В августе 1904 года русская военная эскадра, блокированная в Порт-Артуре японским флотом, попыталась прорваться и присоединиться к русскому флоту во Владивостоке. Хотя русские успешно прорвались через блокаду, японцы преследовали их, и завязалась перестрелка. Каждая сторона нанесла урон другой, но японцы удачно попали в русский флагманский корабль "Цесаревич", убив командующего эскадрой адмирала Вильгельма Витгефта. Русская эскадра отступила в Порт-Артур, где ее корабли были потеряны при сдаче осажденного порта в январе 1905 года.

Цусимское сражение, с другой стороны, было одним из самых односторонних в военно-морской истории. Оно произошло, когда русский Балтийский флот после долгого и трудного плавания был перехвачен в Цусимском проливе между Японией и Кореей. Японский флот под командованием адмирала Хэйхатиро Того захватил или уничтожил тридцать один из тридцати восьми русских кораблей эскадры адмирала Зиновия Рожественского, включая все восемь русских линкоров. Японские потери составили 117 убитых и около 600 раненых, против почти 5000 русских убитых, 6000 пленных и бесчисленных раненых.

Во время сражения адмирал Того использовал превосходство в скорости своего флота - около пятнадцати узлов против девяти у русских - чтобы диктовать дистанцию, на которой будет вестись бой. Он использовал это преимущество, чтобы направить огонь всех своих кораблей против ведущих русских кораблей в каждой дивизии. В отчетах британских атташе был сделан вывод, что скорость была решающей в двух главных столкновениях флотов. Несмотря на большую дистанцию примерно 8000 ярдов, на которой открылось сражение, основная часть повреждений, понесенных русским флотом, была нанесена на гораздо меньшей дистанции. Отчасти это объяснялось смешанным вооружением японских кораблей, которое не позволяло орудийным расчетам заметить приземление снарядов и скорректировать прицел. Цусима была выиграна нельсонским "градом огня", а не дальнобойным огнем.

Война предоставила военно-морским силам мира возможность оценить, как новые технологии, системы и тактика, принятые ими на вооружение, проявят себя в современной морской войне. Последовали долгие и ожесточенные дебаты по поводу "уроков", которые должны быть извлечены из войны, причем большая часть дискуссии была посвящена скорости корабля и дальности боя - вопросам, близким и дорогим сердцу Фишера.

Критики Фишера воспользовались малой дальностью боя в Цусиме, чтобы раскритиковать его стремление к созданию боевого флота со всеми большими пушками. Но дело было не только в этом. Наблюдатели Королевского флота обнаружили, что японцы плохо обучены управлению огнем и прицеливанию. Более того, полный залп орудий одинакового калибра произвел бы всплеск, который было бы гораздо легче обнаружить, чем флот с разнокалиберным вооружением. Это подкрепляло аргументы Фишера в пользу кораблей с орудиями единого калибра. У Джеки также был свой козырь: необходимость для линии боя вести бой за пределами быстро растущей дальности торпед.

Однако в результате конфликта не было достигнуто единого мнения о ценности торпед. Они не сыграли никакой роли в битве за Желтое море. Однако в декабре 1904 года японцы выпустили около 150 торпед в ходе серии ночных атак на русский флот в Порт-Артуре. Хотя только четыре попали в цель, они потопили линкор "Севастополь" и смертельно повредили эсминец "Сторожевой". В конце Цусимского сражения японские торпедные катера добили Балтийский флот России, потопив или смертельно повредив линкор "Сисой Великий" и броненосные крейсера "Адмирал Нахимов", "Владимир Мономах" и "Дмитрий Донской". Скептики торпед, как правило, соглашались с адмиралом Киприаном Бриджем, который заключил: "Возможно, ничто не выделяется в этой кампании более четко, чем незначительность результатов, достигнутых локомотивными торпедами". Другие, такие как командир (позже адмирал) Мюррей Сьютер, командир подводной лодки Королевского флота, утверждали, что японские торпеды страдали от недостатков в обслуживании и технических недостатков, а также от тревожного отсутствия детонации при поражении цели.

Мины, с другой стороны, вступали в свои права. В битве в Желтом море ни один линкор не был потерян на минах, хотя три уже были потоплены минами. Японские мины уничтожили русский флагман "Петропавловск" 13 апреля 1904 года, а адмирал Того потерял на минах два линкора 15 мая 1904 года.

Маневры флота

В то время как война между Японией и Россией разгоралась, Королевский флот продолжал проводить маневры флота, изучая способы поддержания успешной блокады портов противника. Маневры 1902 и 1903 годов показали, что такие операции становятся все более сложными из-за развития торпед и подводных лодок, и эти опасения доминировали в маневрах Королевского флота в 1904 году. Командующий эскадрой в Ла-Манше адмирал сэр Артур Уилсон приказал ей сосредоточиться на тактике противолодочной войны (ПЛО). Капитан Реджинальд Бэкон, начинающий член "Фишпонд", которого Фишер назвал "самым умным офицером на флоте" (и который позже станет первым капитаном "Дредноута"), командовал подводными лодками "противника". Экипажи Бэкона столько раз поражали линкоры Уилсона невооруженными торпедами, что судьи неохотно признали два его линкора "потопленными".

