Значение этого плана заключалось в том, что он предлагал Израилю не только мир с ближайшими соседями, но и мир и нормальные отношения со всем арабским миром: он стал важным переломным моментом в эволюции арабской политики в отношении Израиля. Члены Лиги арабских государств единогласно приняли саудовский мирный план, который в дальнейшем стал известен как арабская мирная инициатива. В коммюнике саммита была подчеркнута убежденность арабских стран в том, что "военное решение конфликта не приведет к достижению мира и не обеспечит безопасность сторон". В нем содержался призыв к Израилю пересмотреть свою политику и заявить, что справедливый мир является стратегическим вариантом. План также призывал к "справедливому решению проблемы палестинских беженцев в соответствии с резолюцией 194 Генеральной Ассамблеи ООН". В прошлом арабские государства часто расходились во мнениях по вопросу об Израиле. В данном случае они выступили единым фронтом, предложив Израилю всеобъемлющий мир, основанный на международной законности. Это означало полную отмену "трех "нет"" Хартумского саммита в августе 1967 года: никакого признания, никаких переговоров и никакого мира с Израилем.

Израильская реакция на эти глубокие изменения в арабской политике была хуже, чем отказ: это было полное безразличие. Предложение признать Израиль в границах, существовавших до 1967 г., было воспринято Ариэлем Шароном не как возможность дипломатического прорыва, а как неуместность. Он заявил о готовности встретиться с саудовцами, но отверг суть их плана; его отказ от взаимодействия был равносилен отпору и помог ускорить путь инициативы к забвению. Решение Шарона посадить палестинского лидера Арафата в Рамалле было расценено как намеренный шаг, направленный на срыв саудовской инициативы. Израильское правительство официально отреагировало только в начале апреля, заявив, что "ничего нового в новой инициативе нет". Другой стороной конфликта, отвергшей этот план, хотя и по совершенно иным причинам, был ХАМАС. По иронии судьбы, Израиль и исламское движение сопротивления оказались на одной стороне - стороне отвергающих в арабо-израильском споре. Кабинет министров остался практически равнодушен к бейрутским резолюциям, а прямое публичное обращение саудовского кронпринца к народу Израиля осталось без внимания. Резко контрастируя с арабской идеей справедливого урегулирования, отсутствие дальновидности правительства Шарона бросалось в глаза.

Операция "Защитный щит

После взрыва в отеле "Парк" израильское руководство было настроено на боевой лад. На экстренном заседании 28 марта кабинет министров утвердил "красный сценарий" Управления планирования, согласно которому ЦАХАЛу после мобилизации резервов предписывалось вступить на территории Западного берега, которые ранее не входили в его компетенцию, включая лагеря беженцев. Это означало повторную оккупацию всех территорий Западного берега, находившихся до этого под контролем Палестинской автономии. Заявленной целью операции "Защитный щит" было "планомерное уничтожение инфраструктуры террора во всем регионе", захват палестинцев, причастных к насильственным действиям, конфискация оружия, поиск заводов по производству боеприпасов, нейтрализация потенциальных террористов-смертников и их диспетчеров. Однако операция преследовала и необъявленные цели. Во-первых, она положила конец иммунитету ПА в зоне "А" и предоставила ЦАХАЛу свободу действий на всей оккупированной территории по своему усмотрению. Во-вторых, операция должна была восстановить сдерживающую силу ЦАХАЛа, подорванную поспешным уходом из Южного Ливана. В-третьих, операция должна была создать трудности для гражданского населения, чтобы оно отказалось от поддержки террористических атак на Израиль. В соответствии с последней целью, помимо операций против вооруженных людей, ЦАХАЛ получил свободу действий по блокаде городов, изоляции деревень, введению комендантского часа, параличу палестинской экономики и социальных служб.

29 марта 2002 года израильские танки вошли на Западный берег реки Иордан и вновь заняли населенные пункты, находившиеся под властью палестинцев с 1995 года. Авангард сразу же направился в Рамаллу и окружил штаб-квартиру Ясира Арафата. В ходе операции, продолжавшейся до конца апреля, ЦАХАЛ вел бои с вооруженными палестинцами, арестовал большое количество подозреваемых, взрывал дома, применял вертолеты и произвел масштабные разрушения. Были разграблены офисы Палестинской автономии, вывезены компьютеры, уничтожена невосполнимая информация, особенно в министерствах образования, здравоохранения и социального обеспечения. Ущерб, нанесенный способности ПА управлять страной, был глубоким и преднамеренным.

