Она гуглит профессора Родни Харриса и получает море информации, включая фотографии более молодой версии с темными волосами и всего лишь несколькими морщинами. Затем она гуглит профессора Эмили Харрис и получает еще одну порцию информацию, подтверждающую слова Кейши. Бонни знала Эмили Харрис. Работала на Эмили Харрис.
Родни знал Кэри Дресслера. Не курил с ним травку, но играл с ним в боулинг, когда "Золотым Старичкам" требовалась замена.
Родни мог знать Эллен Краслоу. Мог болтать с ней; они работали в одном здании, и, по словам Кейши Стоун, эта женщина была не прочь пообщаться.
Она снова пишет Барбаре, на этот раз более конкретно: "Ты узнала Родни Харриса? Ты с ним знакома? Я знаю, что ты занята, но дай мне знать, когда освободишься".
Она смотрит на часы и видит, что уже девять утра. Часы посещения официально начались. Она не ожидает услышать ничего нового от Виктора Андерсона (если вообще что-то услышит) и прекрасно знает, что не узнает ничего полезного от дяди Генри, но она уже здесь, так что вполне может продолжить. К десяти она может закончить, связаться с Питом, а затем отправиться в обратный путь в город. Заедет ли она поговорить с Эрни Коггинсом? Возможно, но она склоняется к тому, что этого делать необязательно.
Всё указывает на Харрисов.
4
Холли подходит к стойке регистрации и называет имена людей, которых она хочет навестить. Дежурная миссис Норман проверяет компьютер и делает короткий звонок. Она сообщает, что Генри Сируа сейчас принимает ванну с губкой и стрижется, а Виктор Андерсон находится на застекленной террасе, и хотя он в здравом уме и твёрдой памяти, его очень трудно понять. Если Холли немного подождет, то вскоре после начала часов посещения обычно приходит его жена, которая прекрасно его понимает.
- Эвелин - настоящее сокровище, - говорит миссис Норман.
Холли соглашается подождать жену Андерсона, потому что у нее возникает идея. Возможно, это плохая идея, но она единственная у нее. Ее партнер находится в больнице, Джером - в Нью-Йорке, а Барбара занята своей умирающей подругой. Даже если бы это было не так, Холли не стала бы просить ее о помощи. Только не после Чета Ондовски.
Она включает свой айпад и просматривает фотографии дома 93 по Ридж-роуд как на сайте Zillow (где его оценочная стоимость составляет 1,7 млн. долларов), так и на Google Street View. Дом она уже видела; теперь ей хочется взглянуть на гараж, но она разочарована. Подъездная дорожка уходит вниз, и она видит только крышу. Увеличение изображения не помогает. Очень жаль.
Входит стройная женщина - белые брюки, белые кроссовки на низком ходу, белые волосы с модной стрижкой пикси - и подходит к миссис Норман. Они разговаривают, и миссис Норман указывает на Холли. Холли поднимается, представляется и протягивает локоть. Миссис Эвелин Андерсон стукается своим об него и спрашивает, чем она может помочь.
- Я бы хотела задать несколько вопросов вашему мужу. Совсем немного, если это его не утомит. Я расследую дело об исчезновении человека, который работал в "Вышибале", Кэри Дресслера. Как я понимаю, мистер Андерсон иногда играл с ним в боулинг. Миссис Норман сказала, что вы могли бы... ну...
- Перевести? - с улыбкой спрашивает миссис Андерсон. - Да, я могу это сделать. Я никогда не виделась с мистером Дресслером, но знаю, кто он такой. Вик говорил, что он отлично играет в боулинг и вообще хороший парень. Называл его "мужиком". - Она понижает голос до шепота. - Я думаю, иногда они выходили на задний двор покурить травы.
- Я тоже это слышала, - шепчет в ответ Холли.
- Вы подозреваете... ах... преступление137? - Эвелин всё еще улыбается за своей маской.
Холли, которая именно это подозревает, говорит, что просто пытается выяснить, куда он делся.
- Ну что ж, давайте, - весело говорит Эвелин Андерсон. - Я сомневаюсь, что он сможет вам помочь, но его разум ясен, как и прежде, и ему будет полезно увидеть новое лицо.
5
На застекленной террасе несколько пожилых людей едят поздний завтрак: или сами кушают, или их кормят с ложечки. На большом экране телевизора идет эпизод из сериала "Мэйберри", и раздается звук хохота студийной аудитории138. Виктор Андерсон сидит в инвалидном кресле, которое повернуто от телевизора, чтобы он мог видеть лужайку, где мужчина на газонокосилке стрижет траву. Холли видит, что Андерсон выглядит, как два человека: от плеч до пояса он сложен, как грузчик, широкоплеч и с мощной грудью. Ниже - тоненькие ножки, заканчивающиеся босыми ступнями, покрытыми пятнами экземы. На Андерсоне маска N95, но она стянута на шее.
Эвелин говорит:
- Привет, красавчик, хочешь на свидание?
Он оглядывается, и Холли видит, что половина его лица искривлена в напряженной гримасе, с левой стороны которой видны зубы. Правой стороной лица он пытается улыбнуться. Он говорит:
- Иет... отка.
Эвелин взъерошивает его седину и целует его в щеку.
- Я привела тебе компанию. Эту даму зовут Холли Гибни. Она хочет задать тебе несколько вопросов о твоей боулинг-карьере. Ты не против?
