2. КОМПЕНСАЦИИ

Компенсации территориального характера были в восемнадцатом и девятнадцатом веках обычным средством поддержания баланса сил, который был или должен был быть нарушен территориальными приобретениями одной нации.

Три раздела Польши в 1772, 1793 и 1795 годах, которые в некотором смысле ознаменовали конец классического периода баланса сил по причинам, которые мы обсудим позже, подтвердили его суть, действуя в соответствии с принципом компенсаций. Поскольку территориальные приобретения за счет Польши любой из заинтересованных наций, Австрии, Пруссии и России, в ущерб остальным, нарушили бы баланс сил, три нации договорились разделить польскую территорию таким образом, чтобы распределение власти между ними после разделов было примерно таким же, как и до них. В договоре 1772 года между Австрией и Россией "'было даже оговорено, что "приобретения ... . должны быть совершенно равны, доля одного не может превышать долю другого".

Плодородие почвы, численность и качество соответствующего населения использовались в качестве объективных стандартов, по которым определялось увеличение силы, которую получали отдельные нации в результате приобретения территории. Если в XVIII веке этот стандарт применялся довольно грубо, то Венский конгресс усовершенствовал политику компенсаций, назначив в 1815 году статистическую комиссию, которой было поручено оценивать территории, подлежащие отчуждению, по количеству, качеству и типу населения.

Во второй половине девятнадцатого и начале двадцатого века принцип компенсаций был вновь сознательно применен к распределению колониальных территорий и разграничению колониальных или полуколониальных сфер влияния. Африка, в частности, в этот период стала объектом многочисленных договоров, разграничивающих сферы влияния основных колониальных держав. Так, соперничество между Францией, Великобританией и Италией за господство в Эфиопии было временно разрешено, по образцу разделов Польши, договором, который разделил страну на три сферы влияния с целью создания в ней региона баланс сил между заинтересованными государствами. Аналогичным образом, соперничество между Великобританией и Россией в отношении Ирана привело к заключению англо-российского договора 1907 года, который устанавливал сферы влияния для договаривающихся сторон и нейтральную сферу под исключительным господством Ирана. Компенсация здесь заключается не в прямой уступке территориального суверенитета, а скорее в резервировании в исключительных интересах конкретной нации определенных территорий для коммерческой эксплуатации, политического и военного проникновения и, в конечном итоге, установления суверенитета. Другими словами, конкретная нация имеет право, не обладая полным правом собственности на соответствующую территорию, действовать в пределах своей сферы влияния без конкуренции или противодействия со стороны любой другой нации. Другая нация, в свою очередь, имеет право требовать для своей собственной сферы влияния такого же воздержания со стороны первой.

Однако даже там, где принцип компенсации не применяется сознательно, как это было в вышеупомянутых договорах, он нигде не отсутствует в политических соглашениях, территориальных или иных, заключенных в рамках системы баланса сил. Ведь при такой системе ни одна нация не согласится уступить политические преимущества другой нации без ожидания, которое может быть обоснованным, а может и не быть, получения пропорциональных преимуществ взамен. Торг на дипломатических переговорах, выливающийся в политический компромисс, - это всего лишь принцип компенсаций в его наиболее общей форме, и как таковой он органически связан с балансом сил.

Однако основным средством, с помощью которого государство пытается с помощью имеющейся в его распоряжении силы сохранить или восстановить баланс сил, являются вооружения. Гонка вооружений, в которой нация А пытается не отстать, а затем превзойти вооружения нации Б, и наоборот, является типичным инструментом неустойчивого, динамичного баланса сил. Необходимым следствием гонки вооружений является постоянно растущее бремя военных приготовлений, поглощающее все большую часть национального бюджета и вызывающее все более глубокие страхи, подозрения и неуверенность. Ситуация, предшествовавшая Первой мировой войне, с военно-морским соперничеством между Германией и Великобританией и соперничеством французской и немецкой армий иллюстрирует этот момент.

Единственным выдающимся успехом такого рода стал Вашингтонский военно-морской договор 1922 года, в котором Великобритания, США, Япония, Франция и Италия согласились на пропорциональное сокращение и ограничение военно-морских вооружений. Однако следует отметить, что этот договор был частью общего политического и территориального урегулирования в Тихом океане, которое стремилось стабилизировать отношения сил в этом регионе на основе англо-американского доминирования. (Проблема разоружения будет более подробно рассмотрена в главе XXI.)

