Несмотря на неубедительное предложение умеренных республиканцев, Байден все же хотел подружиться с одним из членов делегации с прицелом на будущее. На протяжении десятилетий Байден работал с республиканцем с Аляски Фрэнком Мурковски. В 2002 году его место заняла дочь Лиза. Байдену нравилось, как она сохраняет старые традиции Сената, как она сохраняет старомодную аляскинскую независимость. Байден тихо попросил своих помощников включить в законопроект деньги для индустрии круизных судов и корпораций коренных жителей Аляски. Он сказал им: "Послушайте, она не может голосовать с нами в этот раз. Митч не позволит никому голосовать с нами. И я это понимаю. Но я все равно внесу туда что-нибудь, потому что в будущем она это запомнит".

Задача прояснилась. Байден должен был придерживаться стратегии, которая зависела от его способности загнать в угол собственную партию, а это означало, что его судьба действительно зависела от одного сенатора - того самого, который предупредил, что его не удастся загнать в угол.

6.

Отвези меня домой

Визит Оэ Манчина

не было в публичном расписании. Но после неудачного интервью Камалы Харрис на телевидении Западной Вирджинии Байдену нужно было привлечь внимание к сенатору. Когда Манчин вошел в Овальный кабинет, вице-президент и президент были заняты разговором. Манчин спросил, останется ли Харрис. "Нет, нет, мы останемся вдвоем", - ответил президент. Харрис встала и вышла из комнаты. Манчин почувствовал, что она не удостоила его взглядом - ни рукопожатия, ни приветствия, - что удивило и ранило его, ведь они вместе работали в Сенате.

Манчину, симпатичному полицейскому с фигурой старого квотербека и шлемом седеющих волос, не нравились конфликты. На самом деле, он считал их разрядку смыслом своего существования. Он жил на яхте, пришвартованной в яхт-клубе Capital Yacht Club, которую назвал Almost Heaven (Почти Небеса), в знак уважения к песне Джона Денвера о его родном штате. В эпоху поляризации его лодка была последним двухпартийным клубом в политике. Здесь можно было встретить Чака Шумера, отдыхающего с Ламаром Александром. Может появиться и Тед Круз. После 6 января Джо Манчин сказал друзьям, что будет стараться сохранить политический центр с еще большим рвением. Согласно старой поговорке, приписываемой Джорджу Вашингтону, Сенат - это блюдце, охлаждающее горячий чай в Палате представителей. Манчин видел себя в роли блюдца.

В феврале Манчин объявил, что будет голосовать против кандидатуры Ниры Танден на пост директора Управления по управлению и бюджету, потому что ему не понравились ее твиты. И особенно ему не понравилось то, что они были направлены против Сьюзан Коллинз, его хорошей подруги по другую сторону прохода. Его противодействие сорвало выдвижение Танден. Прогрессисты считают, что было немного странно слышать, как он с такой прямотой проповедует цивилизованность, когда в телевизионной рекламе, которая помогла ему стать президентом в 2010 году, он заряжал патрон в винтовку и стрелял в копию законопроекта о климате, который поддерживал Барак Обама.

Но дальнейшее пребывание Манчина в Сенате противоречило всем тенденциям американской политики. Западная Вирджиния, некогда бастион "синих", теперь яростно поддерживает Трампа. Его партия, некогда представлявшая собой коалицию консерваторов и либералов, теперь марширует влево. Однако он упорно держался за свое анахроничное место.

Тем не менее, когда он признался Байдену в своих опасениях по поводу Американского плана спасения, он говорил не только за себя. Возможно, у других умеренных демократов не хватило бы смелости сказать об этом вслух, но некоторым из них тоже не понравилось положение о повышении почасовой минимальной заработной платы до пятнадцати долларов. А некоторые из них даже разделяли опасения Манчина, что вливание в экономику сразу такого количества денег может разбудить давно спящего зверя инфляции.

Пытаясь расположить к себе Манчина, Байден заверил его, что разделяет глубокое стремление жителя Западной Виргинии к двухпартийности. Но в данном законопроекте это просто невозможно, сказал он ему. " Я работал с ними семь или восемь месяцев, пытаясь найти компромисс по Закону о доступном здравоохранении, и в конце концов не получил ни одного республиканца. Теперь у нас пандемия COVID, и это очень важно с точки зрения времени. Я не могу вести переговоры в течение шести или восьми месяцев".

Хотя Манчин не был согласен, он не собирался поднимать слишком большой шум. Байден разговаривал с ним с интимностью, которая внушала уважение. Манчину нравилось, что Байден пытался увлечь его за собой, а не принудить. Уходя вечером, он сказал другу: "С этим парнем я могу вести дела".

