"Интересно", - пробормотал Нектас. "Это правда. Колис пришла к Эйтосу с просьбой вернуть ее к жизни. Эйтос отказался, зная, что возвращение жизни мертвым не является чем-то, что следует делать часто". Его взгляд остановился на мне, и мне захотелось сползти на землю, чтобы избежать его знающего взгляда. "Это положило начало ожесточенной вражде между братьями, в результате которой Колис с помощью какой-то магии украл сущность своего брата, что позволило Колису стать Перворожденным Жизни, а Эйтосу - Перворожденным Смерти. Но ни тот, ни другой не были предназначены для управления такими вещами. Колис не мог взять всю сущность Эйтоса, как и стереть всю его сущность. В Эйтосе остался уголек жизни, а другой уголек был передан Никтосу. Но Эйтос боялся, что Колис обнаружит уголек в Никтосе, поэтому он забрал его".

"И поместил его в смертную", - закончила я. "В Консорте. Вот почему она была лишь частично смертной".

Киеран наклонился вперед. "Тогда кто такой Никтос? Я думал, он - Перворожденный Жизни и Смерти".

"Он - Перворожденный Смерти", - ответил Нектас. "Но он не истинный Перворожденный Смерти, и никогда не было Перворожденного Жизни и Смерти. Это был титул, данный ему давно после того, как он уснул, и не тот, на который он когда-либо отвечал".

"Мне кажется, что мне нужно сесть, но я уже сижу", - пробормотала я, и Кастил легонько сжал мою шею. Так много вещей, которые говорил и не говорил Ривер, теперь обрели смысл. "Так вот почему ее имя нельзя произносить? Потому что она - Перворожденная Жизни? Это... бред".

Несколько пар глаз устремились на меня.

"Так и есть! Все говорят: "Ой, Никтос то-то и то-то", а все это время должны были говорить "Серафина то-то и то-то". А разве Никтос вообще создал вольвенов? Это он встречался с Элианом, чтобы успокоить ситуацию после убийства божеств?"

" Никтос действительно встречался с атлантийцами и волками киё", - поделился Нектас. "Но именно сущность Консорта дала волкам жизнь".

Я смотрела на него, казалось, целую вечность. "Это какая-то сексистская, патриархальная чушь!"

Тело Кастила снова прижалось к моему. "Она права".

" Да, это так." Нектас поднял подбородок. "И не так. Консорт - та, кто решил, что все будет именно так. Чтобы она оставалась неизвестной. Никтос чтит это только потому, что так хочет она".

"Но почему?" спросила я.

"Ты знаешь..." сказал Киеран. "Хоть раз я бы тоже хотел узнать ответ на вопрос, который она задает".

Я бросила на него взгляд.

"Из-за этого". Нектас развел руками. "Все, что сделали Никтос и Консорт. Все, чем они пожертвовали, было сделано, чтобы предотвратить это".

В моей голове зазвенели тревожные колокольчики.

Веселье Кастила быстро угасло. "На какую часть всего того, что только что произошло, ты ссылаешься?"

Дракен сосредоточился на Кастиле, наклонив голову. "То, что сделал Колис, когда украл сущность Эйтоса, имело катастрофические последствия. Это предотвратило рождение любого другого Перворожденного. Вознесение Супруги было подобно... космическому перезапуску", - объяснил он. "Но только если родится и вознесется потомок женского пола, перезагрузка начнется заново. И он начнется с вас и ваших детей, если вы решите их завести. Они будут первыми Перворожденными со времен Никтоса".

"Я..." начала я, чувствуя, что моя голова может слететь с плеч. "Это очень много".

"Да." Большой палец Кастила провел по изгибу моей шеи. "Почему только женщина?"

"Потому что она следует за тем, кто в настоящее время является Перворожденной Жизни".

"Значит, если бы Колис не забрал сущность Эйтоса, а Никтос в конце концов стал бы Перворожденным Жизни, как и должен был, тогда Малек и Айрес стали бы Перворожденными?" рассуждал Кастил. "Но они не стали ими, потому что для этого нужно было, чтобы первым родился потомок женского пола?"

Нектас кивнул, и я была рада, что Кастил это понял, потому что не была уверена, что понимаю.

"Но какое это имеет отношение к предотвращению этого?" спросил Киеран.

Взгляд Нектаса переместился на меня. "Потому что то, что сделали Никтос и Консорт, чтобы остановить Колиса - то, чего требовало равновесие судеб - означало, что больше не может родиться ни одного Перворожденного. Причины этого - ну, в королевствах нет достаточно времени, чтобы вдаваться в них", - сказал Нектас. Но Никтос должен был стать последним рожденным Перворожденным, а Консорт - последним Перворожденным, рожденным из смертной плоти". Ты, - тихо сказал он, - никогда не должна была им стать".

"Прости?" прошептала я.

Дракен слегка усмехнулся. Ухмылка была короткой, но я ее заметила. "Заговор, который привел к твоему созданию, - это не то, за что тебе следует извиняться", - сказал он, его голос смягчился. "Малек и Айрес к тому времени уже были на пути к рождению. Но то, что было сделано, чтобы остановить Колиса, означало, что Малек и Айрес никогда не могли рисковать детьми. Малек все равно рискнул, но это... это Малек", - сказал он со вздохом. "Раньше нам всем везло".