Августовские маневры подтвердили растущее влияние подводных лодок на военно-морское соревнование и, соответственно, перспективы успешной блокады. Они предусматривали, что превосходящий "британский" флот со 106 эсминцами будет действовать в пределах досягаемости сильных торпедных кораблей "противника". В ходе учений эсминцы отвлекали подводные лодки Бэкона от нападения на основной боевой флот, но только ценой значительных потерь для себя, главным образом потому, что не существовало надежного метода для эсминца атаковать подводную лодку. После учений командующий флотом "противника" контр-адмирал К. Г. Робинсон пришел к выводу, что тесная блокада в современных условиях становится невозможной.

Фишер и Бэкон чувствовали себя оправданными в своем мнении, что командиры не будут рисковать крупными военными кораблями в узких водах, если они уверены в присутствии подводных лодок. Адмирал Вильсон был склонен с ними согласиться. Их мнение вскоре распространилось в Адмиралтействе, поскольку все больше офицеров стали соглашаться с тем, что тесная блокада больше не является вариантом против любого порта или базы, защищенной подводными лодками. «Достаточно сказать, - заявил Фишер в апреле 1905 года, - что через три или четыре года после этой даты ... Ла-Манш и западный бассейн Средиземного моря не будут пригодны для проживания флота или эскадры».

Еще более неприятные новости для Адмиралтейства принесли совместные маневры с британской армией, проведенные месяцем позже. Учения предусматривали высадку 12 000 пехоты, кавалерии и артиллерии на враждебный берег , хотя и без вражеского сопротивления. Адмиралтейство надеялось показать, что армия может быть использована в качестве, по словам Фишера, "снаряда", которым будет "стрелять" флот, вместо того, чтобы следовать своей предпочтительной "континентальной" стратегии, которая предусматривала развертывание крупных экспедиционных сил для поддержки Франции в случае нападения на нее Германии. К большому смущению флота, высадка, свидетелями которой стали иностранные чиновники и военные атташе, закончилась катастрофой.

Если бы операции по блокаде становились все более проблематичными, было бы сложнее задерживать вражеские торговые суда, и риск для морской торговли Великобритании возрастал бы. Маневры 1906 года были направлены на определение способности флота решить проблему торгового рейдерства, в ходе которых сильный "британский" флот должен был защитить свои торговые суда от более слабого "вражеского" флота. Восьмидневные учения показали, что "вражеский" флот захватил 55 процентов из девяноста четырех участвовавших торговых судов. Этот процент считался сильно завышенным из-за малого количества торговых судов по сравнению с количеством рейдеров. В военное время, как отмечалось, количество торговых транспортов значительно превысит количество рейдеров. Краткость маневров также способствовала тому, что командир "противника" был очень агрессивным, захватив большой процент транспортов, но потеряв более половины из своих шестидесяти двух кораблей. Наконец, поскольку рейдерские корабли должны были вернуться на базу для переобогащения, перевооружения и дооснащения, судьи, судившие маневры, пришли к выводу, что "практически наверняка к началу третьей недели войны все рейдерские корабли были бы либо захвачены, либо блокированы в своих защищенных портах". Главный вывод Адмиралтейства заключался в том, что хотя в начале войны Великобритания может понести большие потери в торговом судоходстве, противник также понесет большие потери в своих рейдерских силах, и как только это произойдет, нормальные морские торговые потоки будут восстановлены. Эти выводы были положительно восприняты, поскольку они подтверждали предпочтение ВМФ наступательным операциям "поиск и уничтожение" против рейдеров, а не конвойным операциям.

Военные планы

В марте 1906 года Оттли призвал Фишера создать официальные военные планы, чтобы упредить критику со стороны Бересфорда, который сейчас командовал Средиземноморским флотом и должен был принять командование Флотом Ла-Манша. Два самых известных офицера Королевского флота, очевидно, поссорились, когда 4 декабря 1905 года, в последний день работы правительства Бальфура, Фишер был произведен в адмиралы флота, что позволило ему оставаться на действительной службе еще пять лет после обязательного выхода на пенсию в возрасте шестидесяти пяти лет, которого он достигнет в 1906 году. Если бы Фишер не получил повышения, шансы Бересфорда стать его преемником были бы отличными. Однако к 1911 году время лишило Бересфорда этой возможности. Его амбиции были разрушены, Чарли Би стал непримиримым врагом реформ Фишера, став лидером Синдиката недовольства, свободной коалиции политиков, журналистов, действующих и отставных старших офицеров, выступавших против реформ Фишера. Становилось все более очевидным, что в то время как Фишер заботился о флоте, Бересфорд был нацелен на месть.