Он делает нисходящий рывок головой, который, наверное, можно считать кивком, и говорит что-то вопросительное.
- Он хочет знать, о чем идет речь.
- Кэри Дресслер, - говорит Холли. - Вы его помните?
Андерсон что-то говорит и жестикулирует своей изогнутой правой рукой. Левая лежит мертвой на подлокотнике кресла, ладонью вверх.
- Он говорит, что слышит вас, он не глухой.
Холли краснеет.
- Извините.
- Всё нормально. Я бы подняла ему маску, но тогда я бы тоже его не понимала. Он привит. Все здесь привиты. - Она понижает голос. - Пара медсестер и одна из помощниц отказались, и их уволили.
Холли похлопывает себя по верхней части руки.
- Я тоже.
- Вы помните мистера Дресслера, да, Вик? Вы называли его "мужиком".
- Му, - соглашается Андерсон и снова улыбается своей односторонней улыбкой. Холли думает, что было время, и не так давно, когда он, наверное, был похож на Ли Джей Кобба из фильмов "В порту" или "12 разгневанных мужчин". Красивый и сильный.
- Извините, я на минутку, - говорит Эвелин и уходит. По телевизору тетушка Би139 только что сказала что-то смешное, и в эфире разразился хохот.
Холли придвигает стул.
- Так вы помните Кэри, мистер Андерсон?
- Та.
- И вы помните Родни Харриса, да?
- Одди! Олл-олл! Нешна!
Возвращается Эвелин. В руках у нее небольшой тюбик крема "Сетафил".
- Он говорит "конечно". Я не знаю, что значит "олл-олл".
- Я знаю, - говорит Холли. - Смолл-Болл, верно?
Андерсон делает еще один из своих судорожных кивков.
- Олл-олл, эна!
Жена снова целует его, на этот раз в висок, затем опускается на колени и начинает втирать крем в его чешуйчатые ступни. В этом есть какая-то прозаичная доброта, от которой Холли хочется одновременно и радоваться, и плакать.
- Ответь на вопросы мисс Гибни, Вик, а потом мы славно посидим. Хочешь йогурта?
- Нешна!
- Мистер Андерсон, меня главным образом интересует то, насколько хорошо профессор Харрис знал Кэри. Думаю, не очень хорошо, верно?
Андерсон делает жевательное движение той стороной лица, которая еще работает, словно пытаясь разбудить другую сторону. Затем он говорит. Холли удается разобрать лишь несколько слов и фраз, но Эвелин понимает всё.
- Он говорит, что Родди и Кэри были хорошими друзьями.
- Зязями! - соглашается Андерсон и продолжает. Эвелин, слушая, продолжает втирать крем в его ноги. Пару раз она улыбается, а один раз громко смеется, и этот звук кажется Холли гораздо более естественным, чем телевизионный смех.
- Профессор не выходил с другими курить, но иногда после игры он покупал Кэри пиво. Вик говорит, что профессор поощрял Кэри говорить о себе, потому что...
- Никто другой этого не делал, - говорит Холли. Это она поняла. Вику она говорит. – Я хотела бы удостовериться, что всё поняла, а потом можете перейти к йогурту. Вы бы сказали, что они были хорошими друзьями?
Андерсон делает свой отрывистый полукивок.
- Та.
- Они вместе пили пиво в боулинге? В "Боульваре", или как он там называется?
- Ядам. Эллиз.
- Рядом, "У Нелли", - говорит Эвелин и закрывает тюбик с лосьоном. - Вам что-нибудь еще нужно, мисс Гибни? Он легко устает в эти дни.
- Холли. - Женщина, которая стоит на коленях и втирает лосьон в ноги своему мужу, может называть ее по имени в любое время. - Пожалуйста, зовите меня Холли. И нет, это было всё.
- Откуда такой интерес к профессору Харрису? - спрашивает Эвелин... и слегка морщит нос. Едва заметно, но от Холли это не ускользает.
- Вы его знали?
- Не совсем, но после окончания турниров всегда устраивались посиделки у кого-нибудь дома. Ну, знаете, как празднование вне зависимости от того, победа была или поражение. С командой Вика это были в основном проигрыши.
Андерсон ржет, как лошадь, и отрывисто кивает.
- В общем, когда подошла наша очередь, мы устроили барбекю у себя на заднем дворе, и профессор буквально захватил гриль в свои руки. Он сказал... на самом деле сказал... что я неправильно готовлю бургеры. Выжигаю из них питательные вещества или что-то в этом роде. Я была вежлива, не стала с ним спорить, но мне показалось, что это было очень грубо. И еще...
- Ые! - вставляет Андерсон. Его ухмылка одновременно ужасна и очаровательна. - Оу-ые!
- Вот именно, - говорит Эвелин. - Они были полусырые. Я не смогла съесть свой. Почему вас так интересует профессор Харрис? Я думала, вы расследуете дело Кэри.
Холли изображает свое самое недоуменное выражение лица.
- Так и есть, но я думаю, что если поговорю с достаточным количеством членов боулинг-команды, то найду ниточку, за которую смогу ухватиться и следовать за ней. Я уже поговорила с мистером Уэлчем и мистером Клиппардом.
- Уи, - говорит Андерсон. - Аы Уи-Кли!
- Старый добрый Хьюи Клип, - рассеянно говорит Эвелин.
- Да, я поняла. Вик, а профессор Харрис водил фургон?