Неужели я перестарался?

Свадьба, которая должна была стать самым торжественным событием года, завершилась тем, что праздничный зал окружили войска и люди из канцелярии магистрата.

Они не тронули женщин семьи Юэ, чиновник Фан лишь арестовал всех мужчин, не оставив ни одного. Зловещая тишина воцарилась в зале, всем гостям было не по себе. Всем хотелось покинуть это место, но никто не осмеливался даже пошевелиться без разрешения. К тому же, Великий генерал был все еще здесь, он сидел и с невозмутимым видом пил чай.

Господин Лу все еще стоял в красных свадебных одеждах, но головной убор пришлось снять. Госпожа Юэ находилась возле матери, пытаясь утешить ошеломленную плачущую женщину.

В отличие от своей дочери, старшая госпожа Юэ была женщиной кроткой и слабой. Ее мужа и сына арестовали, и она в мгновение ока лишилась опоры и смысла в жизни. Казалось, за этот короткий период он резко постарела, и ее рука, цеплявшаяся за руку дочери, дрожала.

- Наставник, - спустя долгое время, которое испуганным гостям показалось вечностью, Гуан Шан Цзынь, наконец, окликнул господина Лу.

Его голос был нежным и ласковым, казалось, он пронизан безграничной любовью и привязанностью. Господин Лу, стоявший посреди зала, содрогнулся. Кончики его ушей покраснели, на его лице были заметны следы гнева, он продолжал хмуриться.

- Вы же не станете винить меня, правда? – тихим и мягким голосом спросил Гуан Шан Цзынь. Он проигнорировал свирепый взгляд, брошенный на него Юэ Мин Чжу, казалось, он видит перед собой только господина Лу.

- Раз уж все так далеко зашло...

Нужно ли было спрашивать его о чем-либо? Голова господина Лу поникла, открывая взору его бледную стройную шею, гладкую и прекрасную, точно кусок нефрита.

Он сам не мог понять, испытывает ли он сожаление или же страдает от уязвленной гордости. Пусть у него и не получилось войти в семью Юэ, похоже, что его положение в сердце Гуан Шан Цзыня осталось незыблемым. В конце концов, семья Юэ – всего лишь обычный купеческий клан. По сравнению с Великим генералом Южного гарнизона они были подобны муравьям под стопою великана, и Гуан Шан Цзынь сможет с легкостью заменить их на любое другое благородное семейство.

Ранее, господин Лу полагал, что семья Юэ станет его опорой, но, похоже, он переоценил Юэ Да Де.

- Наставник, давайте вернемся домой, - Гуан Шан Цзынь встал и отряхнул свои одежды. Шагнув вперед, он стиснул плечи господина Лу, его голос был исполнен нежности. – Мне придется вернуться в столицу, чтобы отчитаться о своей работе. Наставник, вы уже давно не были дома, полагаю, вы соскучились по своему родному городу, не так ли?

- В столицу? – заморгал господин Лу. Он тихонько вздохнул, и на его лице появилась легкая улыбка. – Хорошо, давай вернемся.

Госпожа Юэ все еще стояла перед ними, и они пока находились в их свадебном зале, но господин Лу, казалось, уже и забыл про них. Вся его нежность и привязанность, которые он демонстрировал ранее, оказались фальшивыми, и Юэ Мин Чжу испытывала к нему лишь отвращение.

Она ледяным взглядом смотрела на этого человека, не желая потратить ни малейшего усилия даже на то, чтобы просто обругать его.

Гуан Шан Цзынь с любовью расправил одежду господина Лу, и так они и ушли домой, уводя за собой и своих людей.

И только после их ухода, когда все звуки стихли вдали, гости смогли выдохнуть с облегчением. Торопливо прощаясь, все разошлись по домам. Семья Юэ явно оказалась на грани краха, и, похоже в правящих кругах города Бастионов ожидались большие перемены. Приглашенные на свадьбу гости были людьми сообразительными, и теперь им следовало поскорее добраться до дома и составить план действий. Если повезет, они сумеют отхватить место, которое останется после семью Юэ и насладиться благами, которые можно получить от Великого генерала.

Юэ Мин Чжу смотрела на свадебный зал, который опустел в одно мгновение. Упрямо стиснув зубы, он не проронила ни единой слезинки.

***

Свадебный зал располагался не в имении генерала, а на расстоянии двух улиц от него, в новой резиденции, приготовленной для господина Лу несколько месяцев назад.

Покинув это место, Гуан Шан Цзынь немедленно отстранился от господина Лу. Не говоря ни слова, он вскочил в седло и умчался прочь.

Мэн Юэ, ухмыляясь, жестом велел господину Лу садиться в паланкин.

- Не берите близко к сердцу, господин Лу. Разумеется, генерал сейчас немного не в настроении. Просто дайте ему время остыть и успокоиться. Все будет в порядке.

- Ммм, - господин Лу смотрел на всадника в черном, который быстро исчез из вида. Опустив глаза, он пытался скрыть нараставшее в нем беспокойство. Он чувствовал, что в поведении Гуан Шан Цзыня что-то было не так.

А вот что именно было не так, он никак не мог осознать.

Ради него он уничтожил семью Юэ на глазах половины знатных семей города Бастионов, и это доказывало, насколько уникально было положение господина Лу в сердце генерала. Однако, это очень отличалось от его прежней глубокой привязанности... Почему он казался таким равнодушным?

