ГЛАВА 20

Кастил

Я открыл глаза от звука шипящей воды и тяжелого, сладкого аромата сирени. Густые фиолетовые цветы взбирались по стенам и тянулись по потолку. В лучах солнечного света поднимался пар. Вода беспокойно журчала среди валунов.

Я не помнил, как заснул. Я точил кость, пока не устал. В любом случае, сейчас меня там не было. По крайней мере, не мысленно. Я был в пещере. То, что Поппи называла моей пещерой. Но теперь она была нашей. Рай.

Мое сердце начало быстро биться, шокируя меня до смерти. Оно не билось так уже несколько дней. Это должно меня насторожить. Это было предупреждение, к которому я должен был прислушаться, но я не мог. Не сейчас.

Повернувшись на месте, я осмотрела бурлящую поверхность воды и клубящийся пар. "Поппи?" прохрипел я, заставив себя сглотнуть.

Ничего.

Мой чертов желудок начал колотиться вместе с сердцем. Где она была? Я снова повернулся, покачиваясь в теплой воде и влажном воздухе. Почему я был здесь без нее? Это было слишком жестоко - очнуться и обнаружить, что я здесь один. Это была какая-то новая форма наказания?

Наказание за грехи, которые я совершил. За ложь, которую я наплел. Жизнь, которую я загубил. Жизни, которые я забрал своими собственными руками. Я всегда знал, что эти поступки вернутся, и я пожну то, что посеял, независимо от моих намерений. Неважно, как сильно я хотел стать лучше.

Заслужить кого-то вроде Поппи - кого-то такого невероятно сильного, любопытного, умного и невероятно доброго. Кто-то, кто заслуживает другого, такого же хорошего, как она. Это был не я. Мои глаза закрылись, а грудь сжалась. Это никогда не буду я. Я это знал. Всегда это знал. С того самого момента, как я осознал, кто был подо мной в "Красной жемчужине".

Я знал, что нахожусь там, где не имею права быть.

Кто-то вроде меня - кто-то, способный убить женщину, которая любила меня - не был достоин богини. Не имело значения, что Ши предала меня или свое королевство. Десятилетия спустя, и независимо от причин, это дерьмо и все "что-если" все еще ели меня. Мой подбородок опустился, глаза открылись, взгляд упал на руки - руки, целые в этом райском уголке, но все еще покрытые царапинами и шрамами. Две руки, которые забрали жизнь Ши и стольких других, что удивительно, как они не были навсегда запятнаны кровью.

Но я навсегда принадлежал Поппи.

Я шел за ней, но она нашла меня в "Красной жемчужине". Я собирался забрать ее, но она захватила меня на Восходе вокруг Масадонии. Я был готов использовать ее, но под ивой она обхватила меня всеми своими пальцами, даже не попытавшись. Я был готов на все, но она стала для меня всем, когда попросила меня остаться на ночь в Нью-Хейвене.

Она потребовала меня.

И она удержала меня, даже после того, как узнала, что я был, кто я был, и что я сделал. Она любила меня.

Более достойный мужчина, не погрязший в такой крови, как я, ушел бы. Оставил бы ее, чтобы найти кого-то хорошего. Достойного.

Но я не был таким человеком.

" Кас?"

Боже правый, все мое тело дернулось при звуке ее голоса. Мое чертово дыхание застыло в легких. Сначала я не мог даже пошевелиться. Я был так зажат. Только ее голос сделал это. Ее голос.

Контроль вернулся в мое тело, и я закрутился в бурлящей воде. Я увидел ее, и вид ее...

Она стояла там, вода пенилась вокруг округлых бедер и дразнила мягкие впадины и подъемы ее живота. Мои губы покалывало от воспоминания о следах потускневших когтей над ее пупком, и желание упасть на колени и отдать им дань уважения почти загнало меня под воду.

Я рассматривал тускло-розовые следы на ее левом виске, рассекающие дугообразную бровь, - зажившие раны, которые были так же прекрасны, как веснушки, пляшущие по переносице. Шрамы говорили лишь о силе тонких скул и гордых бровей. А эти глаза...

Широко расставленные и большие, с густыми ресницами, они и раньше были потрясающими, напоминая мне блестящую весеннюю траву. Теперь же серебристый отблеск за зрачками и тонкие прожилки, пробивающиеся сквозь зелень, поражали воображение. Ее глаза... Черт, они были окном в мою душу.

Я впился в нее, мои губы разошлись в такт дыханию, которое никогда не покидало меня. Все эти прекрасные рыжевато-винные волосы каскадом рассыпались по ее плечам и опускались в воду. Тяжелые выпуклости ее груди разделили спутанную массу локонов и волн, открывая дразнящий взгляд на розовую кожу. Мое сердце заколотилось - фактически пропустило чертов удар, когда я продолжал впитывать в себя вид этого упрямого, слегка заостренного подбородка и этих чертовых умопомрачительных губ, росистых и спелых, как сладкие ягоды. Мой член затвердел так быстро, что воздух окончательно выбило из легких. Эти губы...

Они были мучением в самом лучшем смысле этого слова.

Никогда в жизни мне не требовалось столько времени, чтобы обрести голос. "Я так ждал тебя".

Этот рот... его уголки приподнялись, а улыбка, пробежавшая по ее лицу, принадлежала мне.

Всегда.

И навеки.

Поппи рванулась вперед, и я протиснулся сквозь воду. Она закружилась в бешеном вихре, когда мы прорвались сквозь нее, достигнув друг друга в тот же момент.

