Но уже мгновение спустя Чу Ваньнин забыл о том, что нужно прятать взгляд, пораженный глупым влюбленным выражением на красивом и решительном лице Мо Жаня. Эта обжигающе горячая и ничем не прикрытая любовь была ярче костра, громче шумной толпы и несокрушимее земной тверди.
Глаза Чу Ваньнина чуть расширились.
— Удачи, бессмертный Мо! — с улыбкой сказал староста, поднося к Мо Жаню чашу с жребием.
Мо Жань замер в нерешительности, но, в соответствии с правилами, все же водрузил венок на голову. Черные глаза ярко сияли, сердце пребывало в смятении. Покрыв голову, он снова внимательно посмотрел на Чу Ваньнина, и, удивительно, но в свете пламени его загорелое лицо вспыхнуло ярким румянцем.
Заметив его странное поведение, Чу Ваньнин был смущен и напуган. Его глаза расширились еще больше и стали почти круглыми.
Под прямым взглядом Чу Ваньнина Мо Жань опустил ресницы и, плотно сжав губы, не проронил ни слова. Он выглядел покорным, даже немного робким.
Сейчас Мо Вэйюй был так похож на не слишком умного юношу, который наконец-то понял, что влюблен в красавицу. Эта его первая любовь казалась такой неловкой и неуклюжей, даже немного жалкой, но в то же время не могла не вызывать умиления.
Чу Ваньнин: — …
Если до этого он был просто напуган, то теперь, можно сказать, что он был в ужасе.
…он боялся сотворить что-нибудь безрассудное!
Как же вышло, что этот здоровенный дурень[143.7] вдруг так изменился и теперь творит все, что хочет, не считаясь ни с кем. Не иначе по ошибке выпил какое-нибудь магическое зелье?
Автору есть что сказать:
Маленькое представление «Почему ты не среагировал[143.8]?»
Лин-эр: — Бессмертный господин, почему вы не отреагировали, когда я обняла вас? Может, у вас болезнь[143.9] какая? (Или ему не нравятся пышки?) Хотите пригласим лекаря, пусть осмотрит вас, выпишет секретный рецепт, который и мертвого поднимет.
Мо Жань: — ...Барышня… причина в том, что этот рукав отрезан[143.10], просто прими это.
Лин-эр: — Переживаете, что у вас рукав порвался? Давайте, я помогу вам его зашить!