"Потому что это означало риск иметь дочь". У меня по коже пробежал холодок. "Вот почему они остались в Илизеуме".

"Пока не перестали". Взгляд Нектаса метнулся к ночному небу. "Им не было запрещено приходить сюда. Они родились в этом царстве. Но им настоятельно рекомендовали отказаться от этого. Риск был слишком велик. Создание этого космического перезапуска позволило отменить то, что сделали Никтос и Консорт, чтобы остановить Колиса".

Но мы остановили его. Малек жил. Пока что. "Почему они родились в царстве смертных?"

"Никтос и Консорт посчитали, что так будет безопаснее".

Его ответ оставил у меня еще больше вопросов, но были и гораздо более важные. "Так я что? Лазейка?" сказала я, и Киеран нахмурился. "Та, о которой узнала Исбет и воспользовалась ею?" Это мог быть Малек, который рассказал ей об этом, или... "Каллум. Где он?"

Рычание пронеслось по телу Кастила. "Я думаю, он вышел, когда ты назвала имя Консорта".

"Это потому, что он знал, что это значит". Черты лица Нектаса заострились. "Его нужно найти и разобраться с ним".

"Это входит в список моих дел", - сказал Киеран.

"Хорошо". Взгляд Нектаса снова остановился на мне. "Ты не просто лазейка. Ты - множество вещей. Перворожденная крови и костей - истинная Перворожденная жизни и смерти". Он говорил так, как раньше, когда говорил о Консорте, и сущность гудела во мне. "Эти две сущности никогда не существовали в одной. Ни в Консорте. Ни в Никтосе".

"Это хорошо или плохо?" прошептала я.

"Это еще предстоит узнать".

Руки Кастила сжались вокруг меня. "Мы уже знаем, что это означает что-то хорошее".

Нектас посмотрел на него так, что крошечные зернышки беспокойства пустили корни. "Тогда убедись в этом". Он поднялся с грацией, противоречащей его размерам. "Айрес? Ты нашла его?"

Отложив заботы на другое время, я прочистила горло и в итоге снова провела языком по клыкам. Я поморщилась, решив, что уже давно пора встать. Поднявшись на ноги, я сдержала улыбку, когда Кастил и Киеран придержали меня, словно опасаясь, что я снова опрокинусь. "Я знаю, где он".

"Тогда отведи меня к нему", - сказал Нектас.

Я начала поворачиваться и остановилась, глядя вниз. Что-то странное привлекло мое внимание. "Что это?"

Киеран отбросил в сторону упавший меч, который упал на лианы, разросшиеся над ступеньками. Но если большинство лоз были темно-зелеными в свете звезд, то эта часть была цвета пепла. Не обугленного. Просто серый. И он распространялся оттуда тонкими, тусклыми прожилками, превращая мох под ним в такой же безжизненный цвет.

Я наклонилась, потянулась к лозе, но Кастил поймал мою руку. "Почему, - спросил он, золотые глаза устали, но в них плясало веселье, - ты должна все трогать?"

"Я не знаю. Может быть, я тактильный человек?" сказала я, и одна сторона его губ приподнялась, намекая на ямочку. Мои пальцы скрутились вокруг пустого воздуха. "Как ты думаешь, что это?"

"Колис", - сказал Нектас сзади нас. "Как я уже сказал, то, что было сделано, чтобы остановить его, было отменено".

Мы втроем повернулись к нему лицом, наши сердца заколотились в один и тот же момент. Глаза Кастила сузились. "Малек жив. Мы остановили то, что планировала Исбет".

Нектас наклонил голову. " Вы ничего не остановили".

Мой желудок скрутило, когда я вдруг поняла, что имели в виду Каллум и Исбет - почему я почувствовала, что мы не остановили их и опоздали. "Колис уже проснулся".

Нектас кивнул. "И то, что было сделано здесь сегодня ночью, освободило его".

"Сукин сын", - прорычал Киеран, когда губы Кастила разошлись.

"Ты лишь замедлила то, что было сделано, не позволив Колису вернуться к полной, из плоти и костей, силе. Но он вернется, если его не остановить". Нектас уставился на пепельную лозу, его губы скривились. "Его разложение уже здесь, оскверняя земли. Вот почему Перворожденная Жизни помогла тебе вернуть жизнь стольким людям. Тебе понадобится каждый из них, если у тебя есть хоть какая-то надежда остановить его".

"Замуровать его снова?" спросила я.

"Убить его".

У меня открылся рот.

"И как именно мы это сделаем?" Гнев и разочарование пылали в Кастиле. "Когда кажется, что Перворожденная Жизни и Никтос были не в состоянии сделать это?"

"Если бы я знал ответ на этот вопрос, думаешь, я бы стоял здесь?" спросил Нектас, и я захлопнула рот. Эти вертикальные зрачки сузились, а затем расширились. "Отведи меня к Айресу. Мы должны найти Джадис. А потом мне нужно будет вернуться в Илизеум, и вы - все вы - должны подготовиться. Колис - не единственный, кто пробудился. Консорт и Никтос больше не спят. Это значит, что боги будут пробуждаться по всем многочисленным дворам Илизеума и в царстве смертных, и многие из них не будут преданы Перворожденной жизни. Война, которую ты вела, не закончилась. Она только началась".