отбирать у наших детей смартфоны. Чем объясняется такая беспечность перед лицом очевидной угрозы, которую они представляют? Сам факт того, что мы так давно знаем об их опасности и не делаем абсолютно ничего, чтобы ограничить их повсеместное распространение в руках подростков, требует своего объяснения. То, что мы продолжаем вручать эти устройства подросткам, само по себе является симптомом более серьезной проблемы.

Не понравилось одиночное заключение?

Запреты COVID-19 привели к тому, что многие дети оказались в изоляции. Если наши эксперты в области психического здоровья и предвидели предсказуемую катастрофу для психического здоровья, связанную с принуждением детей к социальному одиночеству в течение более года, они в основном держали это понимание при себе. Ни одна из их главных национальных профессиональных организаций даже не выступила против продолжения изоляции на второй учебный год подряд осенью 2020 года, когда можно было бы предотвратить дальнейшее углубление изоляции детей.

Организации, занимающиеся вопросами психического здоровья, не стесняются вступать в дискуссии по вопросам государственной политики: Американская психологическая ассоциация выступила против истории системного расизма в Америке. "Наша нация находится в эпицентре пандемии расизма", - заявил генеральный директор АПА в своих показаниях в Конгрессе в июне 2020 года, выступая за изменения в тактике работы полиции.

В этом ключе АПА превозносила преимущества позитивных действий для психического здоровья и, в роскошном пресс-релизе, объявила о своей готовности "помочь обществу реагировать на изменение климата".Но против насущной и всепроникающей угрозы принудительной социальной изоляции? Сверчки.

Как эксперты могли пропустить столь очевидную и предсказуемую катастрофу для психического здоровья?

Родители протестовали, но их в основном игнорировали. Комплекс экспертов в области психического здоровья, со всей своей институциональной мощью, отказался предложить политикам хотя бы публичное предупреждение о воздействии на детей. Возможно, они не знали, что блокировки будут разрушительными для молодых людей, за помощь которым они несут уникальную ответственность. Какова бы ни была причина этого колоссального провала, есть что-то извращенное в их последующих попытках использовать пандемические блокировки, чтобы отмахнуться от парадокса "лечение - распространенность", или, что еще хуже, чтобы утверждать, что они играют более значительную роль в разработке государственной политики и в жизни американских детей.

По правде говоря, еще до того, как новый коронавирус покинул границы Китая в 2019 году, почти треть американцев в возрасте от восемнадцати до тридцати пяти лет заявили, что страдают психическими заболеваниями. Число госпитализаций по поводу несмертельного членовредительства выросло на 62 процента по сравнению с предыдущим десятилетием, при этом почти 20 процентов девочек в возрасте от двенадцати до семнадцати лет сообщили, что у них был большой депрессивный эпизод в течение предыдущего года. Число детских самоубийств выросло на 150 процентов по сравнению с предыдущим десятилетием.

"Климатическая тревога"

Карла Вермеулен носит волосы в виде крутой стрижки пикси, подстриженной близко к коже головы. Линзы ее квадратных пластиковых очков по размеру и форме напоминают два почтовых знака. У основания ее шеи - нитка глиняных бус, дополняющая образ бесстрастного исследователя. Действительно, Вермюлен превосходит почти всех американцев как авторитетный эксперт в области психического здоровья подростков.

Вермюлен обучает психотерапевтов и пишет книги, чтобы помочь им в консультировании подрастающего поколения. Ее специализация - "психическое здоровье в условиях катастроф", то есть людей, оказавшихся в кризисной ситуации. Можно сказать: Это ее момент.

Когда я узнал, что она написала книгу "Поколение катастроф: Coming of Age Post-9/11, я немедленно связалась с ней. Я предполагала, что перед нами родственная душа - человек, изучавший ту же когорту, которая так восхищает меня.

Молодые люди стойкие и сильные, - заверила она меня. Просто они сталкиваются с более грозными проблемами, чем любое другое поколение до них. "Они имеют дело со всеми другими стрессовыми факторами, но все это плавает на нестабильной поверхности изменения климата", - сказала она.

Оказывается, "Generation Disaster" может быть самым вводящим в заблуждение названием в истории печатного слова. Говоря "катастрофа поколения", Вермюлен на самом деле имеет в виду: Это поколение не катастрофа - отнюдь нет. Если уж на то пошло, то все остальные - катастрофа, раз они так критично относятся к этим великолепным, социально сознательным молодым людям.

Как и Вермюлен, многие терапевты убеждены, что "климатическая тревога" - это реальная и важная категория психических расстройств. Для ее лечения возникла целая индустрия: "климатоориентированная терапия". Учитывая таяние полярных льдов, бушующие тропические болезни, ураганы и наводнения, которые должны обрушиться на землю с местью Ноахида, молодые люди, конечно же, впадают в депрессию! Nature, медицинский журнал The Lancet и NPR сходятся во мнении: депрессия - это всего лишь рациональная реакция на удушающее воздействие парниковых газов.

Редактор Atlantic Франклин Фоер высказал аналогичную мысль в статье о своей четырнадцатилетней дочери, страдающей от тревожности. "Я мечтаю построить морскую стену, которая защитит ее от страхов", - пишет Фоер о своем решении разрешить дочери пропустить школу, чтобы посетить акцию протеста против изменения климата, вдохновленную активисткой Гретой Тунберг. "Но ее пример, а также предсказания Тунберг заставили меня понять, что мое родительское желание успокоить - это детские фантазии; тревога - это зрелая реакция. Чтобы защитить наших детей, мы должны принять их отчаяние".