С точки зрения Шарона, операция "Защитный щит" была давно назревшей. Для него безопасность всегда была важнее мира. В основе его доктрины безопасности лежала уверенность в собственных силах. По его мнению, соглашение в Осло было фатальной ошибкой, когда безопасность Израиля основывалась на сотрудничестве с другой стороной. Отвергая мнение о том, что Осло было "миром храбрых", Шарон назвал его "миром могил". Настало время подтвердить исключительную ответственность Израиля за свою безопасность. В некотором смысле широкомасштабная военная операция на Западном берегу была повторением войны Шарона в Ливане 1982 года. Она была направлена против палестинского народа, исходила из тех же стереотипов, приравнивающих палестинцев к террористам, основывалась на том же отрицании национальных прав палестинцев, использовала ту же стратегию жестокой и подавляющей военной силы, демонстрировала то же бездушное пренебрежение к мировому мнению, международному праву, ООН и нормам цивилизованного поведения. Даже главные действующие лица в 2002 году были теми же, что и в 1982-м. Ненависть Шарона к палестинскому лидеру была настолько глубокой, что он сожалел о том, что не застрелил Арафата во время осады Бейрута в 1982 году, когда израильский снайпер держал его в прицеле.

Целью этой военной эскалации было причинение боли палестинцам, чтобы сломить их дух. По словам самого Шарона, "они должны быть побеждены. Мы должны нанести им тяжелые потери, и тогда они поймут, что нельзя продолжать использовать террор и добиваться политических успехов". Более широкая политическая программа Шарона заключалась в том, чтобы вернуть время назад, смести остатки соглашений в Осло, восстановить израильский контроль над территориями, покалечить Палестинскую администрацию, подорвать и унизить палестинское руководство и свергнуть Арафата. Тот факт, что Арафат был демократически избранным лидером, в глазах Шарона ничего не значил. Он надеялся, что на смену Арафату придет покладистый правитель, который будет заботиться о безопасности граждан Израиля. Одним словом, сторонник насильственных решений развязал широкомасштабное насилие не только для того, чтобы подавить палестинское насилие, но и для того, чтобы остановить движение к палестинскому самоуправлению, независимости и государственности, начавшееся после подписания соглашения в Осло в 1993 году.

Шарон понимал, что некоторые офицеры ЦАХАЛа сомневаются в новой политике, считая, что решение стоящих перед страной проблем носит, по крайней мере, отчасти политический, а не чисто военный характер. Но он не был готов прислушаться к мнению умеренных. По его мнению, которое передал его младший сын, роль ЦАХАЛа заключалась в том, чтобы постоянно представлять правительству предложения о военных действиях, и только правительство должно было решать, принимать или отвергать эти предложения. Военный должен был предлагать военные решения; если он не справлялся с этой задачей, он должен был отойти в сторону и освободить место для того, кто справлялся. Если офицер считал, что решение проблемы носит политический характер, он должен был покинуть армию и заняться политикой - именно на этой арене следует отстаивать политические решения. Шарон-старший не любил офицеров, выступавших за политические решения, подозревая их в попытке скрыть свои военные неудачи. Он хотел, чтобы армия занималась только военными делами, и оказывал на нее давление, заставляя действовать. Если предыдущим премьер-министрам приходилось сдерживать армию, то Шарон побуждал ее активизировать свои действия в так называемой войне с террором.

С точки зрения высших офицеров ЦАХАЛа, операция "Защитный щит" была направлена на исправление ошибок эпохи Осло и возвращение к старой доктрине самодостаточности и исключительной ответственности за безопасность Израиля. Для заместителя начальника Генштаба Моше Яалона операция ознаменовала долгожданный переход от обороны к наступлению. Военное обоснование операции было ясно ему уже много лет: режим безопасности, установленный соглашениями в Осло, рушился, и не было альтернативы тому, чтобы перевести часы назад и заменить его новым режимом безопасности, который обеспечит Израилю полный контроль над территориями. Без нового режима безопасности, по мнению Яалона, не было никаких перспектив сдержать нарастающую волну насилия и остановить атаки террористов-смертников на израильские города. Яалон сожалел, что потребовалось так много времени, чтобы отдать ЦАХАЛу приказ начать действовать: но он был готов, когда приказ в конце концов поступил. Он спрашивал себя и других, что изменилось за восемнадцать месяцев с 29 сентября 2000 г. по 29 марта 2002 г., что привело к решению осудить Арафата как врага. Изменился ли Арафат или изменилась его стратегия? Ответ Яалона: "Арафат не изменился и не изменил своей стратегии. Это мы изменились, и мы также изменили наш подход к нему".