-

Но были и опасения, от которых Манчин не мог избавиться, как бы ему лично ни нравился Байден, и они не были иррациональными. Вместе со всеми другими демократами Манчин прочитал в газете The Washington Post статью Ларри Саммерса, бывшего министра финансов, бывшего президента Гарварда, давнего экономического оракула демократических администраций. Постинаугурационное сияние Байдена оградило его от критики со стороны коллег-демократов. Но Саммерс, который гордился своим контраррационализмом, написал запрещенную вещь: "План спасения" опасно раздулся.

С интеллектуальной точки зрения, Саммерсу было сложно выступить с такой критикой, что он и признал в своей статье. Еще в администрации Обамы Саммерс был ведущим архитектором неадекватного Закона о восстановлении 2009 года и согласился с тем, что его пакет стимулирующих мер должен был быть больше. Но его беспокоит то, что администрация Байдена усвоила уроки той ошибки.

По расчетам Саммерса, Байден собирался потратить в шесть раз больше, чем требовалось экономике для восстановления, что он назвал " макроэкономическим стимулированием в масштабах, приближенных к уровню Второй мировой войны". Положив столько денег в карманы работников, они стали бы более разборчивыми в предложениях о работе, на которые соглашались, или вообще решили бы не работать. Чтобы привлечь работников, фирмам придется поднять зарплаты, а затем переложить расходы на потребителей в виде повышения цен. Американский план спасения, по его мнению, "вызовет инфляционное давление такого рода, какого мы не видели уже целое поколение, с последствиями для стоимости доллара и финансовой стабильности".

В статье был и другой аргумент, который привлек меньше внимания. Выдвигая столь масштабный законопроект, Байден усложняет себе задачу одержать следующую победу в Конгрессе. Он тратит свой капитал на законопроект, наполненный временными мерами, в то время как таким, как Джо Манчин, сложнее терпеть будущие расходы на долгосрочные инвестиции, необходимые для решения проблемы изменения климата и облегчения бремени жизни рабочего класса.

Ларри Саммерс был важен для Джо Байдена. Он был представителем элиты, чьего уважения Байден жаждал. В администрации Обамы Байден лоббировал его кандидатуру на пост председателя Федеральной резервной системы, который в итоге достался Джанет Йеллен. Но Байден также не мог не думать о том, что Саммерс всегда будет считать его интеллектуально неполноценным. Даже когда он ухаживал за Саммерсом, Байден говорил помощникам, что подозревает его.

Вместо того чтобы отмахнуться от критики или побороться с ней, Байден позвонил Саммерсу и обрушился на него. Его молодые помощники, многие из которых работали с Саммерсом в администрации Обамы, погрозили кулаками, когда узнали о вздорном опровержении президента. Байден поставил их старого наставника на место. Но какой бы катарсис ни вызвал звонок Байдена, аргумент Саммерса останется в памяти Манчина - и это был правдоподобный анализ - независимо от того, захотят ли младшие помощники признать этот факт или нет.

-

Охваченный страхом, что он не может позволить себе потерять ни одного голоса в Сенате, что президентство Байдена может провалиться, так и не начавшись, Рон Клейн не мог выдержать более трех часов сна.

Но к первой неделе марта, когда истекал срок действия временного повышения пособий по безработице, принятого в начале пандемии, Чак Шумер придумал сделку, которая должна была устранить оставшиеся разногласия между фракциями и обеспечить победу законопроекта. Умеренные хотели, чтобы пособие по безработице на сайте было снижено с 400 до 300 долларов. Шумер мог дать им это. В обмен он убедил их согласиться с тем, что эти пособия будут освобождены от федерального подоходного налога, что повысит их стоимость и порадует прогрессистов. В начале пятницы, 5 марта, Шумер вынес законопроект на голосование в Сенат, уверенный, что он быстро пройдет.

Однако в то утро Манчин прочитал законопроект, и ему не очень понравилось то, что в нем было. Он сказал Шумеру, что может проголосовать за республиканскую поправку, предусматривающую гораздо более жесткие пособия по безработице, чем содержащиеся в законопроекте , - поправку, которая разрушила бы наконец-то достигнутый Шумером компромисс и поставила бы под угрозу само существование законопроекта.

Хуже того, Манчин высказал свои опасения уже после того, как Сенат начал голосовать по законопроекту. В кабинете Шумера в Капитолии с его масляными полотнами и креслами в стиле рококо по комнате начали летать ругательства. Пятидесятый и решающий голос за законопроект требовал изменений, которые взорвали бы программу Байдена. Не видя никаких быстрых решений, директор Шумера по политике Джерри Петрелла крикнул: "К черту. Давайте переведем эту чертову штуку в режим кворума". По сути, Шумеру пришлось бы оставить голосование в подвешенном состоянии, пока он пытался утихомирить Манчина.