"Почему бы тебе не пойти нах...?"

Кастил

Ледяная вода плеснула мне на голову, пронзив меня болезненной ударной волной, когда я перевернулся на бок. Открыв глаза, я втянул воздух, хотя легкие запершило от холода, пропитавшего мою кожу.

"Он уже очнулся", - раздался сухой голос.

"Это заняло достаточно времени", - ответил более мягкий, горловой голос. Я напрягся, узнав этот голос. Раздражающий.

Кровавая королева.

Чувствуя за спиной острую кость, я моргнул, отгоняя каскад воды, и ждал... ждал, пока мое зрение разберется с формами передо мной. Чтобы сфокусировать их.

Каллум стоял на коленях рядом со мной, у его колена стояло ведро. Его черты лица были все еще размыты, но я смог разглядеть отвращение в изгибе его губ. "Он выглядит не очень хорошо, Ваше Величество".

Мое внимание переключилось на того, кто ждал позади него. Кровавая королева стояла прямо и ровно, тонкая ткань ее полуночного платья облегала ее узкие бедра. Мне пришлось снова моргнуть, потому что с первого взгляда я был почти уверен, что на ней нет верхней одежды. Я ошибся. В некотором роде. Лиф платья был разрезан на две части, более толстые панели материала, скрепленные между собой прозрачным кружевом, закрывали только самые полные части ее груди. Отвращение заполнило мое нутро.

"От него воняет", - ответила Исбет.

"Отвали", - пробормотал я, достаточно выпрямившись и положив правую руку на бедро, поближе к кости.

"Я бы с удовольствием сделала именно это". Она наклонила голову, и волосы, собранные на макушке, сверкнули в свете камина глубоким пунцовым цветом. Почти как у Поппи. Почти. "Однако стало совершенно очевидно, что ты отказываешься мыться и есть".

Есть? Когда это в дом приносили еду? Я увидел тарелку в нескольких футах от меня. На ней лежал кусок сыра и черствый хлеб. Я понятия не имел, когда это принесли.

Из тучи моих мыслей вырвалось то, что Поппи рассказала мне во сне. Я разжал челюсть, поморщившись. Она болела. Все лицо болело. Зубы. Клыки. Они запульсировали, когда мой взгляд сфокусировался на королеве. Время, проведенное с Поппи в пещере, было единственным временем, когда потребность исчезла - единственным временем, когда я чувствовал себя самим собой.

"Я тут подумал", - сказал я, ухватившись за момент ясности. "О том, что я видел в Дубовом Амблере".

Исбет подняла бровь.

Я с трудом сглотнул. "Большую серую кошку держали в клетке".

Ее ноздри раздулись от резкого вдоха, и она сделала шаг вперед. "Когда ты это видел?"

"О, ты знаешь," - я слегка наклонился вперед, - "когда я осматривал замок Редрок."

"И кто-нибудь еще осматривал достопримечательности вместе с тобой?"

"Возможно". Я наблюдал за ней. "Какого хрена у тебя кошка в клетке? Это одно из твоих... домашних животных?"

Ее кроваво-красные губы искривились в тонкой улыбке. "Не мой любимый. Это ты".

"Почетно", - прорычал я, и улыбка стала еще глубже. "Кошка не выглядела так, будто у нее все хорошо".

"С котом все в порядке".

Край моих пальцев коснулся кости. "Но он должен быть старым. Если это тот самый, о котором говорила Поппи - тот, которого она видела в детстве".

Исбет стала совершенно неподвижной.

"Однажды она сказала мне, что видела его под замком Уэйфейр".

" Пенеллаф была любопытным ребенком."

"Он все еще у тебя?"

Ее взгляд остановился на мне. "Он там же, где и был, когда Пенеллаф видела его все эти годы назад", - сказала она, и мне потребовалось все, чтобы не улыбнуться от дикого прилива удовлетворения, которое я ощутил. "Но он может быть голоден. Возможно, я накормлю его следующим пальцем".

"Почему бы тебе не взять его сейчас? Не твой золотой мальчик".

Каллум нахмурился. "Я не мальчик".

"Или одна из твоих подручных", - продолжал я, удерживая ее взгляд. "Или ты слишком боишься? Слишком слаба?"

Исбет откинула голову назад, смеясь. " Боюсь? Тебя? Единственное, что меня в тебе пугает, это твоя вонь".

"Ты так говоришь", - пробормотал я. "Но я знаю правду. Все здесь знают. Твоя храбрость проистекает из того, что ты держишь в цепях тех, кто сильнее тебя".

Ее смех прекратился. "Ты думаешь, что ты сильнее меня?"

"Да, блядь". Я улыбнулся, обхватив рукой кость. "В конце концов, я сын своей матери".

Исбет посмотрела на меня сверху вниз, а затем бросилась вперед, как я и знал, потому что некоторые вещи никогда не меняются. Ее хрупкое эго было одним из них.

Я выдернул кость из-за спины и подбросил ее вверх, когда ее рука сомкнулась вокруг моего горла, прямо над полосой теневого камня.

Глаза Исбет расширились, все ее тело подергивалось.

"Это за брата Поппи", - выдохнул я.

Медленно опустив подбородок, Исбет посмотрела вниз, туда, где кость выступала из центра ее груди. Она промахнулась мимо сердца на дюйм, если не больше.

Она перевела взгляд на меня, в ее темных глазах появился яркий блеск. "Ай", - шипела она, отталкивая меня назад. Сильно.

Моя голова ударилась о стену, боль взорвалась за моими глазами сотней вспышек. Скользнув в сторону, я поймал себя, прежде чем опрокинуться.