Я обнял ее, и от прикосновения ее теплой, мягкой плоти к моей у меня чуть не остановилось сердце. Возможно, так и было. Я не знал.

Запустив руку в ее шелковистые волосы, я опустил голову к ней и обнял ее. Крепко прижал ее к себе, когда она обвила руками мою талию. "Моя королева", - прошептал я, когда макушка ее головы коснулась моих губ. Я глубоко вдохнул, обнаружив под сиренью намек на жасмин, ее аромат.

"Мой король". Поппи вздрогнула, и мне удалось найти способ прижать ее еще ближе к себе.

Я закрыл глаза. "Ты не должна называть меня так". Я снова поцеловал ее голову. "У меня будет завышенное чувство собственной важности".

Она засмеялась. Боже, ее смех сделал то, о чем я предупреждал. Он заставил меня почувствовать себя важным. Могущественным. Потому что я мог заставить ее смеяться, когда этот звук был так редок.

"Тогда ты не должен называть меня своей королевой", - сказала она.

"Но ты важна". Я заставил себя ослабить хватку на ее волосах. Я провел пальцами по прядям, удивляясь их ощущению. Реальность. "Богиня. И, кстати, хочу заметить... я так и знал. Может, мне стоит называть тебя..."

Она отпрянула назад, ее глаза расширились, когда она наклонила голову назад и посмотрела на меня. "Ты... ты знаешь?"

Боги, эти глаза... Зеленый цвет с серебристыми прожилками был завораживающим.

"Кастил?" Она прижала руку - теплую ладонь, немного мозолистую от обращения с мечом и кинжалом - к моей груди.

"Твои глаза..." Я скользнул рукой по ее щеке. "Они завораживают", - сказал я ей. "Почти так же, как эти пухлые маленькие..."

" Кастил". Ее щеки покраснели в красивый розовый оттенок.

Я засмеялся, и мне захотелось сделать это снова, когда я увидел, как ее губы разошлись при этом звуке. "Да, я знаю, что ты богиня".

"Как?" Мягкость мгновенно исчезла с ее лица. Ее челюсть затвердела под моей ладонью. Как и ее глаза. Они превратились в изумрудные драгоценные камни. Превращение было шокирующим... и очень горячим. "Кровавая королева".

"Я понял, как только она сказала, что Малек - бог. Это значит, что и ты тоже".

"Малек не мой отец. Это Айрес", - сказала она. "Близнец Малека. Он пещерный кот - тот, которого мы видели в клетке".

Удивление пронеслось сквозь меня, но в этом был смысл. Исбет понятия не имела, где находится Малек. Она даже не знала, что он все еще жив - по крайней мере, технически. Я должен был догадаться об этом, когда Исбет спросила, где Малек.

"Она забрала моего отца и тебя", - сказала Поппи, ее горло пыталось сглотнуть. "Она забрала..."

"Она ничто для нас", - сказал я, ненавидя боль, нарастающую в ее глазах. "Ничего".

Она внимательно изучала мое лицо, ее пальцы сжимали мою грудь. "Это реально", - прошептала она.

Я кивнул, проводя большим пальцем по зазубренному пятну на ее щеке. " Сердечная пара".Ее губы дрогнули. "Я так много хочу сказать. Я так много хочу спросить у тебя. Я не знаю, с чего начать". Ее глаза ненадолго закрылись. "Нет. Я знаю. Ты в порядке?"

"Да".

"Не лги мне".

"Я не вру". Это точно.

Она потянулась к моему запястью, и я знал почему. Я знал, что она хочет увидеть, и то, что она увидит, было ненастоящим. "Не надо", - сказал я ей, когда она замерла, ее глаза повлажнели. "Ты в порядке?"

"Ты серьезно спрашиваешь меня об этом?" Неверие наполнило ее голос. "Это не меня держат в плену".

"Нет, это ты воюешь".

"Это не одно и то же".

"Нам придется согласиться с этим".

Ее глаза сузились. "Я в порядке, Кастил, но я получила то, что она послала..."

Ярость зародилась глубоко внутри меня при мысли о том, что она должна была чувствовать. "Я здесь. Ты здесь. Я в порядке, Поппи".

Я мог видеть это - борьбу. Борьбу, которую она выиграла, потому что, конечно, она выиграла бы. Она была чертовски сильной.

Ее подбородок поднялся. "Я иду за тобой".

Эти четыре слова вызвали противоречивый шквал эмоций. Предвкушение. Ужас. Необходимость действительно держать ее в своих объятиях и слышать ее голос за пределами этого сна. Увидеть ее улыбку и выслушать ее вопросы, ее убеждения, ее все. Это боролось с огромным чувством тревоги - что мы не знаем точно, что планирует Кровавая Королева. Что это действительно связано с Поппи.

"Мы близко к Трьем рекам", - сказала она мне.

Святое дерьмо, она была близко.

"Киеран со мной", - сказала она, и мое сердце, черт возьми, снова учащенно забилось. "И дракены у меня". Ее лицо напряглось, побледнело. "Вообще-то, со мной только Ривер. Но у меня также есть заклинание Первобытного..."

"Подожди. Что?" Я уставился на нее сверху вниз, мой большой палец застыл прямо под ее губами. "Дракены? Теперь они у тебя есть?"

"Да. Я смогла вызвать их".

"Святое дерьмо", - прошептал я.

"Да." Она растянула слово. "Я думаю, тебе понравится Ривер". Она сморщила нос в своей очаровательной манере. "А может и нет. Он пытался укусить Киерана".