АЛЬЯНСЫ

Однако исторически наиболее важное проявление баланса сил следует искать не в равновесии двух изолированных наций, а в отношениях между одной нацией или союзом наций и другим союзом.

a) Альянсы против Мирового господства

Хотя баланс сил как естественный и неизбежный результат борьбы за власть так же стар, как и сама политическая история, систематические теоретические размышления, начавшиеся в шестнадцатом веке и достигшие кульминации в восемнадцатом и девятнадцатом веках, представляли баланс сил в целом как защитное средство союза наций, стремящихся к своей независимости, против замыслов другой нации о мировом господстве, называемом тогда универсальной монархией.

Фрэнсис Бэкон, после флорентийских государственных деятелей и историков Ручеллаи и Гвиччардини, первым признал сущность баланса сил посредством союзов. В своем сочинении "Об империи" он говорит:

Во-первых, для их соседей нельзя дать общего правила (случаи так изменчивы), кроме одного, которое всегда действовало - а именно, чтобы князья держали должную стражу, чтобы никто из их соседей не разрастался настолько (путем увеличения территории, охвата торговли, подходов и т.п.), чтобы стать более способным досаждать им, чем они были... . - Во время триумвирата королей, английского короля Канга Генриха VIII, короля Франции Франциска I и императора Карла V, велось такое наблюдение, что ни один из трех не мог завоевать ни пяди земли, но два других сразу же уравновешивали ее либо конфедерацией, либо, если нужно, войной, и ни в коем случае не брали мир на интерес; Так же поступила и та Лига (которая, по словам Гиччардина, обеспечивала безопасность Италии), заключенная между Фердинандом, королем Неаполя, Лоренцием Медичем и Людовиком Сфорсой, владыками, один из которых был из Флоренции, а другой из Милана.

Союзы, которые Франциск I заключил с Генрихом VIII и турками, чтобы помешать Карлу V Габсбургу стабилизировать и расширить свою империю, являются первым современным примером масштабного баланса сил между альянсом и одной нацией, стремящейся установить универсальную монархию. Во второй половине семнадцатого века Людовик XIV Французский взял на себя роль, которую до него играли Габсбурги, и вызвал аналогичную реакцию среди европейских государств. Вокруг Англии и Нидерландов были созданы союзы с целью защиты европейских государств от французского господства и установления нового баланса сил между Францией и остальной Европой.

Войны против Франции 1789 года и против Наполеона демонстрируют одну и ту же картину: одна доминирующая нация стремится к мировому господству, а ей противостоит коалиция наций, стремящихся сохранить свою независимость. В манифесте, которым первая коалиция начала эти войны в 1792 году, говорилось, что "ни одна держава, заинтересованная в поддержании баланса сил в Европе, не может равнодушно смотреть на то, как Королевство Франция, которое в свое время составляло столь важный груз в этом великом балансе, подвергается впредь внутренним волнениям и ужасам беспорядка и анархии, которые, так сказать, разрушили ее политическое существование". И когда эти войны достигли своего завершения, намерением союзных держав, по словам Парижской конвенции от 23 апреля 1814 года, было "положить конец страданиям Европы и основать ее покой на справедливом перераспределении сил между нациями, из которых она состоит", то есть на новом балансе сил. Коалиции, которые вели Вторую мировую войну против Германии и Японии, были обязаны своим существованием общему для всех их членов страху перед империализмом последних, и они преследовали одну и ту же цель - сохранить свою независимость в новом балансе.

б) Альянсы, контр-альянсы

Если привести лишь несколько наиболее важных примеров, то коалиция которая вела Тридцатилетнюю войну под руководством Франции и Швеции, с одной стороны, и Австрии, с другой, стремилась содействовать империалистическим амбициям, особенно Швеции и Австрии, и в то же время сдерживать эти амбиции. Несколько договоров, урегулировавших дела Европы после Тридцатилетней войны, пытались установить баланс сил, служащий последней цели. Многочисленные коалиционные войны, заполнившие период между Утрехтским договором 1713 года и первым разделом Польши в 1772 году, все пытались сохранить баланс, который был установлен Утрехтским договором и который упадок шведского могущества, а также рост силы Пруссии, России и Великобритании стремились нарушить. Частые изменения в расстановке сил, даже во время войны, ставят историков в тупик и заставляют считать восемнадцатый век особенно беспринципным и лишенным моральных устоев. Именно против такой внешней политики предостерегало американский народ "Прощальное послание" Вашингтона.