"Это было совсем лишнее". Грудь Исбет вздымалась, когда она потянулась вниз, схватившись за кость. Подручные зашевелились, но она остановила их. Только Каллум остался стоять на коленях, его глаза смотрели с невольным интересом. "Это только разозлило меня".

"И испортило твое платье", - добавила я. Боль в голове усиливала голод - потребность питаться и исцелять все, что было недавно нанесено.

Ее губы оттянулись назад, обнажив покрытые кровью зубы. "И это тоже". Она вытащила кость и отбросила ее в сторону. "Вопреки твоему мнению, я не хочу тебя убивать, хотя в данный момент мне было бы очень, очень приятно это сделать. Ты нужен мне живым".

Она продолжала говорить, но я улавливал лишь отдельные фрагменты. Ее сердцебиение участилось. Запах ее крови был сильным. Я даже слышал сердце золотого Рева. Я чувствовал ровный стук сердца Подручных, которые тихо стояли позади нее.

"Ему нужна кровь", - сказал Каллум.

Тук. Тук. Тук. Тук.

"Ему нужна корректировка отношения", - ответила она.

Тук. Вжух. Тук. Вжух.

"С этим не поспоришь. Но посмотрите на его глаза. Они почти черные". Каллум начал подниматься. "Если он не получит немного крови в ближайшее время, он..."

"Вырвет твое гребаное горло?" закончил я за него. "И засунет твои внутренности в зияющую дыру?"

Губы Каллума сжались, когда он посмотрел на меня. "Это нарисовало прекрасную картину. Спасибо".

"Пошел ты", - прорычал я.

"Ну, мы знаем, какое твое любимое слово сегодня". Исбет вздохнула, вытирая кровь, которая текла по центру ее живота. "Я не знаю, почему ты такой трудный. Я дала тебе еду, чистую воду, "- она посмотрела на лежащего Жаждущего, - в некоторой степени безопасное убежище. Все, что я у тебя отняла, это палец. И все же ты ударил меня ножом".

Абсолютная глупость ее заявления немного развеяла дымку надвигающейся жажды крови.

"Тем временем моя дочь отобрала у меня мой портовый город", - продолжила она, и все мое тело напряглось. "А, вижу, это привлекло твое внимание. Да. Пенеллаф захватила Дубовый Амблер, и у меня такое чувство, что теперь мне не хватает нескольких Вознесенных для того, чем я была раньше".

Я почувствовал, как мои губы начали изгибаться вверх.

"Улыбайся сколько хочешь". Исбет согнулась в талии, ее сильно подведенные глаза были проницательны. "Я выгляжу хоть отдаленно обеспокоенной этой новостью?"

Потребовалось мгновение, чтобы сосредоточиться. Нет, не выглядит.

" Дубовый Амблер должен был пасть непременно", - сказала она, ее голос упал до шепота, который я едва расслышал в ее сердце. "Это должно было случиться".

Низкий грохот наполнил камеру, и она резко выпрямилась, ее пунцовые губы истончились. Мои губы оттопырились, и этот звук... это был я.

"О, ради всего святого!" Исбет щелкнула пальцами, подзывая одну из служанок. Что-то было в ее руке. Чаша. "Держите его".

Каллум двигался быстро, но я успел его увидеть. Я рванулся в сторону и вскочил на ноги, выбросив локоть и ударив Рева по подбородку, чем привел сучку в замешательство. Золотой мальчик хрюкнул и попятился назад. Не было времени наслаждаться ни тем, ни другим. Я бросился на нее. Цепь затянулась вокруг моего горла, отбрасывая мое тело назад. Я снова бросился вперед, уже не заботясь о том, насколько туго затянута цепь на моем горле. Я уже не мог ощущать боль от кандалов, впивающихся в мои лодыжки. Я сильно потянулся к цепям, вытягиваясь...

Рука обхватила мою грудь, оттаскивая меня назад. "Больно", - пробормотал Каллум, врезавшись обутой ногой в мою икру. Это движение, о котором я должен был догадаться, вывело мою чертову ногу из равновесия.

Я рухнул вниз, мои колени треснули о каменный пол, когда одна из подручных схватилась за цепи, связывающие мои руки, и дернула. Она заставила мои руки скреститься на груди и прижала их там, а пальцы впились мне в челюсть, откидывая голову назад.

"Покончи с этим", - приказала Исбет.

Другая служанка ненадолго появилась в поле моего зрения, пока я бился, сопротивляясь захвату Рева, мои ноги скользили по полу, когда я запрокидывал голову назад. Шипение боли вызвало дикий, захлебывающийся смех на моих губах, когда голова Каллума откинулась назад. Я навалился на него всем своим весом, впечатав его в стену, и потянул вперед служанку, державшую цепи.

"Боги", - простонал Каллум, переместившись из-за моей спины. "Он все еще силен".

"Конечно, он такой", - прокомментировала Исбет. "Он из рода Элементалей. Они всегда сильны. Бойцы. Ни один другой род не был бы настолько смел или идиотичен, чтобы заколоть меня. Даже когда они всего за несколько часов превратились в животное, изголодавшееся по крови. И я уверена, что в нем также есть кровь моей дочери".

А потом все превратилось в черное пятно, боль и что-то землистое и обугленное. Пальцы впились мне в челюсть и заставили открыть рот. Кто-то сунул мне в лицо, под нос, чашу, и короткий, насыщенный железом аромат ударил меня, прежде чем попасть на язык, заполнить рот и хлынуть в горло.