Нет, такого просто не может быть. Хэйван просто все еще сердится на него, вот и все. Господин Лу продолжал утешать сам себя, все больше убеждаясь, что его предположения верны.

Однако, он не знал, что, пока он изо всех сил пытается успокоить себя, Гуан Шан Цзынь, вернувшись в свое поместье, пошел вовсе не в Резиденцию Ван Шу – он прямиком направился во Двор Шуан Хе.

Во Дворе Шуан Хе, как и всегда, витал слабый аромат земли. Овощи в огороде были полностью собраны, остались лишь несъедобные стебли и листья. В грязи валялись желтые цветы, большинство из них были раздавлены чьей-то ногой.

Лицо Гуан Шан Цзыня потемнело, его охватило чувство тревоги. Широкими шагами он пересек двор и с грохотом распахнул дверь. Поскольку он не контролировал силу, резная деревянная дверь чуть не развалилась на части.

В доме не было ни единого человека, и воздух был прохладным и неподвижным. С помрачневшим лицом он вошел в дом и, шаг за шагом, подошел к спальне Ву Син Цзы.

На кровати лежало лишь аккуратно расправленное покрывало.

Гуан Шан Цзынь внезапно ощутил, что ему нечем стало дышать. Его шаги потеряли свою твердость и решительность, на негнущихся ногах он медленно подошел к кровати.

В это время Ву Син Цзы должен был все еще нежиться в постели. Изящные пальцы Гуан Шан Цзыня погладили мягкое покрывало, и его прохлада проникла прямо в его кровь. Неудержимая дрожь пробежала по его телу.

Казалось, в спальне ничего не изменилось по сравнению с прошлым. Ву Син Цзы прожил здесь несколько месяцев, у него было немного вещей. Все те вещи, которые Гуан Шан Цзынь велел доставить для него, заботливо хранились в кладовой, и комната выглядела такой же простой, как и его дом в округе Чин Чен.

Наконец, Гуан Шан Цзынь оправился от потрясения и медленно обвел спальню глазами.

Цинь, которую он привез для Ву Син Цзы, была аккуратно уложена на подставку. Если не приглядываться, можно и вовсе не заметить ее в углу комнаты.

Все окна были закрыты. Лучи солнца пробивались сквозь крошечные щели, и на столе в центре комнаты можно было увидеть причудливую игру света и тени. На этом столе было еще кое-что.

Гуан Шан Цзынь подошел поближе и увидел стопку серебряных таелей. Сбоку прилагалась записка, почерк на ней был знаком ему – то был ясный, четкий и немного неуверенный почерк Ву Син Цзы.

«Хэйван, я уезжаю. Эти деньги мне выдавали ежемесячно из твоего поместья, всего здесь сто двадцать таелей. Мы много времени провели вместе, но теперь должны попрощаться. Желаю вам счастья с господином Лу. Ву Син Цзы».

Сжав в кулаке эту записку, Гуан Шан Цзынь потерял дар речи. Он понимал каждое слово, написанное в ней, но общий смысл фраз совершенно не доходил до него. Точно обезумев, он снова и снова перечитывал ее, отчаянно стараясь разобрать каждое слово и вникнуть в его смысл.

Гуан Шан Цзынь еще не забыл те обещания, которые он дал Ву Син Цзы прошлой ночью. Он обещал, когда Ву Син Цзы умрет, похоронить его, а также отдать дань уважения его почившим предкам. Жизнью человека распоряжаются небеса, и его не страшила смерть. Гуан Шан Цзынь намеревался сделать все возможное, чтобы выжить и прожить хотя бы на день подольше, чтобы позаботиться о могиле Ву Син Цзы.

Он думал, что прикрывшись господином Лу, он сможет увезти Ву Син Цзы в столицу, где будет кормить его самой вкусной едой и покажет ему множество красивых мест и развлечений. И как только он закончит все утомительные дела в столице, они смогут провести остаток своих дней вместе.

Однако, Ву Син Цзы не дождался его.

Этот старикан, который с самой их первой встречи старался убежать от него, теперь он и правда сделал это!

У Гуан Шан Цзыня все вдруг поплыло перед глазами, он, пошатываясь, облокотился на стол, ошеломленно глядя на эти сто двадцать таелей.

Он подумал, что ему следует взорваться от ярости, он должен прийти в страшное бешенство, потому что Ву Син Цзы оставил его без единого слова на прощание! Никто еще никогда на растаптывал его искренние чувства подобным образом! Он считал Ву Син Цзы истинным сокровищем. Опасаясь, что он окажется втянутым в политическую бойню, он даже воспользовался господином Лу, чтобы прикрыть его.

Неужели тех обещаний, что он дал ему, оказалось недостаточно? Гуан Шан Цзынь и сам понимал, до чего он растерян и обескуражен. После побега Ву Син Цзы он совершенно не знал, что ему теперь делать.

Нужно ли искать его? За ним присматривал Хей Эр, он не смог бы улизнуть так просто. Единственное объяснение – Хей Эр и был тем человеком, который помог ему убежать. Во Дворе Шуан Хе были лишь две служанки, которые помогали Ву Син Цзы, и они были абсолютно ему преданы. Теперь их тоже не было видно, наверняка, они уехали вместе с ним.

Они явно сделали это не под влиянием настроения, очевидно, они планировали это давно.